— Ok, thank you. I’ll be back Wednesday[53].

Вряд ли она сильно обрадуется его визиту. Но ему не в чем ее упрекнуть. Оставив позади тепло и приятный запах, Эрик шагнул на холод.

В доме у Линн уютно потрескивал огонь в камине. От сырости капли стекали снаружи по стеклам окон, с улицы проникал запах влажной земли, отчего становилось еще приятнее находиться в доме. Саман, стучавший по клавишам на своем ноуте, поднял глаза, когда она закончила разговор с Эриком.

— Возникли проблемы?

Она поколебалась, но поленилась объяснять ситуацию с Эриком. Хотя на этот раз он всего лишь приглашал ее выпить кофе.

— Нет, Эрик просто хотел кое-что уточнить. Ты что-нибудь нашел?

Линн принялась скроллить дальше на своем айпаде. Саман подключил ее к почтовому серверу SEB. Там оказалось на удивление мало сообщений, привязанных к сектору инвестиций. Становилось очевидно, что работа велась под другим каналам. Личные встречи. Прямые звонки по телефону. Если только они не использовали для делового общения личную почту — в свете того, как мало они доверяли коллегам. Хотя это противоречило правилам банка, как сказал Саман. Линн покачала головой.

— Похоже, мало что передавалось по почте. Несколько счетов. Какой-то перспективный план. Остальное посмотрим в резервных копиях. Но одна вещь бросается в глаза. Райнеру Карлстедту пришло от де Нейдена приглашение принять участие в «интимной встрече» с «Гекко-клубом».

Саман приподнял бровь. Линн рассмеялась.

— Это не совсем то, что ты подумал. «Интимная» предполагает, что они встретятся в баре. Судя по всему, это некий мужской клуб, который собирается, чтобы вместе выпить или что-то в этом духе. Де Нейден удалил сообщение из своей почты. Зато я обнаружила его в «удаленных» у Карлстедта, где оно все еще лежало. Они должны были встретиться в среду. За два дня до того, как де Нейдена и Аландера убили.

Она заметила в его глазах любопытство.

— Это все, что там было. Но если Карлстедт действительно встречался с де Нейденом и Аландером в баре, то они должны были о чем-то говорить.

Саман кивнул:

— А два дня спустя их убивают. Но Карлстедт остается в живых.

— Вот именно. Я переправлю эту информацию Беатрис, чтобы она отследила ее. Она как раз сидела с Райнером Карлстедтом, когда мы разговаривали пару часов назад, так что она, возможно, еще там.

Линн поднялась, вышла в кухню и включила чайник. Посмотрела на Самана, который сидел на диване, уткнувшись в компьютер, стоявший у него на коленях.

— Не находишь ничего странного в резервных копиях?

Он пожал плечами.

— Пока просмотрел Гренфорса, но там все нормально. Проекты инвестиций, отчеты о завершении проектов. Ничего необычного. Завтра просмотрю еще раз, более систематично, и еще поговорю с начальником прайвет-банкинга, нет ли каких-нибудь отклонений. Похоже, единственный, у кого было что-то сомнительное, — это Аландер с его личным шифром.

— Тем не менее все трое убиты.

— Побочный эффект? Возможно, охотились только за де Нейденом, а двое других просто попались на пути.

Линн покачала головой.

— Не забывай, что они нашли Аландера в больнице и прикончили его. И что компьютер Гренфорса пропал.

— Правда.

Линн пристально посмотрела на него. Он опустил глаза. Она что-то заподозрила?

Линн поставила перед ним чашку чая с запахом фенхеля и ромашки.

— Что ты смотришь так подозрительно? Это успокоительный чай.

— Я надеялся немного на другое.

Она улыбнулась.

— Посмотрим.

Она отстучала все данные про Райнера Карлстедта, отослала сообщение Беатрис и посмотрела на Самана, потягивая чай.

— Кто-то из ваших может быть замешан в деле. Не только погибшие — кто-то еще.

Он замер.

Сделал вид, что не слышал.

Изобразил невнимание, рассеянно кивнул ей, одновременно стуча по клавишам, прокручивая файлы Гренфорса.

Где-то должно скрываться то, чего недостает.

В мобильнике звякнуло в тот момент, когда Беатрис выходила из метро «Уденплан». «Какого дьявола?» — мысленно выругалась она и еще раз перечитала сообщение Линн. Чертов Райнер Карлстедт! Скользкий, как угорь. Опять солгал. Он что, патологический лгун? Что он так отчаянно пытается скрыть? «Гекко-клуб» вряд ли имеет какое-то отношение к его измене на стороне. Несмотря на отвращение, которое она к нему испытывала, Беатрис уже почти ждала случая снова встретиться с ним. Предъявить ему его очередную ложь. Она сформулировала краткое формальное сообщение, попросив Райнера Карлстедта явиться в управление на следующее утро к 8:00. Улыбнувшись себе, она добавила: «По причине противоречий в свидетельских показаниях». Авось после этого ему придется провести бессонную ночь. Беатрис отправила сообщение адресату.

Райнер Карлстедт как раз попрощался с женой и уже выходил из квартиры, направляясь на «важный деловой ужин», как он объяснил ей, когда пришло сообщение. Он замер. Эсэмэска от женщины-полицейского из банка. Она хорошенькая. Но редкостная пиявка. Неужели все не успокоилась? Снова желает допросить его. Его охватила тревога. Они ведь не собираются устраивать у него дома обыск? Он заколебался.

В субботу он взял на себя большой риск, чтобы раздобыть его. Наверное, лучше отделаться от него совсем. И без того все ужасно запуталось. Ситуация с Бильяной, которую он должен разрешить, пока к нему домой не нагрянули все родственники ее мужа. Но ей придется подождать до другого раза.

Он вернулся обратно в квартиру, двинулся прямо в кабинет и запер дверь. Из гостиной доносились звуки включенного телевизора. Жена посмотрела на него с удивлением, когда он вернулся, но потом снова углубилась в сводку новостей. Он выдвинул ящик письменного стола, погладил серебристую поверхность. Может быть, он преувеличивает? С чего бы им устраивать обыск? У них на него ничего нет. Пробелы в алиби он объяснил. Не находя себе места, он покружил по комнате и снова плюхнулся на стул. Мобильный телефон лежал на столе. Он заколебался. Вероятно, все же настало время пойти с козырей. Сделать отвлекающий маневр, чтобы снова оказаться на шаг впереди. По крайней мере, он ничего не теряет. Однако в полицию он не поедет, как какой-нибудь заурядный преступник. Придется Беатрис связаться с ним по телефону. Он тщательно взвесил каждое слово в своем сообщении. Надо выражаться четко, не выдавая слишком много, чтобы они не подумали, что он снова пытается вывернуться и не стали связываться с его женой. Или мужем Бильяны. Он отправил сообщение Беатрис и поставил будильник на шесть утра.

Начал накрапывать дождь. Беатрис не сводила глаз с мокрых листьев на Тулегатан, чтобы не поскользнуться на своих высоких каблуках. Роясь в кармане куртки в поисках ключей, она почувствовала, как сердце вдруг замерло, — она натолкнулась на мужчину, который буквально вырос перед ней. Она инстинктивно сжала ключи в руке как импровизированный кастет. Мужчина рассмеялся.