поехала. А что я еще могу? Где этот выродок живет, я не знаю. Марьяна, подруга моя, сказала, что в розыск его объявят. Вот и все. Надеюсь, что все. Жаль только, что так и не нашла я для вашего шефа его пропавшую чернильницу.

– Случайно не этот? – спросил, помедлив, Толян, протягивая Алине свой навороченный мобильник, на дисплее которого мерцала чья-то физиономия.

– Он, – с удивлением ответила Алина. – А по какому поводу ты его заснял? И когда?

– Это тот самый упырь, который у тебя на хвосте висел почти две недели.

– Ну да, он и есть, Будимир Додонов. Он мне сам признался, что следил. А вам-то он зачем, мальчики?

Мальчики замолкли, а потом Миха сказал неуверенно:

– Ну, нам это, задание босс дал за тобой покататься… Ну, ты, типа, на подозрении у него была. А потом мы этого фраера срисовали и боссу доложили. И он велел заодно и фраера того пасти. Короче, чтобы мы присматривали, как бы он чего тебе не сделал, типа, охраняли.

– А зачем это вашему боссу? – удивилась Алина.

– Да там вроде кто-то еще замешан был, тупень какой-то. Из-за него босс нас и напряг.

– Какой тупень? – допытывалась Алина.

– Да какой он тупень! – взорвался вдруг Толян. – Какой он, на фиг, тупень, если так тебя прошлый раз отделал!

– Меня отделал, а тебя уделал! – быстро парировал Миха.

А потом обратился к Алине:

– Да знаешь ты его. Это тот, типа, твой телохранитель.

– Егор Росомахин? – разволновалась Алина. – А почему вы его так… неуважительно?

– А чего мне его уважать? – пожал могучими плечами Миха. – Если тебе телка нравится, я хотел сказать – девушка, то сам ее защищай, а не как этот.

– Ну, это если нравится, мальчики… – невесело хмыкнула она. – Я вот о чем хочу вас спросить. А случайно где этот, – она кивнула в сторону мобильника, – проживает, вы не знаете?

– А зачем тебе? – грубо поинтересовался Толян. – Знаем, конечно. Только тебе не скажем. Подружка твоя полицейская пускай сама его ищет, мы ментам не шестерки.

– А вдруг он меня опять где-нибудь подстережет? Я же для него опасна как свидетель.

– Ржу не могу. Да он сам себя перед тобой так заложил, что теперь ему главное – задницу свою спасти, мотать из города надо, а не за тобой гоняться.

– Так-то оно так. Ну а вдруг письменный набор все-таки у него? Вдруг он мне соврал? Он и умотает из города, но только с ним в обнимку. Босс вас не похвалит.

Толян и Миха примолкли, размышляя. Потом посмотрели друг на друга, затем на Алину, после Миха сказал:

– Вылазь.

– Как хотите, мальчики, – сказала она весело, – как хотите. К Додику на метро быстрее, пробок меньше. А моя машинка и здесь может переночевать. За ней вон из той будочки присмотрят.

И она кивнула на будочку охраны, стоящую на противоположной стороне у шлагбаума, как раз на въезде во двор ее элитного дома.

– Нет, ты сечешь, какая она вероломная ехидна?! – обращаясь к Толяну, возмущенно выпучил глаза Миха.

– Бритва, – хмыкнув, согласился Толян.

– Значит, договорились, – оживилась Алина. – Я сейчас.

– Эй, ты куда? Давай отгоняй свою тачку!

– Один момент, братики. Я сначала пойду, возьму папкин джип. Вы же понимаете, что мою машину Додик сразу узнает, поэтому я на джипе с вами прокачусь.

Братья вздохнули и согласились. А что им еще оставалось делать?

– Ты свою почту проверял? – раздался в трубке недовольный бас Коляна.

Егор с мобильником возле уха подошел к компьютеру и потянулся к мыши. Зашарил стрелкой, вызывая «Рамблер». Вообще-то он не обязан. Он вообще собирался на байке прокатиться, а не в компе сидеть. Погода хорошая, а то скоро дожди заладят, не полетаешь. Но с Коляном спорить бессмысленно.

– И чего? – спросил он Ревякина его же сварливым тоном.

– Я тебе картинки прислал.

«Придурок», – в сердцах подумал Егор.

– Спасибо, Коля, – сказал он мягким голосом. – Я тоже тебе что-нибудь прикольное пришлю.

– Ты из меня придурка не делай! – взревел Колян. – Открывай давай файлы. Открыл?

Пристыженный Росомахин заклацал кнопками мыши. Открыл. Что это?

– Что это за импрессионизм? – спросил он Ревякина.

– Фоторобот. Это, Жора, фоторобот той сволочи, которая у Нины Михайловны ее вещь украла. Она говорит, очень похоже мерзавец получился. Ты обе картинки рассмотрел?

– Ну, – отреагировал Егор. – А второй кто? И вообще, откуда изображения?

– Так Марек мой и сваял. У него программа есть в ноутбуке специальная. Короче. Мы с Мареком отправились к Нине Михайловне, захватили по дороге того деда, помнишь, я тебе про него говорил? Шармант Василь Василич. Который наводку дал «менеджеру». Хоть и невольный, а все же виновник трагедии, кстати. Ну, может, и не трагедии, а все же языком меньше молоть нужно. Ну, и старички постарались, поработали извилинами. Вот этот продукт в результате и получился. Но что странно, Жора, разные морды. Когда пенсионеры только к этому делу приступили, такая коррида меж них разгорелась, прикол! Бодались конкретно. Она говорит, нос «уточкой», а он – «картошкой». И так по всем пунктам. Пока Марек не дотумкал, что нужно два разных портрета составлять. И тогда выходит, Жора, что Шарманта возле приемного пункта развел один, а облапошивать Нину Михайловну уже другой заявлялся. В принципе, это как раз понять можно. Но пока помогло мне это мало. Я с этими картинками к антиквару ездил, тому самому, чьим расходником псевдоменеджер у Дорошиной прикрывался. Показал портреты, а он никого из них не признал. Клянется, что ни тот, ни другой ему не знакомы и никогда их в жизни не видел. Тупик, Жора, полнейшая задница. А перед Ниной Михайловной как стыдно, ты не представляешь!

Егор внимательнее всмотрелся в неуклюжие рисунки. Ему всегда казалось неправдоподобным, что нехороших людей в криминальных телесериалах узнают вот в этих каракулях, весьма далеких от оригиналов. Он всматривался, всматривался, и ему вдруг показалось…

– Я вот все думал, думал, кому еще можно эти рисунки предъявить, и ничего мне путного в голову не приходит. Если только попробовать поспрошать в том пункте по приему утиля? Если один из них там однажды уже шарился, может, его кто и вспомнит? А может, и не однажды? Как ты считаешь, Жор, есть маза? Я бы мог туда братьёв Коробковых подрядить. Хотя нет, им такое не доверишь. Только контингент распугают. Самому, что ли, смотаться, а? Прокатишься со мной, Жор?

Егор, откашлявшись, проговорил:

– Коль, а я вроде узнал одного.

Колян осекся и спросил осторожно:

– Ты это про кого, Жора? Про морду, что на фотороботе? Уточни, чтобы я напрасно