– Я возьму её и так.

– Бери, – княжна рассмеялась, устраиваясь поудобнее. – Попробуй. Думаешь, ты, один из лучших фехтовальщиков и борцов столицы, справишься с малышкой один на один?

Го фыркнул презрительно. Он более чем на голову превосходил девчонку ростом. У него имелись богатейший опыт укрощения рабынь и свободные руки. Запястья маленькой злюки стягивали вплотную широкие медные браслеты со знаком храма. Он подошел со спины и провел рукой по волосам дивного тона, отливающим серебром, сплетенным в такие удобные косички. Примерился намотать их на руку…

Мир странно вывернулся, рухнул и погас.

Го пришел в себя на полу. Рядом молча корчилась рабыня, кожа её коленей скрывалась под бархатным тонким покровом огня, Адепт все еще не убирала свою любимую арканную петлю, наблюдая за девчонкой. Улыбнулась брату, наконец гася пламя. Пара волдырей, даже шкуру товара не попортила. Вставать Го было трудно, легкие неохотно вбирали воздух через смятое горло. Княжич дотащился до кресла, рухнул и дрожащей рукой принял из рук искренне веселящейся сестры кубок с разбавленным вином. Выпил, отдышался, откинулся на расшитый шелк подушек.

– Интересно, – голос прозвучал хрипло. – Но недостаточно. Мало ли строптивых девок?

– Девок много. Но родная дочь арага по имени Юлл всего одна. Ей двадцать, полное обучение, занималась как мастер с младшими учениками школы. Я хотела получить её для воспитания боевых храмовников Кумата, но дикарка считает, что именно за ней право решать, кого учить, а кого душить. Ты уже на себе опробовал, что второе у неё получается неплохо.

– Верно, – улыбнулся Го, с новым интересом рассматривая добычу. – Юлл… хорошо знаю. Ты и впрямь знакомила меня с её братом, что теперь учит Теней на юге. Почтительный и воспитанный слуга, неплохой боец. Эта мерзавка намного лучше, того я уложил без труда. Не жаль отдавать? Или все же подделка?

– У неё татуировка школы на плече. А у меня – вот, возьми – браслет семьи Юлл, который она прежде носила на правой руке. И наконец, тебе не довольно одного обморока в полное подтверждение? Она из рода Юлл, дорогой, без сомнений, я заплатила слишком серьезную цену. Её доставили под заказ мои Тени. Отменно дикая тварь и к тому же хорошенькая. Отдавать жаль, но мы с ней уже обсудили все возможности – совершенно не хочет служить храму. Бери, пользуйся.

– Сильное предложение, повод для торга у нас теперь действительно есть. Сколько дней траура?

– Четыре, скорее даже – пять. Потом придет новость о гибели наследника.

– Одна девка не стоит стольких условий, даже породистая.

– Попробуй снова. И, знаешь, эту Юлл придется ломать не одну ночь. Она до последнего будет стараться убить. Отменно гордая, прекрасно обученная, с настоящим талантом бойца.

– Ладно. Пять дней. Потом я устрою бал.

Мы будем оплакивать наследника недолго, всего только день. Я пришлю еще одну хорошенькую пташку, попроще. Потом начнется война с Архипелагом. Можешь тогда устраивать свой бал.

– Мы так похожи, младшенькая, – рассмеялся Го. – Только мне довольно одной рабыни для потехи, а тебе подавай забавы покрупнее. Горящие корабли, да? А потом горящий Архипелаг.

– Приятно, что ты меня понимаешь, новый князь Карна.

Го кивнул, снова подошел к рабыне. Правда, не вплотную. Он знал, что огонь адепта куда болезненнее и опаснее обычного ожога, он действует иначе. Следов нет, но едва ли она сможет подняться на ноги. Лицо девушки побледнело, на лбу выступил пот, но голубые глаза смотрели с прежним холодным вниманием. Го довольно усмехнулся. Интересная дичь.

– Что ты сделаешь с ней? Тупая или послушная мне не нужна.

– Мне ли не знать! Уж не обижу, старшенький. Есть на севере интересная зверюшка, от её укуса человек не теряет сознание и не перестает ощущать боль. Силу и гибкость тоже не утратит. Только скорость. Постепенно, довольно медленно. Смерть наступит через трое суток.

– Идет. Пять дней траура за старшего и один – за младшего. Со слезами и дрожью в голосе.

Катан-жи коротко щелкнула пальцами. Немой раб внес клетку с маленьким гибким зверьком в наморднике. Минуту спустя он удалился. Об укусе напоминал лишь крохотный прокол на плече рабыни. Жи выждала положенное время, довольно потянулась. Пора.

– Эрх, сними оковы! – Когда приказ был выполнен, Грод шагнул к дверям, но Ранх с удовольствием добавила, – и подержи ей руки, брат ведь один не управится. Для начала он лишь пристегнет девку к кольцам и выпорет. А ты пока огонь разведешь, жерди накалишь. Хватит уже решать за меня, какие приказы тебе подходят.

– Нет.

– Я ждала такого ответа, – пропела княжна. – Ты куда забавнее девочки. Считаешь себя незаменимым, да? Надеешься под кнутом отлежаться? Напрасно. Князь-то сдох, заговорам и покушениям конец, ты больше мне не нужен. Поблажки кончились. – Повторяю: раб должен выполнять любую волю хозяйки, если хочет сохранить жизнь себе и своей бывшей госпоже. Старые договора скоро потеряют смысл. Привыкай.

– Я утратил честь, присягнув тебе, но я обещал лишь хранить твою жизнь от покушений, – устало ответил Эрх, выпрямляясь. – Я выполнял мерзкие поручения. Но это слишком. Ни моя жизнь, ни жизнь моей госпожи не будут куплены такой ценой.

– Ты ничего не изменишь. Но если говорить о цене… Я для первого раза назначу другую.

Огненная петля захватила лоб Грода и поползла вниз, на глаза. Эрх охнул и резко осел. От полной слепоты его отделяли считанные мгновения. Дверь тихо скрипнула. Огонь угас, княжна зло выругалась…

На пороге стоял её старший брат, живой, хоть и усталый с дороги, за спиной князя разместился его неизменный первый капитан Лемар и… нет, только не это! Сэй Вальмит, наместник Ирнасстэа, отец Эмис, однажды так некстати напросившейся на месть Жи.

– Все развлекаешься? – уточнил брат безмятежно. – Заметь, публичные казни я запретил. А пытки в присутствии Адепта, княжича и иных лиц, тем более знатных и удерживаемых силой, относятся именно к такой категории зрелищ.

– Ты не посмеешь…

– Не посмею что? Я всего лишь хотел показать светлейшему господину Вальмиту, что за зрелище превратило его веселую дочь в отчаявшийся исхудалый призрак. Девицы радуются удачному браку, а ей такое счастье хуже могилы. Теперь расследование окончено. Мы, князь Карна, рассматриваем дело об оскорблении чести высокородной госпожи Эмис, – отчеканил Риннарх картинно. – И как князь, не находим причин для снисхождения кровному брату. Смерть первой рабыни уже подтверждена лекарем, как и характер увечий, доказывающий пытки.

– Ты и меня задержишь? – Жи мельком глянула на руку Грода, нехотя ползущую к мечу. Стоит князю попытаться обвинить её, угрожая жизни и безопасности, и давняя клятва вынудит раба убить повелителя. Неплохо было бы, неплохо.

– К Адепту не будет выдвинуто претензий, – с легким раздражением ответил Риннарх. Идея одеяния рядовой жрицы и шелковой полумаски была недурна, ваше Сиятельство. Никто из нас не сомневается, что вы присутствовали при пытке, но подтвердить это, узнав Адепта в лицо, госпожа Эмис не сможет. Дозволяю удалиться, как только будет задан один вопрос Эрху.