Альберто вошел в ее жизнь вместе с осенью. Его появление отвлекло всех в доме от грустных мыслей. Характер самого доктора Камбры, казалось, менялся, когда к ним приходил молодой стипендиат. У Альберто был особый дар расположить к себе всех и каждого. Даже домработница Мари Круз не устояла перед его чарами. Когда того приглашали на обед, она до блеска начищала посуду, одевалась в свое лучшее платье и доставала парадные при боры. Воображение Монтсе было не так легко поразить. Возможно, потому молодой человек и заинтересовался ею, что девушка была к нему равнодушна. Она не обращала ровным счетом никакого внимания на его комплименты, не интересовалась тем, что говорит студент, и вообще пыталась при первой удобной возможности улизнуть из комнаты. Такое отношение сильно уязвляло самолюбие Альберто. Скорее всего, именно этим Монтсе его и зацепила. Доктор Камбра прекрасно видел, что происходит, но его волновала только учеба дочери. На прочее он махнул рукой.

К концу года мысли о Сантиаго Сан-Романе начали все чаще будоражить ее успокоившееся было сердце. Она знала, что рано или поздно он демобилизуется и вернется в Барселону. Она много раз думала о том, чтобы пойти в лавку его матери в Барселонете, но, когда представляла себе, что может увидеть там Сантиаго, ей делалось стыдно. Прошли два первых месяца 1976 года, а Сантиаго так и не дал о себе знать. Это охладило Монтсе. Она часто сравнивала его с Альберто и приходила к мысли, что была непростительно слепа весь этот год.

Время шло, и она уже не могла противиться жгучему желанию отправиться в магазинчик матери Сан-Романа. На это было трудно решиться, и она не знала точно, что хочет сказать. Неожиданно в голову ей пришла отличная мысль — нужно вернуть серебряное колечко, что подарил ей парень. Если оно и вправду принадлежало его бабушке, должно быть ему очень дорого.

С первой секунды она поняла, что что-то не так. Дверь в лавчонку сияла свежей покраской. Она нерешительно толкнула ее и вошла внутрь. Хотя девушка и заметила некоторые изменения, но даже вздрогнула, обнаружив, что за прилавком сидит не мать Сантиаго, а пожилая пара — обоим около пятидесяти, оба полные и на вид простодушные. Монтсе застыла в дверях.

— Я ищу хозяйку лавки.

Женщина занервничала, решив, что девушка попытается ей что-то продать.

— Я хозяйка, а что тебе надо?

— Нет, видите ли, я ищу сеньору, что владела лавкой… как бы это сказать, до вас.

— Ах, да. Дочь Куливерде. Она болела и умерла.

Монтсе постаралась не показать своего удивления. На такое она не рассчитывала.

— А ее сын? У нее был сын по имени Сантиаго. Он должен был вернуться из армии месяца два-три назад. Он служил в Сарагосе. Я должна отдать ему кое-что.

Монтсе протянула женщине раскрытую ладонь, на которой лежало колечко. Мужчина покинул свое место в дальнем углу прилавка и подошел поближе, чтобы хорошенько разглядеть девушку. Он был очень серьезен. В лавку тем временем вошел клиент.

— Сантиаго, говоришь? — сказал продавец. — Да, кажется, его звали именно так.

— Такое горе, — вмешалась женщина. — Его ведь убили в Сахаре.

— В Сахаре?

— Да, он участвовал в Зеленом марше. Правда ведь, Августин?

Августином звали покупателя, который только что пришел.

— Ты о ком сейчас говоришь? О внуке Куливерде?

— Да. Эта девушка его ищет.

— Бедный парень! Его убили в прошлом году марокканские солдаты. Говорят, подорвался на гранате.

— Да не граната это была! — поправил его лавочник. — Это был танк, он проехал прямо по нему.

— Нет, это точно была граната.

— Граната, танк, какая, в сущности, разница?! — перебила их женщина. — Самое главное, что его больше нет.

Их слова доносились до Монтсе будто издалека. Она ничего не чувствовала, ничего не говорила. Она так и стояла с раскрытой ладонью, на которой лежало серебряное колечко.

— Ну-ка дай я посмотрю, детка.

Торговка взяла кольцо и поднесла его к глазам. Внимательно осмотрела. Убедившись, что оно совсем не ценное, вернула его Монтсе. Когда девушка ушла, в лавке еще долго продолжался спор о том, при каких именно обстоятельствах погиб Сантиаго Сан-Роман.

С этого момента Монтсе стала более благосклонно воспринимать знаки внимания Альберто. Однако ему понадобилось еще два года, чтобы убедить ее пойти с ним на ужин. Молодой человек стремительно делал блестящую карьеру. Он получил место в больнице в том возрасте, в котором многие врачи все еще просиживают за толстыми учебниками и лишь мечтают о таком назначении. Доктору Камбре не очень понравилось, что молодой человек оставил университет, где его, по мнению профессора, ждало великое будущее. Но отец Монтсе держал свои мысли при себе. Этого подающего большие надежды врача, без сомнения, ждет блестящее будущее на любом поприще.

Аяч Бачир позвонил снизу по домофону, и Монтсеррат Камбра велела ему подниматься. Африканец вошел в квартиру, лучезарно улыбаясь. Он, как всегда, несильно пожал ей руку, чуть наклонившись вперед. Как это было уже заведено между ними, Монтсе спросила его о работе и семье, о Фатиме и ребенке, об автомобиле и сломавшемся холодильнике. Аяч тоже задал ставшие ритуальными вопросы, встречая радостной улыбкой каждый ее ответ. На самом деле они виделись всего каких-то два дня назад. Монтсе предложила ему чай из пакетика, но Аяч предпочел выпить кофе.

— Я искал тебя в больнице, — сказал сахарави. — Я думал, у тебя дежурство, но мне сказали, что ты вообще в ближайшие дни не выйдешь на работу.

— В ближайшие месяцы, Аяч. Я подписала заявление на длительный отпуск.

Доктор Камбра готовила кофе, а Аяч развлекал ее ничего не значащей болтовней. Она была практически уверена, что этот мужчина пришел сюда, чтобы сказать ей что-то очень важное. Но за последнее время она успела приспособиться к его привычкам и прекрасно понимала, что сначала он должен оказать всевозможные знаки внимания хозяйке дома, выпить кофе, выкурить папиросу. И только после этого расскажет ей, зачем пришел. Такая манера поведения веселила ее, хотя и утомляла. Правда, она уже привыкла.

— Я должен срочно тебе кое-что рассказать. — Аяч наконец соизволил подойти к цели визита.

Монтсе не смогла сдержать смех. Она вдруг вспомнила, что когда-то читала в одной медицинской книге, что среди коренных жителей Сахары крайне редко встречается стенокардия, а инфаркты — так тех вообще почти никогда не бывает.

— Я слушаю тебя. Что может быть таким срочным?

— Послушай: через пять дней будет рейс из Барселоны в Тиндоф. Если хочешь, я могу достать билет. Еще осталось три свободных места.

Монтсе опустилась на стул. Снова судьба предлагала ей выбор.

— Я? В Тиндоф?

— Да. Тиндоф — безопасный город. Это очень далеко от Алжира. Там нет терроризма. За час ты сможешь добраться до поселений сахарави.