Но не тут-то было. Великий босс явно не намеревался спускать оскорбление. Это не стюард, привыкший к молчаливому повиновению. Тут обостренное эго вопило и жаждало расправы.

— Схватить эту выскочку! В трюм ее, к крысам! — вскочил и затопал ножками Гольцман.

«Ай-яй-яй! — хотелось съязвить ведьме. — Такая дорогая яхта и так плохо за ней следят. Грызунов расплодили». Но усилием воли, я все же подавила этот порыв. Прокляну! Ей богу, прокляну гада! Даже если от этого моя карма ведьмы пострадает.

Не время ругаться, время делать ноги, поэтому молча ускорила шаг.

— Я сказал взять подстилку Заречного! — снова завизжал толстяк.

Знаете, если охрана так медленно и на серьезные угрозы реагирует, то зря он им платит. Ну, это первое, что пришло мне в голову. Потом уже я увидела, что все громилы смотрят в сторону Андрея, который вовсе не спешит поддерживать босса. Да, интуиция не ошиблась. Некоронованный король империи Гольцмана вовсе не хозяин.

— Фима, успокойся, — наконец, произнес «правая рука». — Ты погорячился, девушка погорячилась. Нужно всем успокоиться.

Слова подействовали. На всех. Охрана выдохнула с явным облегчением. Толстяк притих. По крайней мере, больше мне в спину не летели оскорбления и угрозы.

— Чего встал? Коньяка мне! Быстро! — рявкнул он на очередную жертву.

От вожделенной свободы отделял один шаг. И я почти сделала его, но тут…

— Елена, постойте! — меня нагнал Андрей. — Вы ведь даже чая не выпили.

— Спасибо, как-то не хочется, — покачала головой я. — Хочется на воздух.

— Позвольте, я составлю вам компанию. — Нет, позволения «правая рука» не спрашивал, просто сообщил, что намерен за мной следить. Обернувшись, он распорядился: — Женя, накрой нам на палубе.

Глава 24.

Мы вышли. Несмотря на то, что помещение кают-компании было просторным и хорошо проветривалось, только здесь я смогла вздохнуть полной грудью.

Андрей, отчество которого не знала, прибавил шаг и оказался впереди, оттеснив меня от фальшборта. Таким образом, я была вынуждена смотреть на собеседника, а ведь хотелось свеситься и всмотреться в воду. Вдруг там, в глубине, мелькнет знакомая серебряная чешуя.

Два незнакомых стюарда и один из громил, который и был тем самым Женей, спешно расставляли на палубе ротанговые кресла и сервировали небольшой столик для чаепития. Дался им этот чай!

Благо за нами никто не последовал и даже персонал старался не смотреть в нашу сторону. Такое стечение обстоятельств натолкнуло на мысль, что не случайно мы оказались здесь практически одни. Андрей явно преследовал какую-то цель.

— Вы хотите со мной что-то обсудить? — не стала юлить я.

— Да… Впрочем, не совсем… В целом, мне действительно давно стоило поговорить с кем-то вроде вас, — с трудом определился с мыслью мужчина.

— Что значит «вроде вас»? — нахмурилась я. Начало разговора мне не понравилось.

— Скажите, вы же знаете, кто такой Асмодей? — спросил он тихо и смотрел очень внимательно, не отводя глаз от моих.

— Ах, вы в этом смысле? Хотите спросить, знаю ли я, что Асмодей порождение зла, а вовсе не колдун? — даже улыбнулась, заметив, как побледнело лицо Андрея. — Разумеется, знаю. Более того, уверена, что в наш мир его притащил совсем не Гольцман. У него кишка тонка для такого. Расскажете, зачем вы это сделали и откуда знаете про «нас»?

«Правая рука» вздрогнул, нервно огляделся вокруг и коротко кивнул.

— Присядем? — он показал на накрытый стол, но я покачала головой. Отступать с желанной позиции не хотелось. Отсюда всего один рывок и смогу спрыгнуть в воду. — Воля ваша, — вздохнул Андрей.

— Мне кажется, вы до конца не понимаете, с кем столкнулись, и какому риску подвергаете всех.

— Теперь знаю, — хмуро буркнул зам Гольцмана. — И поверьте, я не боюсь умереть, но у меня живы мам, сестра, два племянника растут…

— Рассказывайте! — Отступать от темы не хотелось. В конце концов, грехов на этом товарище много, да и жалости он не вызывает.

— Все началось два года назад, когда мы с женой возвращались с дачи. Был поздний вечер, я и не заметил, как с грунтовки вырулил этот грузовик. Тот шофер тоже пытался увернуться от столкновения, и нам это почти удалось… Но груз в его кузове был закреплен слабо и несколько ящиков полетело прямо на нас. Я отделался легким испугом, а вот Лика… В общем, пострадала она сильно. Доктора сказали, что ходить не сможет, танцевать — тем более. Лика преподавала танцы девочкам. Я смотрел на нее и вдел, как с каждым днем угасает сияние ее глаз. А потом она мне сказала, что не хочет жить… — Андрей тяжело вздохнул и продолжил: — В общем, я тогда решил к народной медицине обратиться. Жаль, что про вашу бабушку поздно узнал. Слишком-слишком поздно. Все больше шарлатаны и проходимцы попадались.

— Да уж, — хмыкнула я. — Чудеса — товар штучный и чаще всего небезопасный.

— Согласен. В одной деревушке совсем древняя бабулька предложила мне обратиться к отшельнику. Как до него добирался, искал, это отдельная история. Только опоздал я. К тому моменту, как отыскал его землянку, живность уже и косточки отшельника обглодала. Пришлось хоронить. Как-то не по-человечески так оставлять. Провозился я до ночи и решил заночевать в той келье. Пока огонь разводил да свечку искал, наткнулся на тайник. Там иконки лежали и книга старинная, а в ней ритуал, как вызвать сущность, что любую хворь исцелит. И ведь я когда кота помоечного ловил, которого живьем нужно было сжечь, подумал, что никто хороший чужую жизнь забирать не станет, но здоровье жены поставил выше всего. Вопли того лохматого до сих пор ночами слышу, а уж запах паленой шерсти и плоти во сне преследует…

Он замолчал, а я задышала часто-часто, потому что тошнота подкатывала и в ушах застучало. Люди… Венцы творенья, чтоб их!

— Стою я над сгоревшим котом, читаю слова из той книги, а сам от страха умираю. И главное буквы знакомые, а смысла слов не понимаю. Ночь. Кладбище. Ветер воет, а может и не ветер. Три раза произнес, что положено, прислушался и вроде не происходит ничего. Я с собой поллитра взял. Нет, я, вообще-то, не пью, но тут передрейфил. Присел прямо на траву, к какому-то склепу спиной привалился и из горла всю бутылку и выпил. Не заметил, ни как водка закончилась, ни как уснул. И вот на рассвете будит меня бомж. Я его еще с вечера у сторожки приметил. Только он мне старым показался, а тут помолодел, но от одежды несет так, будто мужик век не мылся. Вставай, говорит, поедем жену твою на ноги поднимать. А в руках посох держит с камнем на верхушке, тот едва-едва фиолетовым отсвечивает.

— Поднял? — хрипло спросила я, в горле все еще ком стоял, а во рту разлилась неприятная горечь.

— Поднял, — вздохнул Андрей. — Ненадолго. Лика поправилась на следующий день. Просто проснулась и встала на ноги. Врачи кинулись перепроверять снимки и анализы. Разумеется, оказалось все в норме.