– А разве это не так? – удивился Знахарь. – Насколько я понимаю, ты доказал обратное своим необдуманным поступком.

Зубр и Юрген ограничились многозначительным молчанием.

– У меня было не только добро на Испытание, но и задание для посвящения в сталкеры. И это не просто короткая прогулка по территории комбината. Я должен был выйти в город и принести одну вещь из указанной мне квартиры.

Зубр по очереди посмотрел сначала на Юргена, потом на Знахаря. Оба пожали плечами, а Шихов еще и руками развел.

Кузьма пояснил:

– Это Гриб дал добро. Он же попросил принести старый фотоальбом из его квартиры и посоветовал взять с собой напарника. Так что я не ходил в самоволку, а выполнял задание одного из Советников. Моя вина лишь в том, что я позвал Пашку, а не кого-то из опытных сталкеров, но у меня не было выбора. Вряд ли бы кто-то из них согласился пойти со мной. К тому же Пашка ненамного младше меня и хорошо подготовлен. – Кузьма посмотрел на Юргена: – Или я насчет последнего заблуждаюсь?

– Нет. Павел Шульгин действительно показывает отличные результаты на тренировках, – подтвердил Шихов. – Пожалуй, на текущий момент он один из лучших моих воспитанников.

– Что и требовалось доказать, – улыбнулся Кузьма. – Да и вернулись мы в убежище не с пустыми руками, и это я сейчас не об альбоме говорю. Хотя то, что нам с Паштетом удалось раздобыть и принести его, многое значит. Мы приехали сюда на хорошо бронированной и вооруженной машине. Ее хозяева дожидаются разрешения встретиться с руководством убежища, и я считаю, было бы неплохо сделать их нашими союзниками.

– Слова не мальчика, но мужа, – заметил Знахарь, украдкой подмигивая Кузьме. Он души в нем не чаял, отчасти считая и своим воспитанником тоже.

– Не стоит давать столь лестные оценки авансом, – сказал Зубр. – Еще неизвестно, будет ли толк убежищу от этих людей и что они попросят взамен.

– Репс сказал… – начал Кузьма, но Зубр поднял руку:

– Ты достаточно наговорил. Если нам потребуется твое мнение, мы вызовем тебя. А теперь иди, приведи себя в порядок и марш в отсек. И чтобы носу оттуда не высовывал, пока я не разрешу.

Кузьма развернулся и вышел из кабинета, оставив после себя на полу темное пятно из натекшей с бахил и комбинезона воды. Когда за ним закрылась дверь, Зубр сказал соратникам:

– Займитесь вплотную нашими гостями. Узнайте: кто такие, откуда, чего им надо от нас. Прозондируйте возможность нанять их, а еще лучше постарайтесь как-нибудь аккуратно подвести к мысли вступить в общину. Если их машина и в самом деле так хороша, как о ней говорил Кузьма, нам она не помешает. – Он поддернул обшлаг рукава и посмотрел на часы. – А я пойду готовиться. Братья Черепановы скоро подгонят дрезину. Может, хоть сегодня договоримся с соседями и наконец-то придем к соглашению.

Сенька чуть дар речи не потерял, когда дверь шлюза открылась и на поверхность вышел Зубр собственной персоной. Только у него на рукавах ОЗК были намалеваны краской две широкие, имитирующие повязки красные полосы. Комендант направился прямо к наблюдательному посту Сеньки.

– Осспади, спасибо тебе, уберег оболтуса, не дал сделать глупость, – пробормотал Пострел, с трудом удерживаясь от желания осенить себя крестным знамением. Минуту назад он чуть не сел на крышку ящика с сигнальными шашками в надежде дать отдых усталым ногам, но что-то удержало его от опрометчивого решения, и, как оказалось, не зря.

Интерлюдия III

После долгого монолога в горле управляющего пересохло. Моргенштейн схватил со стола бутылку с минеральной водой и жадно припал к горлышку за мгновение до того, как Олег Иванович открыл дверь в серверную.

– Как продвигаются дела? – профессор перешагнул через порог и направился к ассистенту. Тот стоял возле камеры и не отрываясь смотрел на отставленный вбок миниатюрный экран.

– Нормально. Только что закончили. Вот, просматриваю запись на ускоренной перемотке.

– Какие-то проблемы?

– Пока не уверен, – ответил Алексей после короткой заминки.

– Но сомнения есть, раз проверяешь?

– Вроде как дважды пропадал индикатор записи. Хочу убедиться, так ли это на самом деле или мне показалось.

Олег Иванович одобрительно похлопал ассистента по плечу:

– Молодец! Ни у кого не должно возникнуть подозрений насчет подлинности этой записи. – Профессор повернулся к бывшему управляющему: – Если опасения Алексея подтвердятся, придется повторить ваш рассказ. Не возражаете?

Моргенштейн оторвался от горлышка пластиковой бутылки, вытер губы рукавом.

– Можно подумать, вы меня отпустите, если я этого не сделаю, – буркнул он, закручивая пробку.

– Правильно рассуждаете, – сказал профессор и поинтересовался у ассистента: – Ну что там с записью? Все в порядке?

– Вроде да, ни ряби, ни потери изображения, но это ж при перемотке. Лучше в нормальном режиме просмотреть, а то мало ли: вдруг звук местами пропадает, ну или еще какие дефекты обнаружатся.

– Просмотрим, Алексей, не волнуйся. Тут дело такое – на авось полагаться нельзя. Снимай аппарат со штатива, заберу с собой в кабинет. Там с гостями и погляжу, что у вас получилось.

Ассистент отсоединил камеру от треноги, сунул в руки профессору. Моргенштейн покашлял в кулак. Шаров правильно истолковал попытку управляющего привлечь внимание, повернулся к нему и посмотрел в маленькие, бегающие из стороны в сторону глазенки.

– Я свою часть сделки выполнил, теперь очередь за вами. Когда вы переправите меня на аэродром?

– Не торопитесь. Я же сказал: пока не изучим запись, никуда вы отсюда не уйдете.

Ефим тяжело вздохнул, подался вперед, опираясь локтями в колени, и опустил голову в сложенные ковшиком ладони.

– Да не расстраивайтесь вы так. Если с записью все в порядке, если вы на камеру повторили то же самое, что говорили нам, я исполню данное вам слово. – Олег Иванович помолчал, размышляя, уместен ли будет его следующий вопрос. Кивнул, словно соглашаясь со своими мыслями, и спросил: – Позвольте полюбопытствовать, а почему именно аэродром? Я могу отправить вас в любую точку Зоны.

На самом деле профессор мог перебросить управляющего куда угодно, хоть в ту же Америку, но умышленно не сказал о такой возможности. Теоретически Богомолову не составило бы труда дистанционно отследить включение телепорта, определить координаты выхода из пространственного тоннеля и отправить туда своих головорезов. И хотя шансы подобного развития событий не превышали процента, Шаров не хотел брать на себя ответственность за чужую жизнь. В Зоне с Ефимом тоже могло произойти все что угодно, вплоть до нападения мутантов или гибели в деструктиве, но в этом случае был бы виноват сам Моргенштейн. Ведь это он выбрал точку открытия портала, а не профессор.

Управляющий скрипнул стулом, возвращаясь в прежнее положение.

– Покидать Зону через любой КПП – значит привлечь к себе ненужное внимание. Пересекать Периметр в неположенном месте рискованно. Где гарантия, что прилегающие к нему территории не заминированы с обеих