– Гребаный кусок дерьма, – сказал Уилл, потом повернулся к Алекс: – Идем.

Я засмеялся, глядя ему вслед. Он думал, его маленькая эскортница последует за ним. Вместо этого Алекс покачала головой, неспешно подошла и встала сбоку от меня.

Девушка сложила руки на груди и стала вглядываться в зал вместе со мной.

– Ты так быстро пробуждаешь в людях желание тебя убить. Это почти искусство.

Услышав улыбку в ее голосе, я пожал плечами:

– Ничего не могу с собой поделать.

На миг мне самому захотелось себя убить. Я сделал очередной глоток водки. С моего языка сорвалось столько грязи. И все из-за Уинтер, потому что только она была единственной, ради кого я что-то делал. Я даже немного стыдился, что она обладала такой властью.

Хотя объясняться перед Алекс мне не пришлось. Она знала, чем я занимался. Я уважал ее за прагматичность и за то, что она не искала отговорок, а делала все необходимое для достижения своей цели.

Мир уважает людей, не жаждущих одобрения.

– Как продвигается работа? – спросил я, бросив на нее взгляд.

Девушка недовольно вскинула бровь.

– Почти не стоит того, что ты мне платишь. Этот старый хрен ужасно нудный, Дэймон. И напыщенный.

– Знаю.

У отца Майкла была важная для меня информация. Сомневаюсь, что сын расстроится из-за моего плана подложить Алекс старшему Кристу в койку. Она согласилась ради благого дела.

– Ты скоро закончишь?

Алекс достала из лифа платья флешку и протянула мне.

– Мне удалось добыть это. Но есть еще документы, – подметила она. – Дай мне несколько дней.

Я забрал флешку, надеясь обнаружить там много интересного. Ради всех нас. Все-таки не зря Алекс училась когда-то программированию.

– Управишься за два – получишь бонус.

Подняв флеш-накопитель, я посмотрел на него, довольный тем, как все удачно складывалось. Все стадо в сборе.

– Му-му, – пробормотал я. Мне внезапно стало чертовски хорошо.

Кто-то задел мое плечо, и флешка упала на пол.

– Ох, извините, – сказала блондинка в сером платье.

Присев, женщина подняла ее, затем встала и протянула руку, собираясь отдать флешку. Но вдруг замерла, встретившись со мной взглядом. Ее лицо вытянулось. Она не шевелилась, лишь продолжала негромко дышать.

Кристиана Фэйн. Мать Рики.

Несмотря на уже взрослую дочь, годы пьянства и употребления таблеток, она сохранила свою невероятную красоту. Волосы Кристианы были присобраны сзади, крупные локоны обрамляли лицо, кожа сияла в свете свечей, а с мочек ушей свисали драгоценные камни. В глазах женщины смешалось несколько оттенков голубого, благодаря чему они выглядели экзотично.

Мне было любопытно, почему мой отец не стал добиваться ее после смерти отца Рики. Мать тогда уже сбежала. А Кристиана была самой богатой женщиной в городе. Красивая, достаточно молодая, чтобы родить больше детей, и немного глупая. Никогда не понимал, как можно всю жизнь оставаться настолько слабой.

Черт, почему она уставилась на меня?

– Нравится то, что видишь? – съязвил я, выхватив флеш-накопитель из ее руки.

Господи, свали отсюда.

Кристиана моргнула, словно очнувшись, опустила руку и ушла. Она пьяная, что ли? Я думал, Майкл заставил ее бросить это дерьмо.

Без разницы.

– Итак, ты расскажешь мне, что задумал? – поинтересовалась Алекс, когда женщина удалилась.

Положив флешку в карман, я глубоко вздохнул.

– Вернуть свою семью. Я…

Ответить я не успел. Струнный квартет затих, гости покинули танцпол. Наверняка сейчас начнется чья-то речь. Но послышался голос Уинтер:

– Я приготовила специальный подарок для Майкла и Эрики.

Чтобы лучше ее рассмотреть, я сдвинулся на несколько шагов вправо. Она стояла в центре танцплощадки.

– Надеюсь, он их позабавит. Только… – Она улыбнулась. Уинтер выглядела красиво с волосами, собранными в пучок. – Если прекрасная пара не против… Мне хотелось бы посвятить этот танец новому мужу моей сестры.

Что?

Девушка повернула голову, будто осматривая помещение.

– Дэймон? – окликнула она, заставив всех присутствующих оглянуться на меня.

– Я очень усердно трудилась. Надеюсь, тебе понравится. Ты ведь знаешь, как я люблю Рождество.

Рождество? В памяти всплыла «Деревенька», которую Уинтер хотела достать из подвала тогда в школе, и я вспомнил, что она начинала украшать дом сразу же после Хэллоуина. Который наступит совсем скоро.

Не спуская с нее глаз, я подошел ближе к танцполу и поставил свой бокал на поднос прошедшего мимо официанта.

Уинтер не захотела бы танцевать для меня. По крайней мере добровольно.

Она нашла свою метку, уже прикрепленную к полу, встала в классическую позу, одну ногу выставив вперед, а другую оставив позади, и округлила опущенные руки.

Уинтер никогда так не начинала. Она сразу же двигалась, естественно и интуитивно. Вот как она танцевала. Нецивилизованно. Этим она мне и нравилась.

Зазвучало медленное соло гитары, в джазовом стиле с четким ровным ритмом. Каждый аккорд Уинтер сопровождала новой позой. Сдержанной, рутинной, банальной. Рука в сторону, носок вперед. Руки вверх, ноги меняют одну элементарную позицию за другой. В ее танце не было плавности, словно это разминка.

И вдруг из динамиков запел низкий хрипловатый голос. Уинтер поднялась на пуанты, поочередно выставляя одну ногу перед другой, ее тело внезапно ожило, движения стали плавными. Лишь в этот момент я обратил внимание на песню. «Вы такой гадкий, мистер Гринч». Некий блюзово-роковый кавер – медленный, сексуальный, дразнящий.

Я стиснул челюсти.

Она плавно покачивала плечами и бедрами в такт музыке, закрыв глаза и соблазнительно наклоняя шею.

Вступили ударные, напор все нарастал. Тело девушки дергалось под каждый удар. Затем, запрокинув голову назад и двигая руками, она исполнила пируэт. Сделав поворот головой, вытащила из пучка шпильку, и ее волосы рассыпались по спине.

Аккомпанемент набрал силу вместе с дразнящим голосом исполнителя.

– Ю-ху! – По залу разнеслись выкрики, зрители начали подпевать и танцевать вместе с Уинтер. Наблюдая за ней, я сжал кулаки.

Твою мать, это не балет, скорее, похоже на стриптиз.

– О да, черт, – поощрительно крикнул какой-то парень.

– Черт, это горячо, – добавил другой.

Сукин сын.

Уинтер кружилась и делала шаги, сексапильно скользя руками по своему телу. Мышцы ее подтянутых бедер были видны сквозь прозрачную юбку чуть ли не до паха. Леотард не оставлял места воображению. Всколыхнувшись в воздухе, ее волосы упали на лицо. Она разомкнула губы, выглядела разгоряченной и запыхавшейся. Теплый поток крови хлынул к моему члену. Мне ужасно хотелось отшлепать ее по заднице в машине. Уинтер это заслужила.