– Они совсем близко, – прошептала Ронни. – Двигаться медленно, стараться не шуметь, если попытаемся бежать, они услышать.

– Готовимся к бою, – приказал Дайгер, приник к стене и прицелился в темноту. – Если что, у нас есть заложник.

Ронни вместе со Сталиным прижались к стене напротив. Она ни на шаг не отходила от Сталина – сомневалась, что он поведет себя правильно, если к ангельскому созданию придется применять силу.

Шаги совсем близко. Слышно эхо, мечущееся в коридоре.

Палец Дайгера лег на спусковой крючок. Собственное дыхание казалось непозволительно громким. И тут тишину разрезал крик Терри:

– Люди! Кто-нибудь, помогите!

Ронни выругалась, Сталин схватил Терри за горло, но Дайгер остановил его, выхватил парализатор и обнаружил, что он сломан. Видимо, повредился, когда Дайгер кувыркался, уходя от огня Вальцева. Сталин цыкнул зубом, аккуратно взял девушку за шею и «усыпил». Тишина длилась бесконечно долгую секунду. В том, что им предстоит принять бой, Дайгер не сомневался. Но пока удача была на его стороне: идущих неподалеку людей не заинтересовал крик, помощь неизвестной женщине не входила в их планы.

– Пронесло, – резюмировал Ящер. – Аж взбодрился!

– Скорее уходим отсюда, – приказал Дайгер. – Ронни, ты впереди.

Квадратный бетонный коридор был высоким и узким – двое разойдутся с трудом, – и Сталин взвалил Терри Смит себе на плечо.

Очнувшись, она закашлялась и принялась бить его кулаками и ногами, тогда он ласково прогудел:

– Виси молча, а? Не то опять придушу.

Ненадолго девушка успокоилась. Потом начала всхлипывать. Затихла на пару минут и пролопотала еле слышно:

– Послушайте, зачем я вам нужна? Вы меня с кем-то путаете. Да, я не помню себя, но вряд ли в моем прошлом что-то интересное. Ну, посудите сами: бегаю плохо, стрелять не умею, реву, всего пугаюсь. Отпустите меня, я просто человек!

– Девушка твоего возраста редко умеет говорить длинными правильными предложениями, – шепнул Дайгер, не останавливаясь. – Убивать тебя никто не собирается. По крайней мере, мы не собираемся. Так что в твоих интересах прикусить язык и замолкнуть.

– А кто вы такие? – не унималась она.

– Да заткнись ты уже, – рявкнула Ронни, и ее слова возымели действие.

А вот Дайгер заинтересовался ее историей. Кто она такая? Она врет, что у нее амнезия, или нет? Известна ли правда о ней Айзеку? Если да, значит, девушка представляет ценность по другой причине: она может быть дочерью кого-то очень высокопоставленного. Но кого же? Если так, с трудом верится, что ее не искали или искали, но не нашли.

– Послушай, – прошептал он во время очередной остановки, когда Сталин поставил девушку на ноги. – Почему тебя никто не искал? И что ты делала в больнице?

– Лечилась, – она посмотрела на Дайгера обреченно. – Я там очнулась. Потом меня занесли в базу данных, я не числилась в списках пропавших, меня никто не искал. Вообще никто. Значит, я сирота из бедных. У богатых все сложнее.

Дайгер молча думал. Вариантов несколько: или ее родители и родственники погибли, или она пропала очень давно и за это время так изменилась, что идентифицировать ее, загрузив фотографии в сеть, невозможно. Раньше делали сканы сетчатки и все такое, но – единицам, вполне могло оказаться, что ее данных нет в архивах. Или же они удаляются, когда человек признан мертвым.

Слишком много вопросов без ответа. И не факт, что девчонка говорит правду. Будь она мужчиной, и в других условиях, Дайгер разговорил бы ее. Сыворотку правды не применял бы, но ведь существует тысяча способов развязать язык…

При одной мысли, что придется пытать женщину или что это будут делать у него на глазах, делалось паршиво до тошноты.

Существуют категории особей женского пола, к которым Дайгер не относился как к женщинам: наводчицы, снайперы, солдаты регулярной армии. Некоторые их них не уступают ему в физической подготовке. Взять хотя бы Ронни. Терри Смит была типичной мирной девчонкой – в меру умной, в меру сопливой. По возрасту она вполне могла быть его дочерью.

– Что со мной будет? – прошелестела она.

– Тебя доставят в безопасное место, – ответил Дайгер.

– Зачем тогда вы… вы хотели убить Марка, – она всхлипнула, уронила на грудь и беззвучно расплакалась, только плечи ее задергались.

И следующий, и еще один канализационный люк были закрыты намертво. Зато под вторым Дайгер с удовлетворением обнаружил, что появилась связь с поверхностью.

Радоваться было рано, но ощущение, что он – крыса в лабиринте, пропало. Он снова хозяин положения. Пятнадцать минут, и на квадрат, где он находится, Легион обрушит все свои силы.

Дайгер запрокинул голову и не поверил в свою удачу: там был обычный пластиковый люк, хотелось верить, что не запертый. Настроившись на волну Айзека, он почти прокричал:

– Приём! Айзек!

– Ты где? – тут же отозвался Айзек.

Дайгер покосился на Терри Смит и сказал:

– Груз у меня, нужен транспорт. Координаты видишь?

– Тебя глушат! – крикнул Айзек, и его голос утонул в помехах.

– Ни черта не слышу! Прием! – проговорил Дайгер и с трудом подавил желание разбить рацию о стену. Неужели связь оборвалась?

С рацией в руке он принялся карабкаться по железной лестнице наверх и когда уже почти добрался до люка, связь нормализовалась, Айзек заорал так громко, что его слова слышали все:

– Какой квадрат?

Дайгер остановился, вжался в лестницу и развернул карту, разделенную на едва заметные квадраты.

– Двадцать пять, семь, один!

Снова помехи, Дайгер потянулся к люку, толкнул его. В момент, когда он поддался и сдвинулся в сторону, Айзек ответил неразборчиво. Дайгер высунул голову, потряс рацию:

– Помехи, связь ужасная!

– Вертушка будет через сорок минут… – и снова проклятые помехи.

– Через сорок минут где?

– Все, договорились, не подведи, брат.

– Где через сорок минут? Где?!

Хрип, свист, скрежет. Дайгер продолжил:

– Поднимаюсь наверх! – он сел на присыпанный грязью бетон, пропустил вперед Ронни, которая побежала к одноэтажному бараку без окон. – Ронни, что там?

Девушка исчезла из вида и прокричала:

– Свинарник, коровник… не разбираться!

– Ориентир – серый коровник, в ста метрах южнее места высадки!

– Договорились, не подведи, брат.

Айзек отключился. Дайгер унял волнение и распорядился, водя автоматным стволом из стороны в сторону:

– Выходим по одному, осторожно. Ронни, что у тебя?

– Чисто.