– Теперь нужен запах. Вот! – Ксенос помчался к цветущему кусту, отломил несколько веток и бросился обратно, от волнения припадая на левую ногу.

Ларри послушно сунул цветок в нос и улыбнулся. Запах был чудесный – медовый и сладкий.

– Теперь коснитесь чего-то приятного. – Ксенос, кажется, сам не верил, что его слушают. – Земли! Она лучше всего на свете.

Все послушно распластали ладони на земле. Ларри искоса глянул на остальных, чтобы проверить, как успехи, и заметил, что у Нолы на носу осталась пыльца от цветка. В голове мелькнуло, как приятно было бы стереть ее. Он подумал об этом всего секунду, но ладонь, прижатая к земле, слабо вспыхнула золотом. Все вокруг подскочили.

– Это нечестно, что у тебя получилось первым, – прошептала Нола, и Ларри ухмыльнулся. – Просто неправильно. Ты же… злой.

Все остальные тщетно вжимали руки в землю. Даже Нил – и, глядя в его терпеливое измученное лицо, Ларри впервые подумал, сколько же анимы накопил этот странный парень в Селении и сколько отдал, чтобы вернуть магию такой огромной земле. В ястребином мире падение с вершин величия было бы худшим наказанием, но Нил удивительно спокойно смирился с потерей, и Ларри внезапно почувствовал к нему что-то похожее на уважение.

– Теперь прислушайтесь, – выдохнул Ксенос. – Найдите в шуме вокруг самые лучшие звуки.

Ларри покорился, не ожидая услышать хоть что-то интересное в этом застывшем, горячем мире, на который медленно опускалась беда, – но расслышал удивительно много.

Тяжелое, взволнованное дыхание соседей. То, как нервно Ксенос переступает по мягкой земле. Уютные хрупающие звуки, с которыми лошадь выедает редкие травинки. Шелест ветра в соснах и легкий скрип древесины. Ларри представил, как понравились бы звуки деревьев мальчику из хранилища, и охнул, когда ладони окатило жаром.

– А сейчас посмотрите на что-то красивое, – забормотал Ксенос, ошалевший от такого успеха своей идеи. – И одновременно почувствуйте все эти вещи разом: вкус, запах, звуки, прикосновение.

Слава посмотрел на рисунки своей матери на стене, Нил – на цветущее дерево. Райлан украдкой косился на попугая, который расхаживал по двору. Нола посмотрела на Ларри, явно надеясь, что он будет смотреть в другую сторону и не заметит. Ларри смотрел на нее.

Под ладонями у Нила слабо затрепетало золото, и он тихо рассмеялся. Райлан хмуро, стыдливо покосился на него.

– У тебя все получится, – твердо сказал Нил. – Я в тебя верю, даже не сомневаюсь.

У Райлана дрогнула нижняя челюсть, и ладони едва заметно засияли. Он ахнул от удивления и отдернул руки. Нил гордо улыбнулся.

Слава пыхтел, старался, но результата не было никакого. – Нола, впусти его на секунду в свое золотое хранилище, – сказал Ларри, вспомнив лицо Славы, когда тот был там. – Пусть увидит ту женщину, которая вас родила.

Нола хмуро покосилась на него, но спорить не стала. Она повернулась к Славе, у которого от усилий аж ресницы дрожали, и обняла его, всем телом прижав к себе. Руки у него дернулись, как будто он хотел обнять в ответ, но, как и Ларри, не привык к таким вещам.

Они на несколько секунд застыли, мысленно переместившись в хранилище, а потом ладони Славы засветились золотом, и он тяжело, неловко поднял их и обнял Нолу. Они посидели так немного. Слава мечтательно оглядывал двор – наверное, все еще видел перед собой тот полузабытый счастливый день. Зато Ноле, кажется, от воспоминаний стало еще грустнее.

Все сидели, распластав по земле сияющие золотом ладони, и только у Нолы так ничего и не получилось – ее руки бессмысленно перебирали иссохшие комки почвы, чуть подрагивая от волнения. Нола зло наморщила нос.

– Эй, – тихо сказал Ларри и оторвал одну руку от земли.

Его с нестерпимой силой тянуло сделать именно так, а Нола ведь сама сказала, что желания – это важно. Он взял ее за запястье, и сердце ухнуло вниз, когда она вздрогнула и отдернула руку. Ларри тут же разжал пальцы, но Нола, сама себе противореча, тут же взяла его руку, продела свои пальцы между его пальцев и сжала.

Ларри вытаращил глаза. Ощущение было – словами не описать. Ладонь мягко касалась ладони, а пальцы вжимались в тыльную часть руки, это было одновременно похоже на боевой захват и на ласку. Ларри медленно выдохнул. Рука Нолы нагрелась, его собственная – тоже, и он даже не понял, кто кому передал это теплое золотое сияние. Нола подняла вторую руку и не глядя протянула ему. Ларри точно так же переплел их пальцы и чуть не вскрикнул – так стало еще лучше.

– Мы связаны, – сбивчиво предположил Ларри. – Это из-за тех дурацких лесных фей.

Нола рассеянно кивнула, не отрывая взгляда от их горящих золотом рук.

– Я не хочу вас пугать, – прошептал Ксенос, – но напугаю. Кажется, тьма рассеивается.

Ларри вскинул голову. Ксенос был прав: туча слегка побледнела. Повсюду сейчас вздохнули с облегчением – думают, все уже закончилось, а никто даже не пострадал. У Ларри что-то обреченно сжалось внутри. Он выпустил руки Нолы, но сияние и щекочущее тепло в ладонях не исчезло.

– Не бойтесь, – тихо сказал он. – Страх бесполезен. Если умрем, то умрем.

– Помог так помог, – огрызнулась Нола.

Она по-прежнему сердилась, но этот гнев теперь маскировал уязвимость в ее глазах. Ларри оглядел потрясенные лица вокруг и улыбнулся. Сияние грело его изнутри, и остальные тоже замерли, баюкая в себе это ощущение. Если золотая магия заставляет чувствовать себя вот так, неудивительно, что ее народы никогда не любили сражаться – зачем, когда можно купаться всю жизнь в этом сиянии, а потом тихо умереть. Но Ларри привык вырывать любой шанс зубами, драться за каждую возможность, поэтому облизнул пересохшие губы и выдохнул:

– А теперь шаг третий. Разозлитесь.

В черном небе уже появились синие прорехи. Где-то там, наверху, за границами тьмы, разгорался прекрасный безоблачный день.

– Что? – рассеянно спросил Райлан: даже его разморило это волшебное ощущение покоя.

– Вы не сможете и не захотите сражаться в таком состоянии, – хрипло пояснил Ларри. – Разбудите в себе теневую магию. Если у меня получилась ваша, – он приподнял сияющие золотом руки, – значит, у вас получится моя. – Нет уж, – возмутилась Нола. – Я не такая, он тем более. – Она кивнула на Нила. – Тень – это отвратительно.

Ларри внимательно посмотрел на нее:

– Ты не знаешь, что такое разочарование? Тебе никогда в жизни не было грустно? Ты ни на кого не сердилась? Это и есть Тень. Она в каждом, просто вы пользоваться не умеете. И она – оружие, которое вас защитит и даст силы сражаться, а не валяться тут в ожидании конца.

Все посмотрели на него с недоумением, даже Райлан.

– Ты бредишь. Два вида магии не могут сочетаться в одном человеке.

Ларри хохотнул и встал на ноги.

– Просто никто не пробовал. Я тут выяснил, что мир несколько сложнее, чем нам всем казалось. Давайте же, хочу проверить одну теорию! Просто сделайте, как я говорю.