«И пришел ко мне один из семи ангелов, имевший семь сосудов, наполненных бедствиями, и, обращаясь ко мне, сказал: „Неси сюда, я покажу тебе новобрачную, жену Агнца“.

И он унес мой дух к большой высокой горе и показал мне Великий город, святой Иерусалим, спустившийся с небес от Бога, имеющий славу Господа, и свет ее подобен камню самому драгоценному, подобен даже яшме – камню ясному, как хрусталь.

И имел стену большую и высокую и имел 12 ворот и у ворот двенадцать ангелов, и имена, написанные на воротах, были именами двенадцати колен детей Израиля.

На востоке трое ворот, на севере трое ворот, на юге трое ворот и на западе трое ворот.

И стена города имела двенадцать фундаментов и в них имена двенадцати апостолов Агнца.

И он разговаривал со мной, имея золотую мерку для измерения города и ворот и стен его.

И город был четырехугольным, и длина его была такая же, как ширина. И он измерил город мерой, и был город двенадцати тысяч ферлонгов.[131] Длина, ширина и высота его были равными.

И он измерил стену, и была она сорок четыре локтя, согласно мерке и человека и ангела.

И построена стена была из яшмы, а город был из чистого золота, подобного ясному зеркалу.

И основания стены были выложены всевозможными драгоценными камнями: первое основание было яшмовым, второе из сапфира, третье из халцедона, четвертое изумрудное, пятое из сардоникса, шестое из сарда, седьмое из хризолита, восьмое из берилла, девятое из топаза, десятое из хризопраза, одиннадцатое из гиацинта, двенадцатое из аметиста.

И двенадцать ворот были из двенадцати жемчужин, каждые отдельные ворота были из одной жемчужины; и улицы города были из чистого золота, были они как бы из прозрачного стекла».

«И сразу я стал духом, и узрел трон на небесах и Единого, сидящего на троне.

И Он, сидящий, был подобен яшме и сардониксу, и была вокруг трона радуга, подобная изумруду».

Комментаторы, и древние и современные, приводят многочисленные объяснения символического смысла упомянутого здесь сравнения. Некоторые видели в обоих камнях тип двух представлений о мире, огне и воде; другие находят, что они означают святость Бога и его милосердие. О радуге, похожей на ту, что «играет в изумруде», Олфорд[132] говорит, что нам не должно казаться странным, что дуга зеленая, а не разноцветная: «Форма дуги означает поклонение, а цвет более непосредственно символизирует доброту и милосердие».

«Яшмой изображаются истина и вера; сапфиром – высота небесной надежды; халцедоном – пламя внутреннего милосердия. В изумруде выражается сила веры, не ослабевающей в несчастьях; в сардониксе – покорность святых, несмотря на их достоинства; в сарде – священная кровь великомучеников. В хризолите выражена истинность духовных наставлений, сопровождаемых чудесами; в берилле – совершенное пророчество; в топазе – страстное ожидание пророчеств. Наконец, в хризопразе показаны дела святых мучеников и их награда; в гиацинте – небесный экстаз познания в их высоких мыслях и их смиренное снисхождение к человеческим слабостям; в аметисте – постоянное размышление смиренных душ о Небесном царстве».

«О ты, огорченный, брошенный в бурю и неутешный, взгляни: я кладу твои камни огненных цветов, я кладу твой фундамент из сапфиров.

И я сделаю твои окна из агатов, и твои ворота из карбункулов, и все твои ограды из приятных глазу камней».