Все посмотрели на Рози, которая, конечно, не заметила этого.

– Трактирщик? – окликнула старуха. – До рассвета осталось недолго, не так ли?

Фриц почесал поросший щетиной подбородок и встряхнулся, как лошадь.

– Похоже на то, сударыня. – Он подошел к окну и припал к глазку. – Небо на востоке светлеет, госпожа.

– А таять продолжает?

– Да, госпожа.

– Если нам выезжать утром, нам, возможно, стоит соснуть недолго. Рози!

Рози подпрыгнула, словно кто-то уронил ей за шиворот горящую головню.

– С-суд-д-дарыня?

– Пора спать.

– П-п-пора, суд-дарыня?

– Наверх. Возьми Верл с собой и не забудь: ложись к стене, чтобы и мне осталось место.

Менестрель вздрогнул. Он потянулся и зевнул.

– Может, мне тоже…

Я поймал его взгляд и покачал головой. Я подозревал, что мне понадобится его помощь, и очень скоро. Удивившись, но не возражая, он без лишних слов опустился обратно на скамью, неуверенно покосился на меня и вытер нос рукавом.

– Что вы имеете в виду, бургомистр? – резко спросила старуха, возвращаясь к прерванному разговору.

Купец снова сдвинул брови.

– Вы сами сказали, что видели Звездоискателя мертвым. И все же Рози утверждает, что она его дочь.

– Возможно, родившаяся уже после его смерти?

– И когда это могло случиться? Нет, нет, сударыня! Ее отец был простым наемником и погиб при осаде Хагенварка. Возможно, мать девочки придумала эту сказку насчет принца, а может, это она сама придумала. Но вы поверили ей, как поверили Верл. Ваш рассказ не совпадает с тем, что говорил бог.

– Не так важно, кто ее отец. Она внучка Высокочести. Вот почему Хол провозгласил ребенка моей дочери законным правителем – Звездоискатель тут вовсе ни при чем.

Лицо толстяка скривилось.

– Так где и когда умер Звездоискатель? В Зардоне или при Хагенварке? Ведь не может быть то и другое одновременно.

Старая дама молча сжала губы. Она как раз принадлежала к тем людям, кто допускает и то и другое одновременно, веря в то, во что ей хочется верить. Даже сейчас она не хотела признать всех последствий своей супружеской измены. Ей хотелось бы, чтобы весь мир поверил в то, что ее дочь бежала со Звездоискателем, хотя сама же знала, что он погиб. Но тут она вздохнула.

– Возможно, вы правы. Я признаю, что в рассказе Рози имеются несоответствия. Отец-солдат в ее описании похож гораздо больше на этого парня, Зига, чем на Звездоискателя. Но в нем и много правды! Она знала, как меня зовут – имя матери Свежерозы. А это не известно почти никому. Она знала год рождения своей матери. И многое другое. Возможно, Хол объяснит.

Купец презрительно фыркнул.

Мне не нравилось то, что Фриц держался за моей спиной – так я не видел, что он там задумывает. Еще мне не нравилось то, как все кругом начали зевать.

– Случаи, когда юные девы слышат голоса, не так редки, – заметил я.

– Она совершенно полоумная! – кивнул Йоханн, в первый раз за ночь соглашаясь со мной. – Она может вообразить все, что угодно. Но как эти ее голоса могут говорить правду? – Он покосился на меня с нескрываемым недоверием.

– Возможно, этот ее голубь – демон? Если вы верите в богов, вы должны верить и в демонов, или злых богов.

Всем разом стало неуютно при мысли о находящемся в доме демоне.

– Нет, это я просто так предположил, – успокоил я их. – Но она страшно заикается, вы заметили?

– У вас есть другое объяснение, майстер Омар? – спросил солдат.

Внутренний голос посоветовал мне быть осторожнее, и я помолчал, обдумывая ответ. С точки зрения чистого искусства я не сомневался, что Рози совершенно неуместна. Она просто попала не в тот рассказ. Боги бывают жестоки или капризны, но, как правило, им не изменяет вкус. Рози не имела отношения к верлийским делам. Просто листик, унесенный ветром и оказавшийся в бушующем море.

– Мне не кажется, что она лжет вам, сударыня, – сказал я наконец. – Но я не думаю, что это ваша внучка. Если я смогу поколебать вашу уверенность в этом, вы ведь не бросите ее?

Старая карга снова собрала свои морщины – на этот раз она нахмурилась. Она не привыкла к возражениям, не привыкла признавать чью-то правоту, не привыкла даже связывать себя обещаниями.

– Рози мне неплохо помогает. Она послушна. Мне нужна горничная, чтобы помогала мне одеваться. Моя сбежала в Гильдербурге с молочником.

– Значит, вы обязательно возьмете ее с собой в Тихие Воды, приходится она вам внучкой или нет? – сказал я, не дождавшись других слов. – Даже если ее ввели в заблуждение, что более всего похоже на правду, вы обеспечите ей пристойную жизнь?

Я решил, что княгиня посоветует мне не совать нос не в свои дела, но любопытство ее взяло верх, как оно обычно и бывает.

– Можешь оставить свои опасения на этот счет, майстер Омар. Я забочусь о своих слугах, всегда заботилась. – Возможно, она и правда сама верила в это. – Говори же! Мы можем уже дождаться рассвета. И потом, все равно твой черед рассказывать.

– Я даже пытаться не стану превзойти ваш душераздирающий рассказ, сударыня! Но я знаю одну притчу, подходящую к нашему случаю. Можете судить о ней по своим меркам, если угодно.

Купец застонал и обернулся посмотреть на свою молодую жену. Она не очень убедительно улыбнулась ему в ответ. Он сменил свое первоначальное решение и опустился обратно в кресло.

– Валяй. Какую белиберду ты поднесешь нам на этот раз?

– Историю про Агваша – торговца лошадьми, разумеется.

Никто не отреагировал на это, кроме Гвилла, менестреля. Он удивленно выпучил на меня глаза, потом расплылся в улыбке.

Как обычно, с приходом весны Агваш спустился с Мортланских гор в долины скупить лошадей для продажи на летних ярмарках. И пришел он в деревушку Ванбурт, а в ней – в дом старого своего друга Негрола, который тоже знал толк в лошадях. И обнял Негрол Агваша, и усадил его в тень фигового дерева, что росло за его домом, и крикнул, чтобы принесли для его старого друга вина и пирогов. А потом они долго обсуждали вдвоем щедрость богов, коварство людей и грабительские налоги.

Когда Агваш насытился и освежился, кликнул Негрол своих слуг, чтобы привели с пастбища лошадей, и выставил их на обозрение пред Агвашем, приговаривая: «О, Агваш, друг мой, смотри же! Оцени стройность их бабок, блеск шкуры и стремительность бега!» И восхвалял Негрол своих лошадей, сравнивая их с легендарными скакунами прежних лет.