Мама протягивает ему руку, он пожимает ее. Поворачивается к Бабушке и говорит: «Рад знакомству!» Бабушка протягивает ему руку, он жмет её и кивает головой. Я просто обалдела и думаю: они его «заколдовали»! Обе! Он выскакивает на лестничную площадку, говорит: «Что-то не так — сразу вызывайте!» — и тук-тук-тук-тук-тук, бежит по лестнице. «Лифт!» — кричит ему вдогонку Мама. «Пешком, пешком!» — Голос громкий, но весёлый.

Мамочка «покормила» Мишеньку за буфетом, у себя в «спальне», и теперь мы все сидим в столовой за столом.

— Вот это я понимаю, это здорово! — очень гордо говорит Ёлка. — Тоже мне нашёлся: «убрать бабушку!»

— Мамочка, Бабуся, — спрашиваю я, — как это у вас всё здорово получилось? Он же бабушек ненавидит?

— Нинуша, — говорит Мамочка и улыбается, — бабушки ведь тоже разные бывают!

Бабушка смеётся!

Бабушка печёт что-то очень вкусное — она сказала, что это будет сюрприз, даже меня не пустила ей помогать. Мы с Ёлкой пошли в столовую смотреть карту — это большая карта Европы, она висит на спине у буфета. Папа уже давно каждый день отмечает красным карандашом города, которые освободила от фашистов наша армия. А мы с Ёлкой почти каждый день смотрим. Зашли в столовую. Там Мама сидит за столом без очков и штопает.

— Мамочка, — спрашиваю, — мы скоро победим?

— Скоро! — говорит Мама. — Папа считает, что очень скоро!

Мы заходим в их «спальню» между роялем, буфетом и стеной. Мишенька спит в коляске, а мы залезаем на кровать и разглядываем карту.

— Смотри, — показывает мне Ёлка, — вот уже где наша армия.

— Ёлка, скажи, — спрашиваю, — а после войны сразу будет всё другое? Хорошее?

Ёлка думает, а потом говорит:

— Не знаю!

— Дети! — зовёт Бабушка. — Идите к столу.

Мы выходим из-за буфета, садимся за стол, Мамочка откладывает штопку, надевает очки. Прибегает Анночка. На столе стоят три больших блюда, в них лежат булочки, но это не простые булочки — они очень похожи на птиц.

— Сейчас я подойду к каждой из вас, — говорит Бабушка, — и вы выберете себе птичку. Тут много птичек, но только в трёх есть монетки счастья, — продолжает Бабушка, — и тот, кому такая птичка достанется, будет счастливым.

Бабушка подходит с одним блюдом к Анночке. Анка берёт одну птичку, сверху, а Бабушка говорит:

— Только, дети, прошу вас, ешьте очень аккуратно, вдруг вам монетка попадется — можно зуб сломать или, не дай бог, проглотить её.

Теперь Бабушка подходит ко мне с другим блюдом, я начинаю выбирать. Мне очень хочется угадать: где может быть монетка счастья? Я и так смотрю, и так — не знаю, какую взять. И вдруг вижу одну птичку — она не с самого верха, а чуть ниже, но она такая красивая: и клюв у неё очень тонкий, и глаз-изюминка весёлый, и сама она блестящая и пухленькая. Я беру ее. Бабушка с третьим блюдом подходит к Ёлке. Мне немножко жалко её есть — она красивая, но очень вкусно пахнет, а я, как всегда, хочу есть. И я начинаю её есть с хвостика, маленькие кусочки откусываю и почему-то уверена, что выбрала птичку с монеткой счастья. Ещё до середины не дошла и вижу: в птичке щёлочка, а там… монетка!

— Ура-а! — кричу. — У меня монетка счастья! — Вынимаю её и всем показываю.

— Девочки, — просит Мама, — чуть потише, а то Мишеньку напугаете.

— И у меня… монетка счастливая, — показывает Анночка свою монетку.

— А у меня нету, — ворчит Ёлка и хмурится. Я думаю: как, неужели мы с Анкой будем счастливыми, а Ёлка не будет?

Ёлка ест, мы все на неё смотрим, и она вдруг вынимает из птички монетку и говорит гордо:

— И у меня есть монетка счастья!

Мамочка смотрит на нас, улыбается и говорит:

— Девочки! Все вы у меня счастливые! — Потом смотрит на Бабушку и говорит: — Мамочка, спасибо!

Бабушка говорит: — Я тут ни при чём! Они сами выбирали своё счастье.

Я так рада — у нас у всех у троих монетки счастья!

Это удивительно и замечательно!

С утра прибежали Садовские, тётя Зина кричала уже в прихожей, все взрослые обнимались, а нас дядя Миша шлёпал и говорил медленнее, чем обычно. Уже несколько дней я слышу: война закончилась, мы победили, — а Папа говорил: нет, они ещё не подписали… — я не поняла что. Сейчас Папа сказал: война закончилась!

Потом они схватили Ёлку и куда-то убежали — все впятером. А мы с Анкой и Бабушкой остались дома.

Я чего-то не понимаю, не могу делать свои дела — я хожу по квартире, я волнуюсь. Бабушка стоит на кухне у окна, но она не смотрит в окно, она смотрит «сквозь» меня, и по её лицу текут слёзы. Я знаю, что она плачет от счастья, но всё равно подхожу и глажу её по руке. Она кивает головой, слёзы текут у неё по лицу, и она смотрит куда-то далеко-далеко.

Прибегают родители с Садовскими и Ёлкой! Мы все сидим за столом, едим, все, кроме нас с Анкой, очень громко говорят, смеются, Бабушка плачет. Я понимаю их слова и не понимаю, я не могу ничего сказать, я не знаю, что говорить — мне кажется, что даже воздух вокруг нас дрожит.

Они опять куда-то все впятером убегают. Я опять хожу по всей квартире. Анка сидит у себя на кровати, но я её почти не замечаю.

Я думаю: вот сегодня война закончилась, а что будет завтра? Завтра будет всё другое? Другая жизнь?!

Я не знаю, сколько времени я хожу, я сейчас не понимаю время, но вдруг Бабушка громко говорит: «Дети, идите сюда — салют!»

Мы с Анночкой стоим на подоконнике и смотрим салют. Небо такое светлое и яркое! Бабушка говорит, что, наверное, снизу его освещают прожекторами. Гром — вспышка, гром — вспышка…

Родители с Ёлкой вернулись домой.

Мама с Бабушкой стоят обнявшись на кухне. «Мамочка! — говорит Мама. — Война закончилась! Теперь все люди на земле будут счастливыми! Все люди!» Они стоят обнявшись, а за ними яркое небо в окне и вспышки.

Вот! Теперь я знаю, что будет завтра! Завтра все люди на земле будут счастливы! Все!!!

Потому что МЫ ПОБЕДИЛИ И ВОЙНА ЗАКОНЧИЛАСЬ!