– А ведь это ужасно, друзья мои, – проговорила онавполголоса, глядя в окно, забранное жалюзи. – Понимаете, все мы в глубине души– возможно, даже осознанно! – допускаем: существует некая часть человечества,от которой мы с удовольствием избавились бы. Ну, не своими руками, конечно,однако ничего не имели бы против, если бы она, эта часть, как-нибудь незаметносгинула. Смешно, да? Собачники, негры, «черные» на рынке, «нарки» в подвалах,маньяки в парках, бомжи под батареями в подъездах, педики на эстраде… Кто изнас не думал: как прекрасна могла бы стать жизнь, если бы ее очистить от этойгрязи! И ведь в самом деле – в той же Голландии ничего подобного нет.

– Ну уж как раз «нарков» там предостаточно! – фыркнулГеоргий. – Да и «голубых» с «розовыми». Там ведь все это дозволеногосударством, как известно.

– Совершенно верно, – обернулась Виктория. – Это возведено вранг государственной политики – но под контролем. Человек не может есть толькосладкое – в обществе должны существовать определенные проблемы. Но разве нелучше, когда они создаются искусственно? А у нас… – Она зябко поежилась. – Выпредставляете, говорят, будто больные СПИДом носятся по метро со шприцами сосвоей зараженной кровью и ширяют ими всех, кого не лень, – чтобы не одни онимучились, чтобы и другие умирали тоже!..

Валентин глянул на Викторию исподлобья и отвернулся.

«Да, – подумал Георгий. – Ноги у нее, конечно, –закачаешься…»

– Ладно, – хлопнул ладонью по столу молчавший доселеВиталий. – Ладно, женщины призваны украшать нашу жизнь, и им, конечно, даже«Просперити» предоставит большую часть мест рядом с будущей кормушкой. Однакочто же делать с Голубом?

– А ничего особенного не делать, – пожал плечами дядя Костя.– Сканер теперь у вас – проверьте мужика, вот и все. Вашими программами ведьпредусмотрены всесторонние медицинские обследования, чтобы в Думе не шумели?Вот и нахлобучьте на него шлем под тем предлогом, что определяетевнутричерепное давление. В самом деле, кому это надо, чтобы наш будущий гарантзагнулся от инсульта и ему мозги пришлось шунтировать?

Речь дяди Кости, живая и образная, всегда находила отклик всердцах слушателей. А может быть, финансовая подоплека сыграла определяющуюроль…

– В самом деле, – сказал Виталий. – Сканером-то мы в любомслучае намеревались воспользоваться. И вот еще что мне в голову пришло. Ведьвсе эти просперитские штучки, возможно, не фантазии Георгия, а плод больноговоображения Голуба! Афганский синдром и все такое…

– Ну, на шизика он не похож, – отмахнулся дядя Костя. – Я сним лет десять знаком. Хотя… хотя что я о нем знаю? Чужая душа – потемки.

* * *

Прошел месяц или около того. Сначала Георгий с интересомждал результатов сканирования Голуба, однако тот все не ехал в Москву, ипостепенно пришлось махнуть рукой на политику и вернуться к порядком запущеннымделам в своей фирме. Пять-шесть лет назад, сразу после окончания университета,дядя Костя подарил ему магазин компьютерной техники «Кайге» – не сомневался,деловитый племянничек не позволит подарку покрыться пылью. К торговле вскореприбавился ремонт компьютеров, а также программирование. Среди множестваподобных фирмочек «Кайге» выделялась лишь тем, что ее владелец никогда не зналнужды в свободных средствах (назовем их кредитами), а потому «Кайге» держаласьна плаву при самых жестоких финансовых штормах. Именно щедрость дяди Кости,умноженная на деловую смекалку Георгия, а также на гениальную рассеянностьДеспиллера, позволяла Георгию постепенно всецело переключиться на творчество –программирование и изобретательство. Он придумал и создал немало мудреныхэлектронных игрушек, но сканер был последним его изобретением, самой большойудачей. Однако после «трагической гибели» портативной модели и всего, что заэтим последовало, руки у Георгия порядком опустились, и он никак не мог взятьсяза изготовление дубля. Тут-то к нему и нагрянула Райка Деспиллер…

История знакомства Гоши и Димы Деспиллера восходила кправременам. Дядя Костя привез из Хабаровска племянника-медалиста, только чтоокончившего школу, и тот без труда поступил на мехмат МГУ. Сказать по правде,добрый дядюшка уже держал за пазухой энную сумму и собирался нажимать нанекоторые педали, чтобы обеспечить это поступление. Для племянника он был готовна все. Ведь парень остался полным сиротой. Отец, пограничник, погиб приобороне Даманского от китайцев. Георгий был в то время еще сосунком. А месяцназад, сразу после выпускного бала, скончалась скоропостижно мама. Разве можнопосле такого собраться и самостоятельно одолеть такую вершину, как МГУ?

Однако Георгий собрался – и одолел. Дядя Костя тогда,помнится, чуть ли не с испугом смотрел на тощего белобрысого юнца, которыйстоял перед ним с видом одновременно самоуверенным и растерянным: «Ай дапровинциал! Ай да суворовский натиск! Знай наших!»

Сам-то дядя Костя взял столицу двадцать лет тому назадотнюдь не приступом: из горкома ВЛКСМ был переведен на повышение прямиком в ЦКтого же самого ВЛКСМ, потому что до смерти понравился стареющей комсомольскойдавахе из самых верхних эшелонов власти. Несомненные мужские достоинства неисключали дерзкого, но при этом трезвого и осторожного ума, так что стремительнойкарьерой финансиста Константин Борзятников был обязан все-таки себе самому, ане отставной любовнице. И он впоследствии частенько умилялся, глядя наплемянника: «Гошка-то весь в меня! А Никола дурак был, что полез в атаку на томДаманском, который теперь даром никому не нужен, ни нам, ни китаезам!»

Георгий не обзавелся близкими друзьями в столице. Все ониостались в далеком Хабаровске, в давно ушедшем детстве: Олег Стрельников, СашкаЛю… Он перещеголял высокомерием самых высокомерных москвичей, потому чтоблистал среди этих «акающих» лентяев, как сверхновая звезда. Однако блеск егоизрядно померк, когда на мехмате появилось молодое дарование – Дима Деспиллер,принятый после школы сразу на третий курс. Он попал в группу Георгия – и тотвсегда благодарил за это судьбу.

Единственное, чего Георгию не хватало в жизни, так этотрезвой самооценки. Оголтелая самоуверенность по-прежнему сочеталась в нем сотчаянной неуверенностью в своих силах, однако он готов был на все, чтобы овтором свойстве никто и никогда даже не догадывался. Появление Деспиллера,этого расхристанного гения, частенько являвшегося на лекции в разных ботинках ив одной только майке под пиджаком, помогло Георгию понять: естьученые-теоретики, вдохновленные Богом, как поэты, а есть смелые практики.Безнадежно пытаться совместить эти два образа в одном лице. Он, Георгий,способен довести до реального воплощения любую идею. Но родить чистую идею,которая произведет переворот в науке… Наверное, он слишком увлекался плаванием,автогонками и баскетболом, а надо быть свободным от всего земного. Как ДимаДеспиллер.