Очаровательная, как распускающаяся роза, умерла она совсем молодой, наверное, чуть старше восемнадцати лет, слишком молодой для того, чтобы приговорить себя к столь длительному пребыванию в этом мире, к страданиям одиночества.

Я догадался, что она — одна из трех проституток, застреленных пятью годами раньше клиентом-наркоманом. Именно эта трагедия и привела к закрытию «Шепчущего бургера». Выбранная профессия вроде бы должна была ожесточить ее, однако я видел перед собой нежную и робкую душу.

Тронутый ее ранимостью и тем суровым приговором, который она вынесла себе, я протянул ей руку.

Вместо того чтобы коснуться ее, она застенчиво опустила голову. А после короткого колебания опустила руки, открыв и аккуратные грудки… и два темных пулевых отверстия, которые марали ее чистую кожу.

Я сомневался, что какое-то незавершенное дело удерживало ее в этом уединенном месте. Да и жизнь у нее выдалась такой трудной, что едва ли она могла сильно любить этот мир. Вот я и предположил, что нежелание покинуть его основано на страхе перед миром последующим, а может, и на боязни наказания.

— Не бойся, — сказал я ей. — Ты не была монстром в этой жизни, не так ли? Только одинокой, потерянной, сбившейся с пути, сломленной, но мы все такие же, только в разной степени.

Медленно она подняла голову.

— Может, ты была слабой и глупой, но таких тоже много. Я сам такой.

Она вновь встретилась со мной взглядом. Тоска в глазах никуда не делась, дополненная горем и печалью.

— Я сам такой, — повторил я. — Когда я умру, то уйду отсюда, и ты должна сделать то же самое, без страха.

Свои раны она воспринимала не как божественные стигматы, а как клеймо дьявола, которым они не были.

— Я понятия не имею, каково оно там, но я знаю, что тебя ждет лучшая жизнь, без тех бед и унижений, которые ты познала здесь. Это место, которое станет твоим домом, где тебя будут любить.

По выражению ее лица я понял, что она мечтала о том, чтобы быть любимой, да только мечта эта так и не реализовалась в ее короткой, несчастливой жизни. С самой колыбели до выстрелов, убивших ее, она, возможно, видела только ужасное, вот и не могла даже представить себе, что существует мир, где любовь — не просто слово.

Она опять подняла и скрестила руки, скрыв и грудки, и раны.

— Не бойся, — повторил я.

Улыбка ее осталась такой же меланхоличной, как прежде, но в ней добавилось загадочности. Я не мог сказать, утешили ли ее мои слова.

Хотелось бы, конечно, чтобы они звучали более убедительно, и оставалось только сожалеть, если б для молодой женщины они не стали руководством к действию.

Я перебрался на переднее пассажирское сиденье, закрыл дверцу, скользнул за руль.

У меня не было другого выхода, как оставить ее среди засохших пальм и проржавевших куонсетских ангаров, потому что ночь катилась к утру, звезды и созвездия двигались по небосводу, как стрелки — по циферблату часов. А с наступлением дня Пико Мундо мог погрузиться в пучину ужаса, если бы я каким-то образом не сумел предотвратить катастрофу.

Уезжал я на малой скорости, то и дело поглядывая в зеркало заднего обзора. Она стояла, залитая лунным светом, зачарованные койоты лежали у ее ног, словно видели в ней богиню Диану, отдыхающую между двумя охотами, госпожу Луны и всех ночных существ. Она уменьшалась в размерах, наконец пропала из виду, еще не готовая к тому, чтобы вернуться домой, на Олимп.

Я возвращался от церкви Шепчущей Кометы в Пико Мундо, из компании застреленной незнакомки к плохим новостям о застреленном друге.

Если бы я знал имя или хотя бы хоть раз видел человека, которого мне следовало искать, то попытался бы задействовать мой психический магнетизм, покружил бы по Пико Мундо, пока мое шестое чувство не вывело бы меня на него. Однако человек, который убил Боба Робертсона и который жаждал убить многих других в ближайший день, оставался для меня без имени и без лица. А поиски фантома — напрасная трата времени и бензина.

Город спал, но не его демоны. Бодэчи наводнили улицы. Более страшные и многочисленные, чем койоты, они бежали сквозь ночь, предвкушая дневное пиршество.

Я проезжал мимо домов, где собирались эти живые тени. Поначалу пытался запомнить каждый из адресов, где их видел, потому что не сомневался: людям, которыми интересовались бодэчи, предстояло умереть между следующими рассветом и закатом.

Хотя наш город — не мегаполис, он значительно разросся за последние годы, со всеми новыми районами. Численность населения Пико Мундо превысила сорок тысяч человек, округа Маравилья — полмиллиона. Я встречал только малую часть жителей нашего города.

Так что большинство домов, заполоненных бодэчами, принадлежало людям, которых я знать не знал. У меня не было времени переговорить со всеми, я не мог убедить их поверить мне до такой степени, чтобы послушать моего совета и изменить планы на среду, как это сделала Виола Пибоди.

Я подумывал о том, чтобы заезжать в дома тех, кого знал, спрашивать об их планах на вторую половину дня. При удаче мог определиться с тем местом, куда собирались заглянуть они все.

Но никто из этих людей не входил в мой ближний круг. Ничего не зная о моем сверхъестественном даре, они полагали меня чудаковатым, но безобидным, а потому не удивились бы ни моему неожиданному визиту, ни моим вопросам.

Но, узнавая нужную мне информацию в присутствии бодэчей, я мог привлечь к себе их внимание. А присмотревшись ко мне, они наверняка раскрыли бы мою уникальность.

Я помнил шестилетнего английского мальчика, который произнес вслух слово: «Бодэчи!» — после чего его размазало по бетонной стене потерявшим управление грузовиком. Удар был такой силы, что бетон выкрошился, обнажив железные ребра арматуры.

Хотя водитель, молодой мужчина лет двадцати восьми, никогда не жаловался на здоровье, вскрытие показало обширнейший, приведший к мгновенной смерти инсульт, который случился за несколько секунд до столкновения.

Инсульт убил водителя в тот самый момент, когда он переваливал через вершину холма, у подножия которого стоял английский мальчик. Согласно анализу аварии, сделанному полицией с учетом пологости холма и расположения поперечной улицы у его подножия, неуправляемый грузовик должно было отнести в сторону от мальчика. Он бы врезался в стену, но как минимум в тридцати ярдах от того места, где произошел контакт. Вероятно, во время спуска мертвое тело водителя упало на руль и повернуло его, что и привело к трагическим для ребенка последствиям.

Я знаю о загадках Вселенной больше, чем те из вас, кто не видит бродячих мертвых, но, конечно же, не понимаю очень и очень многого. Тем не менее из того, что мне известно, я сделал один важный вывод: совпадений не бывает.

Как мне представляется, на макроуровне справедливо то, что физики вроде бы доказали для микро: даже в хаосе есть порядок, цель, некое предназначение, которые нужно исследовать и понимать, пусть новое знание зачастую будет противоречить тому, что считается незыблемым.