Много желаний мелькнуло у меня в голове за эту секунду.

Мне хотелось, чтобы я никогда не ходила сюда за черепом.

Мне хотелось, чтобы я никогда не втягивала Локвуда в эту историю.

А больше всего мне хотелось, чтобы у нас с Локвудом были наши рапиры.

Призрак подплыл ближе. Локвуд кивнул, и мы с ним осторожно отступили по гравию, соли и железным опилкам немного назад, к платформе.

А там, наверху, на платформе, в свете мерцающего фонаря нас уже дожидалась Аделаида Винкман. Стояла, держа в правой руке нож с длинным узким лезвием.

И, между прочим, стояла она не одна, а в окружении целой толпы старьевщиков. Бледные, одетые в лохмотья, они напоминали восставших из могил мертвецов, правда, с одной поправкой – покойники не вылезают из-под земли, вооружившись ножами и палками.

Но главным действующим лицом в этой веселой компании была, естественно, Аделаида. На первый взгляд она походила на обычную крупную блондинку-домохозяйку с выщипанными бровками на розовом круглом лице, туго упакованную в безвкусное цветастое платье и резко выделявшуюся на фоне толпы головорезов. Но присмотревшись внимательнее, вы начинали понимать, что она опаснее любого бандита. Безжалостные ледяные глаза, тонкий, как карандашная линия, рот и, для полноты картины, хорошо накачанные мускулы, перекатывающиеся под слоем жира на предплечьях.

Если добавить, что Аделаида давно имела на нас зуб за то, что по нашей милости ее мужа упекли в тюрьму, будет окончательно ясно, почему она улыбалась, глядя на нас.

– Мистер Локвуд, – пропела она. – И мисс Карлайл. Какой сюрприз встретить вас на этом рынке.

– Да… я люблю ходить за покупками по ночам, – сказал Локвуд и поправил свой съехавший набок парик. – А вы?

– А я люблю поступать с непрошеными гостями так, как они того заслуживают, – ответила Аделаида Винкман. – Что вам здесь нужно?

– Собирался предложить вам первосортный товар, – тут Локвуд указал пальцем на свой заплечный мешок. – Но мне не понравилось, как здесь у вас обслуживают посетителей. Думаю, у меня есть все основания, чтобы подать жалобу.

Аделаида взглянула мимо нас на груду мешков и заметила маячившую в туннеле серую фигуру.

– Там, в туннеле, есть кому о вас позаботиться?

– О, да. Гость есть, правда, необщительный. Это пока все, что я могу о нем сказать.

– Но очень внимательный, насколько я понимаю, – Аделаида Винкман поиграла своим ножом, и я в который раз пожалела о том, что у нас при себе нет рапир. – Почему бы вам не сбежать от меня в туннель? Я думаю, Гость вас очень быстро заметит.

– Можем побежать, но можем и постоять здесь, поболтать с вами немного, – ответил Локвуд.

Миссис Винкман повернула свой нож так, чтобы его лезвие отразило свет.

– А знаете, я ведь не всегда занималась торговлей антиквариатом, – заметила она.

– Вот как?

– Ага. Раньше я была мясником. А это у меня нож для забоя скота. Я им очень неплохо владею, много кого в своей жизни прирезала, и не только домашнюю скотину, между прочим. Так что навык остался.

– Удивительно, – Локвуд снял свой парик и с наслаждением почесал себе голову. – Я, кстати, тоже выполнял разную работу, когда был помоложе. Газеты разносил, машины мыл… А еще давал жирным женщинам пинка под зад – но это, разу-меется, не за деньги, а просто так, для собственного удовольствия. Думаю, что и у меня остался этот навык.

– Выбор у вас небольшой, – сказала Аделаида Винкман, медленно приближаясь к нам. – Нож или туннель. Туннель или нож. У меня с ищейками и шпионами разговор ко-роткий.

– Это я шпион? Это я ищейка? Заявляю протест!

– А разве я неправильно сказала?

– Нет. Неправильно. Я, конечно, и то, и другое, но прежде всего я агент.

– У агента должна быть рапира, – покачала головой Аделаида. – Сегодня у вас оружия нет, – она махнула рукой своим людям и приказала: – Забирайтесь наверх и схватите их.

– У агентов есть и другое оружие, не только рапиры, – сказал Локвуд. – Вот такое, например.

Он покопался в своем снятом парике и вытащил две магниевые вспышки, они были припрятаны у него там еще до того как мы покинули Портленд-Роу. Первую вспышку Локвуд швырнул под ноги Аделаиде Винкман. Еще не успела долететь первая вспышка, а он уже развернулся и бросил вторую вспышку в туннель, в направлении призрака. В следующую секунду Локвуд схватил меня за руку и потащил за собой.

На мгновение мы задержались с ним на вершине закрывающей вход в туннель баррикады. По обе стороны от нас рванули вспышки. На нашу одежду дождем посыпались раскаленные железные опилки, саму меня и Локвуда качнуло сначала в одну, затем в другую сторону, со всех сторон на нас начали наползать облака серебристого дыма – они, клубясь, поднимались вверх и быстро серели, остывая.

Все, о чем я сейчас так долго и нудно рассказываю, заняло всего секунды три, максимум четыре. Со стороны платформы раздались дикие вопли, со стороны туннеля царила мертвая тишина. В полном смысле мертвая.

Свое дело вспышка сделала – висевшая в туннеле тень исчезла. Мы с Локвудом расцепили руки, скатились в туннель и бросились бежать, грохоча подошвами по сухому гравию. Впереди туннель плавно поворачивал. Я на бегу достала из своего мешка фонарик и включила его, чтобы мы могли следить за рельсами у себя под ногами и не врезались в бетонную стенку туннеля. Тогда же я отметила про себя, как холодно вдруг стало вокруг после того, как мы с Локвудом пересекли границу и удалились от платформы. На рельсах, вдоль которых мы бежали, блестел толстый слой инея. Блестел и заледеневший черный гравий у нас под ногами. При дыхании у нас с Локвудом изо рта вылетал пар.

– Локвуд, – сказала я. – Холодно.

Мои слова гулким эхом отразились от закругленных стен туннеля.

– Да, холодно. Мне тоже. Но нам нужно двигаться вперед.

У себя за спиной, за поворотом туннеля, мы услышали шум погони. Там давили мерзлый гравий подкованные подошвы тяжелых башмаков и даже слышался голос Аделаиды Винкман, подгонявший ее приспешников вперед. О том, в каких выражениях их подгонял этот голос, я лучше промолчу.

– У них есть защита против призраков, – ахнула я. – И они гонят нас прямиком к…

Заканчивать фразу необходимости не было. Мы с Локвудом оба знали, что приближаемся к тому месту, где попал в катастрофу тот самый поезд метро. С каждым шагом излучаемый этим местом поток потусторонней энергии увеличивался, становился все плотнее, давил на нашу психику.

– Может, боковой туннель встретится или проход какой-нибудь, – пробормотал Локвуд. – Если мы с тобой вдруг разделимся, держись подальше от… – Он не договорил и крикнул: – Выключи фонарь!

Фонарь я, конечно, выключила, но перед этим луч света успел выхватить из темноты стенную нишу – в таких бетонных мешках укрываются дорожные рабочие, когда им нужно пропустить пролетающий мимо них поезд. И не пустовала эта ниша, к сожалению. В ней, на пыльном темном гравии белели… Нет, рассмотреть их толком я не успела, но что это такое, поняла сразу.