Да, разумеется, это были Аделаида Винкман и ее сын Леопольд, самые крупные игроки на черном рынке.

Старьевщики один за другим подходили к их столу, показывали свой товар, получали (или не получали) за него деньги и отходили прочь. Я слышала звон монет. Рядом со столом неподвижно стояли три мускулистых джентльмена, охранники. Прищурившись, я подумала о том, что именно эти трое могли оказаться убийцами Гарольда Мейлера, а затем преследовали меня в садах Клеркенвелла.

– Нужно проследить за тем, куда они относят товар, Люси, – шепнул мне на ухо Локвуд. – Они не оставляют его на столе…

Пробираться по платформе было нелегко, слишком многие стремились поскорее оказаться возле стола Винкманов, но тем не менее мы с Локвудом упорно продирались вперед, терпеливо снося тычки и злобные замечания в свой адрес. Однажды я на секунду увидела Фло, она перебранивалась с кем-то из толпы. Она тоже заметила меня, но не подала вида, равнодушно отвела взгляд в сторону, и все.

А затем… Затем я вновь услышала голос:

– Люси… Я здесь, Люси…

Меня охватило радостное возбуждение. Мы были близки к цели! Я повернулась лицом к стене, так, чтобы никто не мог меня услышать, и спросила:

– Череп! Череп, это ты?

– Дай-ка мне взглянуть… Нет, конечно, это не я, это другой призрак Третьего типа, который лежит здесь рядышком, и знает и твое имя, и то, зачем ты пришла сюда.

Сомнений не осталось. Так разговаривать со мной мог только мой череп.

– Это ты!

– Разумеется, я, кто же еще? Слушай, вытащи меня из этой дыры! Немедленно!

– Это не так-то просто. И разговаривать со мной повежливее тебе не помешало бы, между прочим. Ты где?

– В какой-то облицованной плиткой комнате. Вероятно, старая подсобка. А может быть, зная мою невезучесть, бывший женский туалет. Над дверью подвешен неоновый фонарь.

Я оглянулась по сторонам и увидела бледный мигающий отблеск вдали за спиной Винкманов. Сам источник света был не виден.

– Мне кажется, я заметила, где находится фонарь. Сейчас подумаем, как к тебе добраться.

– Да что тут раздумывать, убей кого-нибудь, и все. Ну и тормоза же вы, британцы! Мочи всех, говорю тебе, и дело с концом.

Рядом со мной появилось грязное загримированное лицо Локвуда.

– Люси… – сказал он. – Ты что, разговариваешь сама с собой?

– Нет, с черепом. Он здесь, близко.

Локвуд оглянулся на какого-то бормочущего себе под нос старьевщика.

– Ладно, я думаю, все в порядке. Здесь каждый второй сам с собой разговаривает. Чокнутые! Можешь продолжать, только осторожно.

– Люси, вытащи меня отсюда! – вновь раздался у меня в голове голос черепа. – Иначе они отвезут меня на «место крови».

– На «место крови»? Что это значит?

– Ну, я думаю, это такое местечко, где собираются хорошие парни, веселятся, песенки поют… Да откуда мне знать, что это такое?! Но судя по названию, туда лучше не попадать даже таким, как я. Кстати, здесь собрано много всяких интересных вещиц, вон они лежат в углу. Между прочим, Источник твоего приятеля Гаппи тоже среди них…

– Источник Гаппи? Банка с зубами? – Я взглянула на Локвуда, который передернулся от отвращения, услышав мои слова.

– Ага. Они были в восторге от него.

– Кто «они»? Винкманы?

– Может, Винкманы, может, нет, почем я знаю! Глупые вопросы ты задаешь, Люси. Как всегда. Женщина в цветастом платье, широкая, как диван. И какой-то парень с задницей вместо лица.

– Да, это они.

– Это их подручный притащил меня сюда. Хотя эти, как ты сказала, Винкманы, здесь не главные. Главный тут – чувак, который сидит в этом женском туалете. Это ему они меня продали.

– А! Скупщик! Как он выглядит?

– Э… – замялся череп. – Ну, чувак и чувак. Коротышка. Совершенно неприметный из себя, ни то ни се. Нет, мне сложно его описать, да и зачем? Сама его увидишь, когда придешь меня спасать. Ты одна, кстати?

– Нет.

– Ну, понятно, можешь ничего не говорить. Я знаю, кто вызвался помогать тебе, – и череп начал довольно удачно пародировать интонации Локвуда: – «Что? Говоришь, это смертельно опасное предприятие, Люси? Сродни самоубийству? О, это то, что я люблю! Возьми меня с собой!» Впрочем, очень даже неплохо, если с тобой Локвуд. Ты спокойно можешь пожертвовать им, чтобы спасти меня. По-моему, это будет справедливо. Корректный размен фигур, как говорят шахматисты.

– Ну ты мерзавец! – воскликнула я, задыхаясь от ярости. – Клянусь, я сейчас уйду и оставлю тебя здесь. Отправляйся на свое «место крови».

Возникла пауза, после которой череп вновь заговорил, теперь гораздо сдержаннее.

– Дело не только во мне, Люси. Все гораздо важнее. Приди, спаси меня, и я расскажу тебе обо всем, что они делают. Смерть в жизни и Жизнь в смерти. То, что происходит, как раз и есть доказательство этого.

– Доказательство чего? И вообще, что все это значит? – но тут телепатическая связь оборвалась, и я почувствовала, как Локвуд трясет меня за руку. Я пересказала ему все, что услышала от черепа.

Он почесал себе затылок прямо сквозь толстый парик. Даже слой грима не помешал мне увидеть, как побледнело лицо Локвуда.

– Задача непростая, Люси, – сказал он, – но я смогу помочь тебе попасть в ту комнату. А вот дальше… Дальше тебе придется самой иметь дело с тем, кто там сидит. Готова к этому?

Я все еще кипела от гнева на череп. Его замечания насчет Локвуда лишь усилили чувство моей вины. Однако Локвуд ждал от меня ответа, и ответ этот мог быть только одним.

– Готова, – кивнула я.

– Я так скучал по тебе, Люси.

Да, в дурацком парике, уродливом гриме и с зачерненными зубами Локвуд выглядел далеко не красавцем, однако за его «беззубой» ухмылкой я рассмотрела ту старую улыбку, которая, как волна, накрывала тебя с головой и уносила прочь все твои сомнения. И они унеслись, мои сомнения, и пропало чувство вины, и осталась только радость от того, что Локвуд рядом со мной, а я нахожусь рядом с ним.

– Я тоже… – начала я, но Локвуд уже не слушал меня и продолжал говорить, выкладывая свой план.

– Я отвлеку их внимание на себя, – сказал он. – Пока все будут смотреть в мою сторону, ты проскользнешь мимо стола и направишься в комнату, где находится череп. Но помни, что ты не позже чем через две минуты должна вернуться назад с черепом в руках.

Если бы я отдала такие распоряжения Теду Дейли, или Тине Лейн, или еще кому-нибудь из агентов, с которыми работала, став фрилансером, началась бы долгая дискуссия – как да что, и нельзя ли сделать так, чтобы их миссия оказалась максимально безопасной. Но распоряжения давал Локвуд, а принимала их я, и хотя у меня холодело под сердцем при мысли о том, какой опасности он собирается себя подвергнуть, я без вопросов и колебаний кивнула головой. Если Локвуд видит какой-то путь, ведущий к победе, я не раздумывая пойду, куда он скажет. Он верит мне. Я верю ему. Только благодаря этому мы и живы с ним до сих пор.