Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Посмотрите сами. Есть обычный мир, а есть мир волшебников.
Этот мир волшебников расположен в нашем мире. В тех же городах и сёлах, на тех же улицах. Но — он очень мало связан с обычным миром.
Тоже самое мы наблюдаем у подростков.
В «Гарри Поттере» мы видим волшебников, которые лучше просто потому, что они волшебники. А есть всякие разные «простецы», которые существа второго сорта.
Именно это мы видим у подростков. Мир подростков — мир крутых чуваков, которые разбираются в «настоящей клёвой» музыке, которые «правильно» одеваются, которые отлично знают, что такое селфи, инстаграмм и андроид. В отличие от этих «тупых отсталых предков», которые «не шарят» ни в музоне, ни в шмотках, ни в том, как правильно жить.
Которые скучно работают, давят нотациями, не знают — и знать не хотят — кто самый крутой блоггер!
Как такой гениальный ребёнок, как я, мог родиться у таких тупых родителей, как мои?
И задача всех этих простецов-взрослых — вовремя давать бабло на новый смартфон. (Потому как этому аж три месяца. Старьё, да и только).
Если посмотреть на «Гарри Поттера» с этой точки зрения, то можно найти много параллелей.
Например, волшебный мир ярок, красочен и интересен — с точки зрения самих волшебников. Но зрелый человек с широким кругозором видит куда более объективную картину окружающего мира. И «волшебный мир» для такого человека — всего лишь небольшая часть мира.
«Волшебный мир» просто не имеет понятия о реальной картине общего мира и о ограниченности своего небольшого мирка.
Всё это относится и к подростковому миру.
Что мы ещё видим в «Гарри Поттере»? Волшебный мир окружён большим миром, где живут скучные простецы, понятия не имеющие о волшебстве и магии, доступных только избранным. Но ведь эти избранные, все эти волшебники и маги имеют низкий статус и невысокую репутацию в большом мире.
— Не стану скрывать, настроение в Министерстве подавленное, — сказал Фадж. — А тут ещё ко всему прочему мы лишились Амелии Боунс.
— Кого лишились?
— Амелии Боунс. Она руководила Отделом обеспечения магического правопорядка. Мы полагаем, что Тот-Кого-Нельзя-Называть, возможно, лично убил её, поскольку она была необыкновенно одарённой волшебницей и, судя по всему, отчаянно сражалась.
Фадж кашлянул и с явным усилием прекратил наконец вертеть свою шляпу.
— Да ведь об этом убийстве писали в газетах, — сказал премьер-министр, ненадолго позабыв о своём гневе. — В наших газетах. Амелия Боунс… Там говорилось, что это была самая обыкновенная одинокая пожилая женщина.
Два мира. В одном — волшебном — Амелия Боунс необыкновенно одарённая волшебница. А в большом мире она—самая обыкновенная одинокая пожилая женщина.
Так это же про подростков! Они высокого мнения о себе, у них свой мир, свой жаргон, который понимают только избранные, а не эти тупые предки с их нотациями и нравоучениями. У них свои авторитеты. Свои правила игры и жизни.
Всё это очень мало значит в большом мире, мире взрослых. Где социальный статус подростков никак нельзя назвать высоким.
Это потом подростки повзрослеют. И изменят своё восприятие и понимание жизни. А пока — они такие, какие есть.
Да и мы были такими. Тоже проходили этот этап. (Некоторые вещи мне самому сейчас смешно вспоминать. А тогда я представлялся сам себе крутым перцем, знающим жизнь. Я ж и говорю — смешно).
Итак, лично мне эти книги понравились. И я начал читать их своей младшей дочери. (Старшая прочитала их сама).
Точнее сказать, я начал читать самую первую книгу. И были планы прочитать все.
Чтение не пошло. Книга мне не понравилась. И я понял некоторых из тех, кто её ругал.
Может, дело здесь в скорости чтения. Когда я читал про себя, я словно шёл на большой скорости, резко входя во всё новые повороты. И — в основном воспринимал сильные стороны и места данного семитомника.
А когда я начал читать дочери вслух, скорость была уже принципиально иная. И мне стали бросаться в глаза слабые места «Гарри Поттера». (А их тоже хватает, как и в любой другой книге, какой бы замечательной или классической она ни была). И они начали затмевать для меня сильные места.
Потому чтение и не пошло. Мне оно не доставляло удовольствия. И дочь явно тоже ощутила моё отношение. И ей уже не особо хотелось слушать.
Поэтому готов дать совет. Подстраивайтесь под детей. Читайте то, что им интересно. Слушайте их желания и пожелания.
Даже если какую-то книгу они желают слушать аж в двадцать пятый раз.
Лучше пойдите им навстречу.
Я сам сделал такую ошибку.
Как я уже говорил, перед сном я часто читал своим девчонкам.
И однажды моей младшей невероятно понравилась книга, которую она сама выбрала в библиотеке.
Не помню, как она называлась, но это была книга по мотивам какого-то мультика. И текста в ней было примерно столько же, сколько и картинок.
И эту книгу моя младшая готова была перед сном слушать раз за разом.
Когда это повторилось в десятый или двенадцатый раз, я и решил, что это неправильно — слушать одно и тоже раз за разом. Решил, что пора ей слушать другие книги. И заявил — достаточно. Сегодня мы читаем другую книгу.
Дочка слегка расстроилась, но быстро переключилась и начала слушать другую книгу. Проблема была решена.
Сейчас-то я понимаю, что сделал ошибку. С долгоиграющими последствиями.
Подобную ошибку делает и школа.
Я говорю про все эти задания на лето. Все эти списки литературы, которую обязательно нужно прочитать за три летних месяца.
Дети получают ЦУ — ты должен прочитать эти и вот эти книги. И совершенно не важно, понравились тебе эти книги или нет, интересны они или нет. Ты обязан прочитать именно эти кем-то подобранные книги.
Интересно, хоть кто-нибудь из составителей подобных списков задумывался над элементарной вещью. Одна книга, прочитанная с интересом, приносит больше пользы, чем десять книг, прочитанных «из-под палки».
Зачем вообще нужны эти списки с их обязаловкой? Неужели нельзя придумать лучше? Например, так. Объявить в конце учебного года:
— Ребята! Мы не будем говорить вам, что читать. Ваша задача — за лето прочитать сто (триста, или пятьсот, или девятьсот, или тысячу сто пятьдесят) страниц. Какие книги будете читать — выбирайте сами.
Дети ведь разные.
