– О-па! Можешь смеяться, не у одного тебя такое желание внезапно проснулось! – сообщила Лика, заглянув в правое обгонное зеркало.

– Надо же! Аркаша в своем репертуаре!

– Ну да, раз ты погнал, значит, и ему надо!

– Знаешь, иногда у меня такое ощущение возникает, что Аркаша – это мой брат-близнец…

Антон еще что-то говорил, говорил, но Анжелика его не слушала. «Брат-близнец», «вы с Леной прям как близняшки…» Идиотка! Разгадка все это время буквально лежала на поверхности, а она ее в упор не замечала!

Все разом встало на свои места, словно отыскались недостающие доселе кусочки мозаики. Ну все, сейчас кое-кто очень сильно поплатится!

– Они обходят нас слева, – меланхолично сообщил Олег, поглядывая назад.

– Гони! – приказала Анжелика Антону, и тот с недоумением скосил глаза на взволнованную подругу.

– Что такое?

– Потом объясню. А сейчас просто порви их!

– Желание любимой женщины – для меня закон в квадрате, – не стал спорить Антон, тут же перекрыв Аркаше створ.

И началась гонка. Антон не снимал ногу с педали газа, ухитряясь при этом виртуозно работать рулем, не пропуская Аркашу вперед себя. Олег, не понимая, что же именно происходит, на всякий случай развернулся и комментировал действия Аркадия, выступая в роли говорящего зеркала заднего обзора. А Лика смотрела вперед, поощряя Антона лететь вперед, не щадя ни себя, ни Дуняшу.

– Прибавь! Прямой участок! Закрытый правый! Чуть мягче! Снова прибавь! Впереди мостик! Так, отлично, не давай ему ни единого шанса. Отлично, мы уже на мостике, можешь пройти его спокойно, он тебя все равно не перепрыгнет. Ага, гони! Гони, Тошка! Так их, засранцев!..

По салону то и дело летали какие-то вещи. В Олега врезалась пустая питьевая канистра. Анжелику больно стукнула по голове сумка с фотоаппаратурой. Вошедший в раж Антон вцепился в руль, как летчик в штурвал и приговаривал:

– Врешь, сука! Не возьмешь!.. Что, кишка тонка? А, справа полез? Ну, так на тебе, получи!

Когда Антон на большой скорости взлетел с очередного буерака-трамплина, из-за поворота внезапно показалась ВАЗовская «шестерка». Летевший на него с включенной люстрой «уазик» явно перепугал водителя до желудочных колик. Антон в самый последний момент виртуозно ушел направо, после чего на ту же самую несчастную «шестерку» прыгнул «уазик» Аркаши и тоже вовремя успел отвернуть.

– Хм, а здесь, оказывается, еще и люди ездят? – удивленно спросил, ни к кому конкретно не обращаясь, Антон.

– Выходит, что так, – пожала плечами Анжелика.

– А я-то думал, мы здесь одни…

– Жаль его, – подал сзади голос Олег. – Ехал себе мужик, ехал, никого не трогал. И вдруг вываливаются навстречу два сумасшедших «уазика», да при полной иллюминации…

– Ничего, переживет, – заключил Антон и вновь прибавил газу.

Анжелика понимала, что ничем хорошим эта безумная гонка закончиться не может. Антон выжимал из Дуняши все, на что та была способна. Судя по всему, Аркадий вытворял со своей машиной то же самое. Но пропустить его вперед было нельзя. Только победа, и никаких компромиссов!

Когда казалось, что еще чуть-чуть – и до аварии рукой подать, гонка сама собой пришла к логическому финалу. При форсировании очередного мостика у Дуняши заклинило коробку передач. В салоне заскрежетало так, что Лика решила, что их многострадальная машина сейчас развалится на мелкие кусочки. Антон остановился на выезде с мостика, словно зафиксировав перед Аркашей, что он был здесь первым, и кое-как отъехал на обочину. Следом припарковался Аркаша.

– Ну, старик, скажу я тебе – это было круто! Блин, давно такого адреналина не получал! У меня в салоне все вверх дном, представляешь? На заднем сиденье сейчас такой ералаш, что мама дорогая! Но ты грамотно меня подрезал, я прям проникся! Ленка рядом сидит, орет на меня: «Поднажми, давай!», а я сижу и понимаю, что и сделать-то ничего не могу. Ты же мне все входы-выходы перекрыл…

Пока Аркаша делился с Антоном ощущениями от незапланированного спринта, Анжелика подошла к его машине и открыла штурманскую дверь:

– Лена, у меня к тебе есть один вопрос.

– Ну, если есть, так задавай, – буркнула та.

– За что ты меня так ненавидишь?

– А с чего это ты взяла, что я тебя ненавижу?

– Нет? Тогда объясни, что надо чувствовать к человеку, чтобы так последовательно разрушать его жизнь? Это разве не ненависть? Странно, я почему-то считала, что именно так это и называется.

– Я не понимаю, что ты имеешь в виду! И вообще, я устала и хочу побыть одна! Уходи, или я позову Аркашу!

– Да зови! Или нет, давай лучше я позову! Эй, мужчины, идите-ка сюда. Сдается мне, вы сейчас много чего интересного услышите. О, вы уже здесь? Ну, тогда я начинаю. Примерно полтора месяца назад в нашей семье началась форменная свистопляска. Ну, вы все давно уже в курсе, так что распространяться об этом в подробностях смысла не имеет. Весь вопрос в том, что послужило тому причиной? Никто не хочет предположить? Нет? Ну и ладно. Расскажу тогда так, как я сама это вижу. Нашей Лене ни с того ни с сего приспичило выступить в роли «руки судьбы». Попросту говоря, рассорить нас с Антоном.

– Ты все выдумываешь! У тебя нет никаких доказательств!

Анжелика повернулась и в упор посмотрела на Лену:

– Первым делом ты соврала своему мужу, что я якобы призналась тебе в том, что изменяю Антону. Конечно же, он поспешил поставить приятеля в известность. Видимо, страсть как хотелось лицезреть рога на голове у лучшего друга.

Красноречивые взгляды, которыми обменялись мужчины, лучше всяких слов подтвердили ее догадку.

– Но на этом ты не успокоилась, – продолжила Анжелика, – а позвонила мне и сообщила, что видела Антона в кафе в компании какой-то вульгарной особы. Мол, они настолько характерно обнимались и так развязно себя вели, что дело явно пахнет керосином. В смысле, дошло до постели. Я, признаться, не сильно тебе поверила, но на всякий случай, как полная дура, вечером принялась обнюхивать и осматривать благоверного на предмет всяческих улик. Знаешь, точь-в-точь по той методике, которую рекомендуют для страдающих паранойей жен и начинающих детективов. Конечно же, я нашла то, что искала: следы помады на воротнике и тяжелый цветочный запах, которым буквально разил пиджак Антона. Вот тут бы мне и перестать разыгрывать из себя невесть кого, а просто спросить у Антона, с кем он сегодня встречался, но увы. Я предпочла усомниться в близком человеке. А он, видимо, так же усомнился во мне и тоже молчал, как пленный партизан.

– О чем ты говоришь? Я не понимаю тебя!

– Вот о чем: это ты была той женщиной, что оставила следы на одежде Антона, ведь так?

– Подожди-ка, – Антон помассировал себе виски, словно пытаясь ухватить за хвост ускользающую мысль. – А ведь верно! Аркаша, помнишь, вы вместе с Леной как-то раз зашли ко мне на работу? Буквально на пять минут, дело какое-то ерундовое было. Сейчас, подожди, вспомню… Ага, точно: занесли пару журналов, которые до этого брали у меня почитать. И точно помню: Лена при мне несколько раз душилась! Я еще подумал, что у нее какая-то мания. Ну не может человек выливать на себя такое количество духов!