– Все, хлопцы. Пора.

– А заминировать схрон?! – возмутился Акула.

– Давай, – махнул рукой Ник. – Только быстрее! Место тут горячее!

Тучный, с обильными жировыми складками на шее и щеках, грустными глазами, похожий на познавшего жизнь и горе колобка, человек был старшим следователем по особо важным делам Генеральной прокуратуры Российской Федерации. Синий форменный костюм с полковничьими погонами сидел на нем как на корове седло. В кабинет Председателя правления акционерного общества «Связь-Рос» он заявился в сопровождении дюжего собровца, который, опустив ствол автомата вниз, встал у дверей, перегородив своей шкафообразной фигурой весь дверной проем. В приемной бойцы СОБРа перед этим угомонили и уронили на ворсистый ковер двух телохранителей, с которыми хозяин этого кабинета Марк Лещинский не расставался после трех неудачных покушений на его жизнь.

– Вы хоть отдаете отчет в своих действиях? – спросил Лещинский, буравя взглядом следователя.

– Марк Игоревич, неужели вы думаете, что я по своей недоброй воле займусь такими делами?

– И как высока санкция?

– Ну, исходя из вашего уровня…

– Первый, – кивнул угрюмо Лещинский.

Прокурорский полковник пожал плечами. И усмехнулся:

– Вооруженное сопротивление оказывать не будете?

Хозяин кабинета бросил на него быстрый взгляд и скривился в безрадостной усмешке:

– Думаете, вам удастся под таким надуманным предлогом застрелить меня?

– Шутка. Всего лишь безобидная шутка, – развел руками следователь. И по выражению его лица стало понятно, что теперь шутки кончились.

И Лещинский осознал, что это всего лишь начало. Его будут гнуть. Методично и целенаправленно. Пока не сломают.

Следователь подал знак, и кабинет заполнился понятыми.

– А сейчас приступим к формальностям. На вашем рабочем месте, гражданин Лещинский, сейчас будет произведен обыск. Предлагаю добровольно выдать имеющееся оружие, наркотики, предметы, запрещенные в гражданском обращении или являющиеся орудиями и предметами преступления.

Лещинский выдавил гримасу, которая должна была означать улыбку:

– Неужели вы надеетесь найти здесь гранатомет. Ничего незаконного в этом кабинете быть не может.

– Ваше заявление принято, – кивнул следователь. – Приступаем к обыску. Понятые, пожалуйста…

– На адвоката я имею право? – спросил Лещинский. – Или уже лишен гражданских прав?

– Он сможет подъехать в течение получаса?

– Сможет. Разрешите дать распоряжения секретарше?

– Называйте телефон, мы сами вызовем, – заверил следователь.

– Хорошо, – Лещинский продиктовал номер телефона.

Следователь вызвал адвоката, который обещал быть через четверть часа, притом не один, а с представителями всех «пока еще свободных средств массовой информации» – так и сказал…

– Президент. Инквизиторская косточка победила, – прошептал едва слышно Марк Лещинский, сидевший, понурив плечи, на зеленом диване с мягкой кожаной обивкой, и обратился к следователю: – Скажите, ну почему люди сознательно делают ошибки, за которые им придется расплачиваться по самой высокой цене?

– Это вы о себе?

– Нет. О другом человеке. Гораздо выше вас, – Лещинский поднял глаза к потолку.

– Знаете, – покачал головой следователь. – Я человек маленький. Большие игры, судьбы стран и континентов – это мне не по чину… Ну что, проводим следственное действие…

Обыск оказался неожиданно плодотворным. Была найдена кипа любопытных документов. Лещинский настолько был уверен в своей недосягаемости для закона и конкурентов, что держал их на рабочем месте. Также в сейфе лежал похожий на игрушечный пистолет «ПСМ», выписанный Председателю правления РАО «Связь-Рос» Лещинскому прошлым министром внутренних дел, как значилось в наградном листе, «за активное содействие в борьбе с организованной экономической преступностью».

– Вынужден вас огорчить, – объявил по окончании обыска следователь. – Вы задержаны по подозрению в совершении преступлений экономического характера, нанесших особо крупный ущерб России.

Лещинский побледнел. Все оказалось хуже, чем он предполагал. Обыск – это еще может быть актом устрашения, преддверием торга. Но задержание – нечто большее.

Когда за ним закрылась металлическая дверь камеры, то вдруг блеснула и обожгла ошарашивающая мысль: а ведь это все, конец. Он будто вернулся на много лет назад, в Чистилище для грешников. Тогда его, двадцатидвухлетнего студента авиатехнического института, сотрудники ОБХСС задержали за спекуляцию джинсами. И тоже были холодный ужас, камера и безысходность. Именно в тот момент он дал себе слово, что достигнет в жизни самых крутых вершин и за ним больше никогда не захлопнутся эти двери. Тогда Лещинский расстался со всеми принципами и знал только цель – он должен иметь в жизни все, пускай для этого полмира сгорит в огне. Он выполнил задуманное. Достиг немыслимых вершин… Но круг замкнулся. И он опять в Чистилище!..

После ареста Председателя правления «Связь-Рос» железная метла пошла мести с удвоенной силой. В Москве начались обыски.

Бывают в жизни России такие сезонные периоды, когда Генпрокуратура в сопровождении свиты из «тяжелых» – собровцев, омоновцев или спецназа контрразведки – начинает лихорадочно изымать документы в офисах, министерствах, домах на Рублевке. И простой народ, глядя на все это на экранах телевизоров, сильно воодушевляется, всерьез веря, что начинается крестовый поход против оккупировавшей страну банды мздоимцев и олигархов. Тем более внешнее сходство явное – омоновцы в своих доспехах действительно напоминали рыцарей, идущих воевать за Гроб Господень. На самом деле нет в наши практичные времена крестовых походов, осененных верой Христовой, а есть лишь передел сфер влияния. Политические или экономические игры. Перекрышевывание крыш. Наезды. Передел собственности. Такова Россия начала двадцать первого века.

Однако на этот раз кампания по наведению порядка разворачивалась очень даже нешуточно. Особенно это было ясно тем, в чью задачу входит видеть все. Силовики принялись валить ключевые фигуры из касты неприкасаемых. Лещинский был лишь первой ласточкой.

Следственно-оперативные группы Генпрокуратуры, состоящие из следователей, холеных оперативников Департамента экономической безопасности МВД и экономической контрразведки АФБ, пропыленных на дорогах войны жестких спецназовцев, заколесили по городу. Они ныряли в банки и офисы компаний, оставляя следы рифленых спецназовских ботинок на дорогих коврах, вскрывали автогенами сейфы и шкафы, загоняли офисных крыс по углам, откуда те испуганно таращились на пришельцев из другого жестокого мира. Помимо офисов налетам подверглись и чиновничьи кабинеты – в министерствах, ведомствах. Два обыска прошло на Старой площади, в сердцевине российского государственного механизма – Администрации Президента, чего не было никогда!