Воцарилось недолгое молчание. Я любовался тем как часто вздымается её грудь, как в прекрасных голубых глазах поселилось непонимание того каким образом она очутилась со мной. Позже растерянность Саши сменилась на легкую задумчивость, после которой в её зеркалах души появился радостный блеск.

— Рут, что случилось? Мы умерли? — прозвучал самый родной в мире голос.

Я сам не понимал как. Но мне это очень понравилось.

— Если умерли, то я хочу умирать рядом с тобой вечно, — произнес я и поспешно притянул к себе любимую.

Вдохнул аромат её волос и окончательно потерял голову. Я накинулся на ее губы, чуть ли не рыча от удовольствия. Сашины руки охватили мою шею, а мои машинально опустились на ее талию.

В вихре обоюдного желания, наша одежда полетела на пол.

И тут я решил растянуть удовольствие, а потому медленно и нежно продолжил ласкать податливое и хрупкое тело любимой, исследуя каждый его сантиметр. Я жадно ловил её стоны.

И вот уже не контролировал себя и сменил человеческий облик на себя настоящего, и никак не мог утолить своего зверского голода. В какой-то момент с моего тела сорвался жгучий холод и хрустальным сияющим коконом окутал Сашу.

Ее черные волосы превратились в красивые белоснежные кудри. Я залюбовался новым обликом Александры — моей женщины, лишь на мгновение, прежде чем между нами снова полетели настоящие искры приперченные разрядами молний.

Произошло невероятное, я почувствовал как мое тело напитывается энергией, и становится одним большим голубым алмазом — кристаллом льдусов. Теперь магия спокойно и послушно наполняла всё мое естество.

Но самый приятный бонус ждал впереди: у моей Саши на шее сама собой проявилась витиеватая серебристая метка-ожерелье, повторяющая штрихи и узоры внезапно появившегося на моем запястье рисунка.

Я мог прямо сейчас вырваться из ледяных оков, однако не спешил этого делать, собираясь провести с моей женой — а я был на сто процентов уверен, что нас поженили, а супружеские узы — это дело рук загадочных высших сил.

— Спи, моя радость, — прошептал я утомленной от моих ласк Саше, сдерживая порывы продолжить бурную ночь.

Саша уснула, а я почувствовал, что её магию что-то сдерживает. И пусть любимая стала одной из нас и холод больше ей не страшен. Но я должен был точно быть уверенным, что моей девочке в случае угрозы извне, удастся на все сто процентов удастся постоять за себя. Больше всего на свете мне хотелось закрыть ее от всех невзгод.

Нить между нами видоизменилась и превратилась в широкий канал. Поэтому мне не составило никакого труда раскрошить держащее в тисках её энергию одно весьма знакомое ювелирное изделие.

Неужто тётушка Ремила расстаралась!

Несколько камней упали на снег, на котором лежала моя любимая, свернувшись в милый клубочек.

Холод уже Саше не грозил, он бережно обволакивал любимую своим нежным хрустальным покрывалом.

Поэтому со спокойной совестью и без малейшего беспокойства я решил вырваться из поработивших мое тело ледяных оков, наложенных совместными усилиями женщин с лёгкой подачи моего разлюбезного старшего братца.

Вынырнул из оков как раз вовремя — Ибнорх расстарался — огласили казнь, и намеревались сбросить глыбы льда, в которые превратили меня и маму, с высоких скал.

Но вот не задача! Лёд раскрошился и явил меня четырем предателям. Именно им выпал счастливый жребий избавится от нас, так сказать, исполнить смертный приговор.

И вот, я уже начал падать и, очнувшись из забытья, резко взлетел вверх, перехватив падение матушки.

Очнуться из сна летящим с высокой вершины над облаками — то ещё испытание.

Здесь был только я с мамой и предатели, в числе которых я увидел Урмуса — воина, которому не так давно выпал шанс исправиться. Но он его упустил, за что тут же был превращен в глыбу льда, которую я поднял и аккуратно встроил в одну из скал.

Теперь ему никто не сможет помочь, кроме меня — не захотят лезть туда, откуда можно запросто свалится самому, а заодно и упустить замурованного воина.

Кто знает, может я его прощу лет так через шестьсот.

А пока пусть побудет здесь.

Я перевел взгляд на остальных предателей. Трое льдусов упали ниц и стали молить о пощаде.

— Где Ибнорх?! — воскликнул я. Мой голос был подхвачен эхом и гулко разнесен по окрестностям.

— В тронном зале, — ответили мне, после чего отправились на скалу рядом с Урмусом, лет так на пятьдесят. Потом подумаю, что с ними делать дальше!

Освободил матушку, успокоил как мог. И начал придумывать как отсюда выбраться.

Подхватил родную на руки, и полетел в сторону замка.

— Рут, ты изменился! — удивилась она.

— Смотри, что у меня есть, — я показал ей серебристую вязь появившегося браслета на запястье, — точно такой же узор и у Саши.

— Но, что всё это значит?

— То, что мы с ней истинная пара. Мы предначертаны друг другу судьбой.

— Я о таком даже не слышала… — удивилась мама. не удивительно. В библиотеках остались сказки о бистинных парах.

Ещё бы. Многие знания наших предков канули в бездну!

Наконец, мы подлетели к замку.

— Ибнорх!!! — окрикнул я брата, залетая в тронный зал через раскрытое настежь окно.

Вот только надо было маму оставить в более безопасном месте. Но что уже поделаешь.

Был настолько ослеплен яростью, что так с ней и явился под ошарашенные очи присутствующих.

— Взять их! — приказал брат и сбежал из зала через нишу в стене.

Какой же он трус.

Я приземлился на возвышенности рядом с троном и поставил матушку рядом.

— Склоните колени и я вас пощажу! — огласил я.

Растерянность на лицах большей части моих подданных сменилась злостью и со всех сторон в меня и маму полетела магия.

И если я мог им ответить, то не вдовствующая королева. Поэтому я молча нацепил на нас защитный барьер, скрестил руки на груди и начал ждать когда их запал поиссякнет.

И в этот