На кривой роста населения планеты мы можем отметить то же самое. Несмотря на локальные катастрофы в виде войн и опустошительных эпидемий чумы, кривая реального роста всегда колеблется вокруг теоретически заданной и после катастроф нагоняет её с ускорением, как прилежный ученик, пропустивший занятия, нагоняет программу. Она подчиняется математическому закону эволюции.

Рис. 29. Рост населения планеты за последние пять тысяч лет. Как видно, несколько раз после катастроф и падения численности кривая роста ускорялась, чтобы догнать самоё себя «в теории». Это говорит о том, что эволюция нашего вида — природный процесс

Кроме того, хотелось бы обратить ваше благосклонное внимание ещё на некоторые тонкости эволюционных процессов. Мы уже знаем, что эволюция идет по S-образной логистической кривой — сначала медленно, потом с резким ускорением, которое знаменует собой фазовый переход, перелом или кризис — как хотите называйте. А затем снова спокойный медленный этап роста, но это растёт уже другая система, возникшая на костях прежней. Так было всегда и на всех эволюционных уровнях — и в геологии, и в биологии, и в социальной жизни: сначала постепенное развитие и накопление противоречий, потом взрыв, когда система уже больше не может жить по-старому и рушится. А из скорлупы старого мира вылупляется нечто новое, невиданное — целый новый мир. Именно целый мир приходит на место старого, а не просто отдельные новые виды меняют старые. Потому что меняются экосистемы целиком. И возникают новые отношения между частями системы. Именно потому так редки переходные формы животных (от одних видов к другим), что перестройка биосферных систем происходит очень быстро по геологическим понятиям. Палеонтологам проще найти уже устоявшиеся формы (поскольку их много, они ведь существовали десятки миллионов лет), чем отыскать редкие «переходные модели», быстро сгинувшие.

Рассмотрим сказанное на примере мезозойского кризиса, когда вымирали динозавры. Если бы вы увидели Землю той эпохи, вы бы сразу сказали, что она разительно отличается от современной планеты. Отличается тем, что тогда земля не была ещё зелёной. Потому что в мезозое не было травы. На голой рыжей земле росли хвойные деревья и папоротники, между которыми шастали глупые динозавры. И изредка попадались умные, но мелкие теплокровные.

Динозавры в этом мире просто царят! И они же — основные жертвы грядущего кризиса. Вообще, главными жертвами любого кризиса становятся ранее главенствующие формы. Например, во время социального кризиса, положившего конец аграрному обществу и породившего промышленную революцию, пострадали главные тогдашние доминанты — аристократы, землевладельцы, феодалы. Этот кризис назвали буржуазной революцией, потому что на первые роли в обществе вышла буржуазия, торгаши, которых раньше аристократия презирала и не замечала, как не замечали динозавры млекопитающих.

Что же сгубило динозавров, помимо климатических изменений, поставивших в их судьбе последнюю, финальную точку? Появление травы и цветковых растений.

Казалось бы, какая ерунда — трава! Но трава создала дёрн — плотную почву, не подверженную ветровой и дождевой эрозии, чем изменила всю геохимию почв. Цветковым растениям нужны насекомые для опыления, эти растения можно есть, насекомых тоже можно есть… иными словами, появление травы потянуло за собой всю экологическую цепочку и обвалило старый мир. Это как костяшки домино, расставленные одна за другой.

Возникли грызуны, питающиеся зернами колосков, мелкие насекомоядные. А они, в свою очередь — потенциальный корм, живая протоплазма, то есть готовая экологическая ниша для кого-то, и значит, на базе теплокровных должен был возникнуть поедатель этой мелочи — небольшой хищник. А хищник может как грызуна съесть, так и маленького детёныша динозавра. Большой-то динозавр для мелкого хищника недоступен, но динозавры откладывают яйца, из которых вылупляются маленькие нерасторопные существа, которые уже вполне по зубам мелкому теплокровному хищнику. Да и сами яйца динозавров чем не корм? В общем, нанесли мелкие хищники гигантам удар ниже пояса.

Как рушится старая система? Всегда по одному сценарию!

Сначала она ослабевает от накопившихся внутренних противоречий, потом разваливается на отдельные блоки под напором ростков нового.

Причем, что интересно, в момент развала старой организации на сцену на короткое время выходят откуда ни возьмись давно позабытые устаревшие модели. Буквально из всех щелей лезут. Когда-то жизнь оттеснила их на периферию, а теперь, воспользовавшись крушением мира, эти давно позабытые монстры вылазят ненадолго с маргинальных окраин. Так было в мезозойскую эпоху, когда в момент кризиса повылезли откуда ни возьмись раннемезозойские формы жизни, до того обретавшиеся по тихим углам и не отсвечивающие. Так во время социальных катастроф вылазят вши, блохи и болезни, казалось бы, давно уже побежденные. А также многочисленные бандиты и разбойники, которые во множестве вылезли на свет божий и во времена Великой Французской революции, и во времена буржуазной реставрации в России в девяностые годы XX века. Однако вскоре новые структуры, родившиеся на обломках старой системы, образуют новые связи, то есть новую усложнённую систему, и реликтовые формы вновь исчезают — до очередного кризиса.

Человек — не только порождение эволюции, но и её источник. Его разумная деятельность порождает эволюцию языков, эволюцию техники, эволюцию религий.

Каждая религия имеет свои корни в предыдущих верованиях: свеженькая религия, только-только пустившая зелёный росток в виде небольшой секты на ветке прежнего религиозного течения, через какое время вырастает в могучую ветку. А от нее неизбежно произрастают новые ответвления, течения, толкования, которые приобретают большую или меньшую популярность.

Монотеизм, то есть вера в одного Бога, произрос от язычества, то есть веры во множество богов. Постепенно внимание всё больше смещалось на главного бога (у язычников есть главный бог и второстепенные божки), а второстепенные божки редуцировались до ангелов и святых, причем, подобно языческим богам, эти святые точно так же отвечали каждый за свою сферу деятельности — кто-то покровительствовал морякам, кто-то женщинам и т. д. Как того требует эволюция, каждое новое религиозное течение содержало в себе элементы старого — так, например, христианство просто набито штучками, доставшимися ему от язычества, — легендами, обычаями, датами. Скажем, библейская легенда о всемирном потопе — старинный шумерский миф; горение лампады перед иконой и курение ладана — продолжение языческих огненных жертвоприношений перед лицом богов; дата рождения Иисуса Христа и история о его непорочном зачатии повторяют «биографию» некоторых языческих богов. А обычай оставлять конфетки и еду на могилках в так называемый родительский день — отголосок ещё доязыческого жертвоприношения духам предков.