понадобилось отойти вначале к плите, затем в кладовую. Я присела у стола возле этой мельницы и машинально, думая о чем- то своем, принялась крутить ручку мельницы. Вначале смолола кориандр и тмин, высыпала их в миску, затем последовали сушёный острый перец, сладкий, перец душистый горошком, лавровый лист, вяленые помидоры. Немного сушёного чеснока. И в завершение бросила несколько кристаллов морской соли.

Все это я проделывала совершенно автоматически, в голове бродили свои собственные мысли. Очнулась я, только услышав горестный вопль Аништы. Все специи были смолоты, как и задумывалось. Только ссыпала я их в одну миску!! И теперь разделить их не было возможности. Я тоже с сожалением смотрела на то, что натворила. Но озарение не заставило меня долго ожидать. Добавив ложку воды и растительного масла, я все тщательно размешала до пастообразного состояния и хищно огляделась - на ком бы испытать? Но народ, бывший на кухне, шарахнулся от меня подальше.

И тут, на свою беду, на кухню зашёл с мороза Рихард, наш любитель остренького, и попросил Аништу положить ему горячих пельменей с бульоном. Ага, вот сейчас и попробуем! Ласковым голосом я предложила ему немного намазать пасты на хлеб. Не подозревая о моем коварстве, Рихард щедрою рукой мазанул сию адскую смесь на ломоть хлеба, придвинул к себе миску с пельменями и горяченным бульоном, куснул хлеб... выпучив глаза и открыв широко рот, он в полном изумлении смотрел на нас и только смог прохрипеть - За что??

Потом лихорадочно принялся заливать пожар во рту горячим бульоном и даже не чувствовал этого. Думаю, от нецензурных выражений его останавливало только мое присутствие. Но затем, когда прошел первый шок, Рихард признал, что приправа очень хороша, только ее надо совсем чуть- чуть, на хлеб или в бульон. Приправу назвали Нойфельская. Ясно, что это удовольствие не для бедных, специи дорогие. Да и упаковка должна быть соответствующая и фасовка небольшая. Всё- таки тара тоже имеет значение. Буду думать.

Наконец, сборы подошли к концу. Ей- Богу, как на войну с переселением на другую планету по совместительству, собирались! Но все когда- нибудь заканчивается, закончилась и эпопея со сборами. Привезли оставшиеся заказанные наряды, прибыл фургон из большого поместья. Он был такой здоровый, что, кроме того количества товара, что было отгружено для столицы, туда влезли и мои сундуки с нарядами (вот точно "изобрету" чемодан!!), и немудреные пожитки Ульрики и Аништы. Что здорово облегчило мой дормез. Ведь кроме нас троих, карета везла ещё и небольшую поленницу мелких дровишек.

Местность, по которой нам предстояло ехать, была равнинная и практически без лесов. А тут хоть и Южная Германия, но всё- таки не юг России. И не верьте, когда скажут, что самый холодный месяц здесь декабрь - начало января. Самые холода начинаются в конце января - начале февраля. Поэтому печурка в дормезе - наше все!

С вечера все погрузили в транспорт, даже зерно для лошадок, утром осталось только одеться самим и отбыть. Уже перед сном мне в голову пришло, что надо взять с собой личные документы. Подорожную с меня не спросят, так как мы не планировали заезды на постоялые дворы, но докУмент, типа паспорта, все равно был нужен. Да и паспорта девчонок, Ули и Ани, тоже хранились у меня.

Накинув поверх пижамы халат и сунув ноги в тапки, помчалась в свой кабинет. Точно помню, что паспорта лежали в верхнем ящике стола. Нашла ключ, открыла. Ящик открывался туго, как будто его перекосило. Могла и я так закрыть, если спешила. Я с раздражением дернула ящик, он вылетел из пазов, рассыпав все бумаги по ковру.

Чертыхаясь, я ползала по ковру, собирая всю кипу бумаг. Собрав, села и начала укладывать бумаги аккуратной стопкой. Вот и наши паспорта, отложила их в сторонку. А это что? Баа… да это же мой брачный контракт! Вытянув руку, полюбовалась на результат своей предприимчивости. Выхода другого все равно тогда не было, но я сумела выгоду найти и там. Ещё раз с гордостью начала перечитывать. Мы, ниже подписавшиеся, Иоганн Карл фон Тюринг, второй принц Саксонерии... что??? Помертвевшими губами я вновь вслух прочитала все имена в шапке договора. Ничего не поменялось. Вот Маргарита Елена Анхелика, баронесса Нойфель, вот Генрих фон дер Шнайдер, Верховный судья Саксонерии, а вот и Иоганн Карл, принц Саксонерский.

В голове было пусто и звонко, даже матерной мысли не возникло. Потом пришло осознание и бешенство. То есть, мой супруг - принц? И я замужем за принцем? Получается, я - принцесса??! И все вокруг знали и молчали, придуривались? Ну, как минимум, знают охрана, казначей, управляющий... Мои домашние могут и не знать, им известно только то, что я вышла замуж за нового барона Нойфель, а кто это - им неизвестно. А в поместье знали. Ну, конечно! Брат хозяина и его супруга! Принц Фридрих и принцесса Розалия! И никто ведь не проговорился! Или для них это привычно и они не обращаются друг к другу по титулу?

Я вскочила на ноги и забегала по кабинету. То- то Абель бухтел, что я настоящая принцесса! Вот к чему это было! И Вальтер, когда говорил, что я обязательно увижу свои изделия на королеве и принцессе! Он ведь знал! Знал, что Иоганн все равно будет знакомить меня с родителями! Он же предлагал мне жить мне с ним в столице, значит, скрывать жену не собирался.

Но мне рассказать обо всем не удосужился! Я остановилась в своем забеге, в ярости пнула диванчик, стоявший у стены, и сама затанцевала на месте, подскуливая от боли. Первое желание было плюнуть на все и не поехать никуда! Сделав ещё один кружочек турне по кабинету, поняла, что эта идея плоха. Ведь опасность для меня лично от заговорщиков пока ничуть не уменьшилась. То есть, в Нойфельштадте мне пока оставаться опасно.

Второе желание было - поехать и разнести все там к чертовой матери! Чтобы неповадно было обманывать! Тут я запнулась. Собственно, он ведь меня не обманывал в прямом смысле. Иоганн не размахивал табличкой - Я принц!, но и не скрывал этого, вон в договоре все написано, черным по белому. И если бы не мое небрежение и лень, я бы это ещё тогда бы и узнала. А Иоганн вполне может быть уверен, что я прочитала и все знаю.

Так и не придя ни к какому выводу, неожиданно разозлилась на себя. Принц – принцесса, и что теперь? Собрав бумаги и