Он переступил с ноги на ногу, стараясь согреться.

– Мне нужна твоя папка, Майлз.

– Моя папка?

– Хочу, чтобы ее внесли в список доказательств.

– Доказательств? Чего? – буркнул Майлз.

– Но ведь там документы, касающиеся гибели Мисси Райан. Не так ли? Я хочу видеть заметки, которые ты нацарапал на полях.

– Чарли…

– Я не шучу. Либо отдашь сам, либо возьму без твоего позволения. Выпишу ордер на изъятие. Так или иначе я все равно ее получу.

– Зачем ты это делаешь?

– Надеюсь вколотить в тебя немного здравого смысла. Очевидно, все, что я говорил вчера, у тебя в одно ухо влетело, а в другое вылетело. Поэтому повторяю: держись подальше от расследования и позволь мне заняться им самому.

– Прекрасно.

– Дай слово, что больше не станешь искать Симса и близко не подойдешь к Отису Тимсону.

– Это маленький город, Чарли. А если мы столкнемся друг с другом? Мне бежать на другую сторону улицы?

Чарли гневно прищурился:

– Я устал от твоих игр, Майлз, поэтому позволь выразиться яснее. Если ты окажешься хотя бы в ста ярдах от Отиса, его дома или мест, где он проводит время, я брошу тебя в тюрьму.

Майлз ошеломленно уставился на него:

– За что?!

– За оскорбление действием.

– Какое еще оскорбление?

– За тот небольшой трюк, что ты проделал в машине. – Чарли покачал головой. – Похоже, ты так и не понял, в какой переплет попал. Либо сохраняешь необходимую дистанцию, либо окажешься за решеткой.

– Но это безумие…

– Ты сам навлек это на свою голову. Сейчас ты так взвинчен, что я не знаю, как быть дальше. Не хочешь спросить, где я провел прошлую ночь? Сидел в машине напротив твоего дома. И следил, чтобы ты никуда не ушел. Знаешь, что это такое, когда чувствуешь, что не можешь доверять человеку, с которым дружил столько лет? С которым столько пройдено?! До чего же дерьмово на душе… не хотел бы я снова испытать такое. Так что, если не возражаешь – а я не могу тебя заставить, – будь добр, вручи мне вместе с папкой и все оружие, которое держишь в доме. Получишь обратно, когда дело закончится. Если откажешься, придется поместить тебя под надзор полиции, и, поверь, я это сделаю. Не сможешь чашку кофе купить без того, чтобы кто-то не следил за каждым твоим движением. И знай также, что дом Тимсонов охраняют мои помощники, им приказано и близко тебя не подпускать.

Майлз упорно отказывался встретиться с ним взглядом.

– Он вел машину, Чарли.

– Ты действительно так считаешь? Или хочешь найти ответ… любой ответ?

Майлз резко вскинул голову.

– Это несправедливо.

– Разве? Ведь это я говорил с Эрлом. Не ты. Это я следил за каждым этапом расследования, которое вел дорожный патруль. Говорю тебе, веских доказательств, связывающих Отиса с этим преступлением, нет…

– Я найду эти доказательства…

– Не найдешь! – рявкнул Чарли. – В том-то все и дело. Не найдешь, потому что тебя и близко к поискам не подпустят!

Майлз ничего не ответил, и Чарли, подождав, положил руку ему на плечо:

– Послушай, клянусь, мы этого так не оставим. – Он тяжело вздохнул. – Не знаю… может, что-то и отыщем. Тогда я первый приду и скажу, что ошибался и что Отис получит все ему причитающееся. Договорились?

Майлз невольно стиснул зубы. Чарли тщетно ожидал ответа и, поняв, что не дождется, продолжил:

– Я знаю, как это трудно…

Майлз сбросил руку Чарли и обжег его яростным взглядом.

– Не знаешь, и никогда не узнаешь! – процедил он. – Бренда по-прежнему с тобой, не забыл? Просыпаетесь в одной постели, звоните друг другу когда захотите. Никто не убивал ее жестоко и хладнокровно, чтобы потом годами подсмеиваться над тем, как ловко провел закон. И помяни мое слово, Чарли: на этот раз никому это с рук не сойдет!

Несмотря на слова Майлза, Чарли уехал уже через десять минут, увозя пистолеты и папку. Оба не обменялись ни единым словом.

В этом не было нужды.

Чарли делал свое дело.

А Майлз собирался заняться своим.

Оставшись одна, Сара продолжала сидеть в гостиной, безразличная ко всему окружающему. Она не встала с дивана, даже когда иссякли слезы, почему-то ощущая, что легчайшее движение – и все начнется сначала. И с таким трудом обретенное самообладание мгновенно испарится.

Все рухнуло. Все.

У нее не хватало энергии разобраться в собственных эмоциях, напоминавших огромный спутанный клубок. Словно внутри что-то сломалось, совершенно лишив ее сил.

Господи, как же это могло случиться? Не история с Брайаном: это она могла понять, пусть и с трудом. Конечно, все это сущий кошмар, особенно его полное бездействие, с какой стороны ни взгляни. Но это был несчастный случай. То, чего Брайан, по его словам, не мог избежать. Не более, чем она…

И Мисси Райан погибла на месте.

Мисси Райан.

Мать Джоны.

Жена Майлза.

Вот в этом не было ни малейшего смысла.

Совершенный абсурд!

Почему Брайана угораздило сбить именно ее?

И почему, спрашивается, именно Майлз через два года вошел в ее жизнь?

Этому почти невозможно было поверить, и сейчас она никак не могла примириться с услышанным… ее ужас после исповеди Брайана, и угрызения совести, явно его терзавшие, ее гнев и отвращение из-за того, что он столько лет скрывал правду, и одновременно твердая убежденность в том, что она будет всегда любить брата.

И Майлза.

О Господи… Майлз…

И что же ей теперь делать? Позвонить и рассказать обо всем? Или подождать немного, взять себя в руки и решить, что именно сказать?

В точности как ждал Брайан?

О Боже!

Что будет с Брайаном?

Он отправится в тюрьму.

Ей стало нехорошо.

Да, он этого заслуживает, несмотря на то что брат. Нарушил закон и должен платить за свое преступление.

Но должен ли? Он ее младший брат и был еще мальчишкой, когда все это случилось. Да и не виноват он.

Сара покачала головой, вдруг пожалев, что Брайан ей все рассказал.

И все же в глубине души она понимала, в чем дело. Целых два года Майлз расплачивался за его молчание.

А теперь придется платить Отису…

Сара глубоко вздохнула и прижала пальцы к вискам.

Нет, Майлз не зайдет так далеко. Или…

«Может, не сейчас, но это будет терзать его, пока он верит, что Отис виновен, и однажды не выдержит…»