судьбе Лондиниум? Даже если бы это было так, заговорщики недооценили истинную опасность своего плана.

Хотя ответственность за насилие над Боудиккой и ее дочерьми лежала только на Дециане, Катон ясно видел источник мучений Макрона. Если бы он не способствовал побегу царицы, все жители Камулодунума могли бы быть еще живы. А также тысячи легионеров Девятого легиона, попавших и уничтоженных в засаде. Это было ужасное моральное бремя, которое мог бы нести любой человек. Но поступил бы он сам иначе, будь он на месте Макрона? Он не мог себе этого представить. Грех Макрона, какими бы тяжкими ни были его последствия, был, конечно, менее убийственным, чем злодеяние, совершенное Децианом, которое было непосредственной причиной поступка Макрона и всех вытекающих из него бедствий.

- Ты не мог знать, что произойдет, - сказал он наконец.

- Я должен был знать. Был риск, что результат будет таким, какой он есть. Я действовал в конкретный момент. Это казалось правильным поступком... На моем месте ты бы все обдумал, парень. И ты это знаешь.

Катон покачал головой.

- Кто может сказать, Макрон? Меня там не было.

Его друг покорно пожал плечами, затем его бровь нахмурилась.

- Я узнал еще кое-что. Позже, когда я был в плену у повстанцев. Боудикка послала за мной. В ночь перед казнью остальных заключенных. Ей нужно было кое-что рассказать, прежде чем я умру. Тайну, которая умрет вместе со мной. Она рассказала мне, что Прасутаг не был отцом Бардеи, ее старшей дочери. Я ее настоящий отец.

Катон инстинктивно протянул руку и положил ее на неповрежденное плечо Макрона.

- Я ошибался насчет богов. Я думал, они присматривали за тобой. Теперь я вижу, что ты их игрушка, которую они будут мучить снова и снова, пытаясь сломить тебя. Но ты не сломался. Ты выжил. Ты пренебрег всеми их попытками сокрушить тебя и твой дух. То, что ты жив, является доказательством твоей силы, и это то, что нужно Риму сейчас, в его самый темный час. Будь сильным, Макрон. Ты нужен Риму. Ты нужен мне, и Петронелла нуждается в тебе.

Макрон мрачно посмотрел на него, но заставил себя кивнуть.

- Может быть...

- Что бы ты ни думал об этой ситуации, я призываю тебя сохранить при себе ту роль, которую ты в ней сыграл. Ничего хорошего в данный момент не будет, если кто-то прознает об этом. Прибереги эту историю до конца восстания.

Катон посмотрел на дорогу в сторону Лондиниума. В вечернем свете он ясно мог различить коричневатое пятно на небе, которое зависло над городом, пока не было ветра. Они наверняка доберутся до места назначения еще до наступления темноты. Тогда будет кое-что, чем ему и Макрону придется заняться. Поступок, который не изменил бы исход восстания, но устранил бы хотя бы одну из его несправедливостей.

- Дециан должен заплатить цену за свои действия, - объявил он.

- Это точно. Он все еще в Лондиниуме?

Катон кивнул.

- На данный момент. Гарнизонный центурион приказал арестовать его, прежде чем он смог бежать в Галлию.

- Напомни мне как-нибудь купить этому центуриону выпить, - Макрон тонко улыбнулся.

- Что бы ни случилось, когда мы вернемся в Лондиниум, Дециану придется заплатить своей жизнью. В этом я клянусь перед Юпитером Наилучшим Величайшим. Моей жизнью. Я убью его собственными руками, - сказал Катон.

Его друг повернулся к нему, и они обменялись понимающими взглядами, прежде чем Макрон ответил: - Если не ты, то это буду я. В любом случае, ублюдок умрет.

 

*************

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

ГЛАВА XVI

 

- Сорок девственниц Геракла, что здесь произошло?! - спросил Макрон, когда они в сумерках вошли в восточные ворота Лондиниума. Он осмотрел разграбленные здания, брошенные и украденные вещи, разбросанные по улицам, а также несколько тел, распростертых среди засохших пятен крови. Он повернулся к Катону. - Ты совсем забросил это место с тех пор, как я переехал в Камулодунум.

Катон улыбнулся, довольный тем, что к его другу вернулось немного обычного армейского юмора.

- К тому времени, когда прибудут повстанцы, им уже не останется ничего, что можно будет сровнять с землей.

- Гостинице был нанесен какой-либо ущерб?

- Некоторый. Накануне ночью случился пожар... Прошлой ночью, - поправил себя Катон, потрясенный тем, как много всего произошло за такое короткое время. - Мы потушили его до того, как пламя нанесло большой ущерб главному зданию, но твоя мать тяжело пережила это.

- Не удивлен. Она вложила в бизнес все свои сбережения. И немало моих тоже. Теперь я потерял ферму за пределами колонии и свой дом в Камулодунуме, а моя доля в таверне будет сожжена дотла, когда придут повстанцы. Я потерял все. За все те годы, что я провел в армии, ничего нет.

- У тебя все еще есть Петронелла и твоя мать.

- Думаю, это так.

- У меня есть сбережения в Риме и имущество. Более чем достаточно, чтобы нам хватало на жизнь, - предложил Катон.

Макрон кивнул.

- Я благодарен тебе, парень.

- Ты бы сделал то же самое на моем месте.

Они направились прямо к штабу, где гарнизон и солдаты конной колонны Светония готовились к защите дворцового комплекса, их тела блестели от пота, трудясь при свете факелов и жаровен, установленных по периметру. «Теперь, после проведенной разведки, все это совершенно бессмысленно», - подумал Катон. Он заметил, что людей из Второго легиона пока не было видно, и задался вопросом, что их задерживает. Они наверняка уже должны были прибыть.

Он отпустил своих людей и спешился, прежде чем повернуться к Макрону.

- Пропретору понадобится твой отчет, прежде чем ты сможешь отправиться в «Собаку и Оленя». Я отправил туда несколько человек охранять это место, так что Петронелла и остальные пока в безопасности. Если меня задержат здесь, тебе лучше сообщить им, что Лондиниум придется оставить и лучше всего, чтобы они немедленно покинули Британию. Я планировал посадить их на корабль до того, как меня отправят разведать планы и силы повстанцев. Тебе придется это сделать, если я не смогу вернуться в гостиницу.

- Хорошо, парень. Я позабочусь об этом.

Катон взглянул на вход в здание резиденции наместника и вздохнул, сняв шлем. - Пойдем, сообщим Светонию плохие новости.

Катон шел впереди, когда их провели в таблиний пропретора, как только рана Макрона была наспех промыта и перевязана. Светоний слушал доклад Агриколы и поднял руку, чтобы заставить трибуна замолчать, и посмотрел вверх.

- Префект Катон? Вернулся так скоро. Это могут быть только плохие новости.

- Боюсь, что так, полководец. Основная колонна мятежников находится не более чем в дневном переходе. Их кавалерия и легкие войска смогут достичь Лондиниума не позднее рассвета. Осмелюсь предположить, что первые из них прибудут к