Кэм выглянул из-за кулис на толпу на танцполе. Теперь, когда выключился свет на сцене, он видел всех их лучше. Они были на взводе, но приятно возбуждены, толкались, флиртовали, хихикали без повода, один парень пробирался через массу ребят. Даже учителя, стоящие с краю толпы, выглядели радостными. Кэм знал: группе повезло, что аудитория в таком настроении. Зрители знали, чего хотят от шоу, – чего-то, что соответствовало бы их собственной энергии этой ночью, а уж они были сверхзаряжены.

За столом судей справа от сцены Таркентон пытался вести разговор с четырьмя панк-рок парнями. Кэм почти забыл, что Айк Лигон судит выступление, и его позабавило, когда он увидел, что в Аду Лилит считается «рок-звездой». Солист группы был довольно харизматичным, со светлыми волосами, торчащими как шипы, и длинными худощавыми конечностями. Но трое других выглядели так, словно у них две клетки мозга на всех. Кэм напомнил себе, что это любимая группа Лилит и что, возможно, они лучше выглядят на сцене.

Движение за столами судей привлекло внимание Кэма. Там стояли Арриана и Роланд, устанавливая складные стулья для мамы и брата Лилит. Арриана поймала взгляд Кэма и показала – «Подними взгляд». Он посмотрел наверх и порадовался, увидев, что она каким-то образом повесила диско-шар на балках над сценой.

Он посмотрел на Арриану и изобразил аплодисменты. «Мило», – проговорил он одними губами. Кэм подумал обо всем, что сделали для него друзья прошлой ночью у ручья Гремучей Змеи, и задался вопросом: а продвинулся бы он так далеко с Лилит без них?

Роланд посмотрел на звезды, его гладкий лоб был напряжен от беспокойства. Кэм проследил за взглядом друга. Звездный свет, который казался чересчур ярким ночью, совсем не был звездным.

Вместо этого высоко в небе собрались демоны Люцифера. Это их глаза сияли звездами сквозь дым диких пожаров. Кэм ощетинился, зная, что они пришли посмотреть, что с ним станет. Ученики Трам-булла не были единственными, кто жаждал большого представления сегодня ночью.

Свет в зале погас.

Толпа замолчала, когда прожектор высветил Люка. Тот переоделся в синий полосатый костюм, остроконечные туфли, а из его кармана торчал платочек цвета фуксии. Люк держал в руке позолоченный микрофон и улыбался телесуфлеру.

– Добро пожаловать на выпускной Трамбулла, – раздался его звучный голос. Из толпы зрителей послышались крики, и Люк помахал рукой, чтобы они замолчали.

– Имею честь играть некую роль в этом памятном событии. Я знаю, что вы все жаждете узнать, кто станет коронованными королем и королевой бала. Тренер Барроуз за кулисами подсчитывает ваши голоса. Но мы начнем с долгожданной Битвы групп.

– Мы любим тебя, Хлоя! – выкрикнули несколько ребят из первого ряда.

– Некоторые из групп, которых вы услышите, – любимчики поклонников, – сказал Люк. – Некоторые относительно неизвестны, даже своим родственникам…

Он подождал смеха, но вместо этого у его ног упала полупустая банка с содовой.

– У некоторых, – сказал Люк, его голос стал мрачнее, – нет ни шанса.

Он повернулся и подмигнул Кэму.

– Первыми попытку делают «Любовь и праздность»!

Зрители выразили одобрение, когда две девушки-десятиклассницы вытащили на сцену стулья. Они походили на сестер – обе с темной кожей, веснушками и бледно-голубыми глазами. У одной были очень светлые кудряшки, а у другой – крашенные в черный цвет короткие волосы. Они подняли свои укулеле.

Кэм был поражен, узнав вступительные аккорды неизвестной народной песни, которая передавалась из эпохи в эпоху в темных подпольных барах. Она называлась «Серебряный кинжал», и впервые он услышал ее пару сотен лет назад, на корабле, отданном на милость штормовому морю во тьме.

– Она офигенная, – сказал Жан.

– Какая из них? – переспросил Луис.

– Обе, – ответил Жан.

– У тебя есть девушка, – заметил Луис.

– Тс-с-с, – сказал Жан.

Кэм постарался перехватить взгляд Лилит, но ее внимание было приковано к выступлению.

«Любовь и праздность» были хороши и, кажется, знали это. Но они никогда не поймут, как удачно выбрали песню. Или что пели для десяти тысяч бессмертных ушей присутствовавших при первом исполнении песни на Барбари Коаст. Кэм знал, что некоторые демоны будут подпевать сверху.

Он стоял позади Лилит, обняв ее за талию, и раскачивался, тихо напевая ей на ухо.

– Мой папочка красивый дьявол…

– Ты знаешь эту песню? – спросила Лилит, поворачивая голову так, что ее щека коснулась губ Кэма. – Она запоминающаяся.

– Лилит, – сказал он. – Я кое-что собирался тебе рассказать.

Теперь она полностью повернулась, чувствуя напряжение в его голосе.

– Не знаю, подходящее ли сейчас время, но мне нужно, чтобы ты знала…

– Эй, – какой-то голос прервал Кэма, и мгновение спустя Люк оттолкнул его, чтобы встать перед Лилит. – Вы, ребята, уже подписали отказ от претензий? Все выступающие должны подписать этот отказ.

Лилит глянула на документ с текстом, напечатанным мелким шрифтом.

– Что там говорится? Тут трудно прочитать.

– Просто что вы не подадите в суд на «Кинг Медиа» и что мы можем использовать ваше изображение в рекламных материалах шоу.

– Серьезно, Люк? – спросил Кэм. – Нам нужно сделать это прямо сейчас?

– Иначе вы не можете выйти на сцену.

Кэм быстро пробежал документ глазами, чтобы убедиться, что не обрекает себя на еще более темную сделку с Люцифером. Казалось, однако, что это лишь способ перебить их разговор с Лилит. Кэм оставил свою подпись.

– Все нормально, – сказал он Лилит и подождал, пока она тоже его подпишет.

Кэм сунул документы обратно Люциферу, который убрал их в карман и широко улыбнулся. К тому времени выступление уже закончилось и аплодисменты «Любви и праздности» замолкли.

Люк вышел на сцену.

– Провокационно. – Он ухмыльнулся. – Без лишних слов, наша следующая группа – «Смерть автора»!

Толпа слабо приветствовала невысокого парня по имени Джерри и его трех друзей, вышедших на сцену. Кэм поморщился, когда Джерри попытался поправить общую барабанную установку под свой невысокий рост. После нескольких его болезненных попыток Лилит пихнула Кэма.

– Нужно им помочь, – сказала она.

Кэм был удивлен, но, конечно же, Лилит была права. Она действительно отличалась от озлобленной одинокой девушки, которой была пару недель назад.

– Хорошая идея, – сказал Кэм, когда они поспешили на сцену, чтобы помочь другим подогнать высоту барабанной установки.

Когда инструменты были настроены и группа стала отсчитывать время до начала, Лилит и Кэм скользнули обратно за кулисы. Лилит, кажется, было все равно, что «Смерть автора» оказались так плохи. Она была просто рада помочь коллеге-музыканту. Но она единственная была счастлива. Жан ежился с несчастным видом, когда Джерри громко распевал песню «Амальгаматор».