Может быть, приматы тоже умеют создавать новую реальность, параллельную уже существующей. Если в старой реальности полено — всего лишь деревяшка, то в новой это малыш. У представителей нашего собственного биологического вида способность существовать в двойной реальности так развита, что сахарная пилюля улучшает наше здоровье даже в том случае, когда медсестра достает ее из банки с ясно видимой надписью «плацебо». С одной стороны, мы знаем, что пилюля не настоящая; с другой — все же верим, что она поможет. Точно так же мы вживаемся в любовные отношения, соперничество и смерть на киноэкране, прекрасно сознавая при этом, что актеры всего лишь играют роли. Мы великолепно умеем подменять одну реальность другой. В этом отчасти заключается секрет успеха Хацуне Мику, популярной японской поп-звезды, которая сводит с ума толпы молодых людей, хотя сама она — всего лишь голограмма. Это компьютерное 3D-изображение женщины, снабженное синтезированным голосом; «певица» танцует и поет под музыку реальных музыкантов, возвышаясь при этом над слушателями, — ведь голограмма не ограничена человеческими размерами. Билеты на ее концерты продаются мгновенно. Публика подпевает ей и отзывается на ее призывные сексуальные движения, как если бы она была настоящей женщиной.

Настаивать вслед за неоатеистами, что смысл имеет лишь эмпирическая реальность, а факты сильнее веры, — значит отказывать человечеству в надеждах и мечтах. Мы проецируем свое воображение на все вокруг и делаем это в кино, театре, опере, в литературе, в виртуальной реальности и, конечно, в религии. Неоатеисты подобны людям, которые стоят возле кинотеатра и убеждают всех, что Леонардо Ди Каприо на самом деле не утонул вместе с «Титаником». Какой пассаж! Большинству из нас вполне комфортно в двух мирах сразу. Юмор, кстати говоря, тоже основан на этом человеческом качестве, внушая нам один взгляд на ситуацию только для того, чтобы потом ошарашить другим. Обогащать реальность — одна из самых приятных наших способностей, начиная от ролевых детских игр и заканчивая видениями загробной жизни в старшем возрасте.

Некоторые реалии существуют на самом деле, в другие нам просто нравится верить.

Не думая о завтрашнем дне

Бори, старая самка шимпанзе, у которой медики заподозрили инфекцию уха, обратилась к нам со странной просьбой. Когда мы были у нее в спальном помещении, она все время махала рукой в направлении стола. На столе не было ничего, кроме маленького детского зеркальца в пластмассовой рамке. Через несколько минут мы решили, что Бори, наверное, хочет получить это зеркало, и дали его ей.

Она взяла зеркальце в одну руку, другой подобрала соломинку и, поставив зеркало так, чтобы видеть в нем собственное ухо, начала ковырять в нем. Обезьяна прочищала ухо и тщательно наблюдала за процессом в зеркало, как будто это и было единственной целью ее просьбы. Может быть, такое действие покажется вам очень простым, но на самом деле оно требует определенного интеллекта. Во-первых, Бори должна была понимать, что можно увидеть себя в зеркале, — а такое понимание доступно немногим животным, хотя, конечно, у человекообразных обезьян узнавание себя в зеркале — дело, хорошо задокументированное. Во-вторых, она должна была заранее спланировать всю процедуру — а иначе почему она использовала зеркало сразу же по конкретному назначению?

Часто считается, что животные — пленники ситуации «здесь и сейчас», но Бори должна была дождаться нашего визита, чтобы попросить нужную ей вещь. У человекообразных обезьян планирование развито достаточно хорошо. Среди других примеров — дикие шимпанзе, готовые нести длинные стебли травы за много километров, чтобы потом у гнезда термитов использовать их как ловчие приспособления. В зоопарке шимпанзе иногда собирают в ночной клетке целые охапки соломы, прежде чем выйти наружу в холодную погоду. Но самый, пожалуй, известный случай планирования связан с Сантино, самцом шимпанзе из шведского зоопарка. Каждое утро еще до появления посетителей он не спеша собирал камни из рва вокруг вольера и складывал их в аккуратные небольшие кучки в укромном месте. Таким образом он готовил для себя оружейный арсенал к моменту, когда зоопарк открывается. Как многие самцы шимпанзе, Сантино несколько раз в день начинал метаться по вольеру, вздыбив шерсть, и пугать остальных членов колонии. Частью представления при этом является швыряние камнями, в том числе и в посетителей. Но если большинство шимпанзе в этот критический момент оказываются с пустыми руками, то Сантино всегда был во всеоружии. Камни, собранные в спокойной обстановке, без адреналина в крови, оказывались весьма кстати.

Эксперименты по выяснению способностей обезьян к планированию восходят к работе Вольфганга Кёлера, который еще в 1920-е гг. подвешивал для человекообразных банан под потолком и снабжал их ящиками и палками. Как мы уже видели, слоны тоже способны решить эту проблему. Не так давно обезьянам начали предлагать орудия, которые в данный момент использовать было не для чего, но которые могли пригодиться позже. Приматы предпочитали эти орудия немедленному вознаграждению и терпеливо дожидались возможности их использовать, надеясь на будущие блага. В одном инновационном тесте ученые решили посмотреть, способны ли человекообразные обезьяны придумать решение, которого никогда прежде не видели. Они дали обезьянам прозрачную коробочку с очищенным орешком на дне, слишком узкую, чтобы орех можно было достать пальцами. Никаких орудий в вольере не было. Что же делать? Но обезьяны нашли решение. Испытуемый направился к крану, набрал воды в рот и выплюнул ее в коробочку. Одной порции оказалось недостаточно, так что ему пришлось сходить к крану несколько раз, прежде чем он смог вытащить всплывший орех пальцами. А один самец оказался даже более креативным — он добился той же цели, просто пописав в контейнер.

Предвидение будущего и сознание смерти в принципе могут сложиться в понимание собственной смертности. Но несмотря на то, что наши родичи-приматы разделяют многие наши черты (в том числе воображение и ориентацию на будущее), остается неясным, думают ли они о своей собственной смерти. В качестве иллюстрации можно привести случай с Рео, шимпанзе из Института исследования приматов Университета Киото. В расцвете сил Рео перенес воспаление спинного мозга, в результате чего его полностью парализовало, начиная от шеи. Он мог есть и пить, но совершенно не владел своим телом, сильно похудел, на его теле образовались большие пролежни. Ветеринары и студенты ухаживали за ним круглые сутки в течение шести месяцев. Рео поправился, но самое интересное, пожалуй, то, как он реагировал на свое лежачее состояние.

Наше хваленое воображение похоже на обоюдоострый клинок. С одной стороны, оно порождает отчаяние в ситуации, когда примат может оставаться невозмутимым, но с другой — дает надежду, потому что позволяет представить себе лучшее будущее. Мало того, мы заглядываем в будущее так далеко, что понимаем: наша жизнь тоже придет к концу. Это понимание целиком пронизывает нашу жизнь и заставляет непрерывно искать ее смысл; оно же порождает горькие шутки на тему «Жизнь такая сука, а потом ты умираешь». Неизвестно, появилась бы у человека вера в сверхъестественное, если бы не этот вечный дамоклов меч над головой. Отчасти ответ на вопрос дает исследование, согласно результатам которого чем сильнее человек сознает собственную смертность, чем больше думает об этом, тем сильнее он верит в Бога. Условно говоря, эти люди ощущают раскачивание лодки и, подобно большинству путешественников в бушующем море, апеллируют к высшим силам.