Я засыпаю лишь под утро, и встаю по сигналу будильника. Ни о какой йоге больше не идет речи, потому что мне нужно увидеть Дениса. Я привожу себя в порядок, наношу на щеки румяна, посчитав отражение в зеркале чересчур бледным, и спускаюсь во двор, где припаркован мой Мини. До дома Дениса я доезжаю за двадцать минут, машину оставляю возле ворот и набираю консьержу. А тремя минутами спустя снова сижу в машине, растерянно глядя в лобовое стекло. Денис больше здесь не живет.

Паника вновь зреет во мне, распространяясь на всю грудную клетку. Три месяца — большой срок. Он даже успел съехать. С чего я вообще решила, что он хочет меня видеть? Денис имеет все основания злится. Может быть, у него появилась другая женщина.

Я завожу двигатель и отправляюсь во второе место, где он предположительно может быть. Шансов, что Денис уехал на работу в субботнее утро катастрофически мало, но вчера в моей жизни произошло настоящее чудо, и сейчас я хочу верить, что его шлейф коснется и сегодняшнего дня.

Пока я поднимаюсь в лифте на нужный этаж, голову не прекращают посещать самые мучительные мысли: что он выгонит меня за дверь, что я застану его с другой женщиной, что не застану вообще. Смогу ли я себе простить, если его потеряла?

Офисная дверь открыта, но в вестибюле и на ресепшене никого нет. Я затаиваю дыхание и прислушиваюсь. Мне кажется, что я слышу вибрацию разговора. Мои ноги походят на подтаявшее желе, в груди словно поселилась беспокойная канарейка, пока я отсчитываю шаги до двери его кабинета. Вибрация постепенно трансформируется в звук, звук превращается в голос. В тот самый, в который без оглядки влюбилась полгода назад.

Я заношу руку, чтобы постучаться, но кисть обмякает и вместо этого я толкаю дверь, слишком поздно осознав, что, возможно, совершаю роковую ошибку. Ведь всегда остается шанс, что он там не один.

Первое, что я вижу — это широкие плечи, обтянутые голубой рубашкой и согнутый локоть — Денис, стоя ко мне спиной, разговаривает по телефону. Надо его окликнуть, но я просто не могу, потому что заворожена этим мгновением. Когда снова смотрю на него, слышу его голос, словно это самая естественная вещь на земле.

— У меня проверенные подрядчики, если ты об этом. Или ты хочешь предложить своих?

Я испытываю дежавю оттого, что снова подслушиваю его разговор, когда он меня не видит. Но это не длится долго, потому что Денис оборачивается. Наши глаза встречаются, и я ощущаю острую прокалывающую боль в левой половине груди, словно напоминание о том, как сильно я его люблю и как отчаянно соскучилась.

— Я тебе перезвоню, — произносит Денис, продолжая смотреть на меня, его ладонь с зажатым телефоном резко падает.

— Привет, — выходит из меня осипшее. — На ресепшене никого не было, и я сама зашла.

Денис молчит, разглядывает так, словно меня не узнает. Я знаю, что помогать он мне не обязан, и говорить сейчас должна я, но мысли ускользают, стираясь тем, каким красивым он выглядит, отчаянным желанием того, чтобы он все еще любил меня и душащими меня эмоциями.

— Я ездила в твою квартиру, но консьерж сказал, что ты больше там не живешь. Я думала поехать в «Метелицу», но потом решила, что ты можешь быть в офисе…Ведь обычно ты много работаешь.

— Очевидно, что ты не ошиблась, — негромко произносит Денис. Говорит как и всегда спокойно, разве что голос звучит слегка хрипло.

Я снова теряю нить разговора, который прокручивала в голове полночи и по пути сюда. Он мало говорит, и я теряюсь.

— Я знаю, что у тебя есть все поводы на меня злится и не захотеть слушать. Просто, пожалуйста, знай, что я все это время о тебе думала. Ни дня не переставала. Я говорила, что не могу из-за сестры… и я пойму, что если ты не захочешь сейчас… потому что я выбрала не тебя. Но я действительно не могла, понимаешь? А сейчас все по-другому…. Я просто хочу сказать, что я тебя люблю и у меня никого не было. И если у тебя еще есть ко мне чувства… Я бы хотела, чтобы ты дал мне… нам возможность. Но ты не прислал мне цветы и, возможно, я пришла слишком поздно.

Денис кладет руку на лоб, прикрывая глаза, резко отворачивается. Стоит так пару секунд и когда поворачивается снова, лицо слегка покраснело, но голос звучит ровно.

— Я только сегодня вернулся из командировки. Сразу из аэропорта прилетел сюда. Цветы не послал, это правда. Если что-то не работает длительный срок — значит надо менять тактику.

Мне так хочется к нему подойти, но я не решаюсь. Я все еще не уверена. Или боюсь поверить.

— И как бы стал ее менять?

— Собирался поехать сначала к тебе, если бы не сработало — наверное, к твоему отцу с разговором.

В груди зреет что-то большое, яркое, сильное. Я знаю, что это. Ко мне вновь возвращается возможность чувствовать вкус жизни.

— Значит, мы с тобой… мы еще актуальны?

Даже если его губы не улыбаются, его улыбку я вижу в отражении его глаз.

— Я же сказал, что буду ждать, малыш. Однолюб я, никуда не деться.

Ноги сами несут меня к нему, пока тихий голос в голове отмеряет шаги один за другим. Я насчитываю их всего семь, прежде чем вновь вдохнуть его запах.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Мариш, какой торт лучше порежем — тот который ты привезла, или папин? — мама вопросительно смотрит на меня, кивая на две стоящие перед ней коробки.

— Давай тот, который привезла я. Его до завтра нужно съесть.

Сегодня мне исполняется двадцать два и сегодня эту дату мы по традиции справляем у родителей, с небольшой разницей в том, что гостей за столом больше, чем обычно. Собственный день рождения — веский повод, чтобы прийти на него со своим мужчиной и сегодня я впервые за год привела Дениса в родительский дом. Во дворе папа делает шашлыки с Данилом, который пришел один, потому что в очередной раз расстался со своей девушкой. Маргарита сидит в гостиной с Ярославом, за которого два месяца назад вышла замуж. На ее свадьбе я присутствовала одна по нашему общему с Денисом решению, хотя никто из моих родственников на этом не настаивал. Факт все еще упрямо остается фактом — у меня отношения с бывшим женихом сестры.

— Дочь, может тебе немного вина можно? — интересуется папа, поднимая вверх бутылку с вином.