заслуживаем боли (по-настоящему неприятной) как наказания за то, какие мы, как мы думаем, ужасные (что совершенно неправильно). И только столкнувшись с болью, мы осознаём, что всегда причиняем ее себе сами и что нужна она прежде всего для того, чтобы мы избавились от привычки себя мучить, чтобы поняли, что не заслуживаем боли, и в процессе этой работы смогли бы восстановить связь с самими собой, а не с образом, который мы предъявляем миру.

7. Вселенная шепчет, а потом кричит.

Не бывает травматического опыта, который был бы совершенно изолированным от всего остального. У разбитого сердца не может быть лишь одной причины. Это всегда цепочка закономерностей, из этого и состоит утрата. Острую боль и срыв вызывает последнее звено этой цепочки: мы вдруг осознаём то, что и так давно знали, хотя прежде нам что-то мешало заметить происходящее. Вот тут и случается прорыв, сразу после падения. Как прекрасно жить в теле и в мире, где позволено исследовать любую тьму, хотя возвращаться к реальности бывает больно. Как глупо, что никто не объясняет нам этого прежде, чем мы увязнем по уши и даже глубже.

66. Почему мы отчаяннее всего держимся именно за то, что нам не подходит

Я долго не могла понять, как же избавиться от того, что тебя убивает, когда кажется, что умрешь, если решишь с этим расстаться. Как выбрать между «все будет так, как суждено» и «за счастье нужно бороться»?

Я думаю, что мы сильнее всего держимся именно за то, что нам не подходит, потому что в глубине души понимаем, что это не наше. Мы ищем любовь, когда знаем, что пока ее не нашли. Мы ищем доказательств тому, что не вполне очевидно.

Мы знаем, что, как только перестанем крутить в голове, обсуждать и перебирать одни и те же детали и идеи, все закончится. Когда нечто существует лишь в виде призрачной идеи, сохранить ее можно, только если все время думать о ней и не выпускать из виду.

Отпустить — вовсе не значит дать кому-то разрешение исчезнуть из нашей жизни, или признать, что любовь прошла, или уйти навсегда. Речь тут о необходимости принять тот факт, что все это уже случилось.

Я мало что знаю о судьбе. Но я знаю: для того чтобы сохранить то, что нам предназначено, не нужно держаться за это изо всех сил. Все лучшее в жизни никогда не приходит и не происходит под нашим давлением, никогда не требует ультиматума, не вынуждает нас гадать и предполагать долгие месяцы и даже годы.

Я точно знаю, что нельзя доказать безграничность любви через безграничную боль при расставании. Убеждая всех вокруг, что вы все делаете правильно, вы не доказываете, что у вас есть характер.

А еще я знаю, что ранит нас не любовь, а привычка намертво держаться за фантазии о том, какой эта любовь должна быть. Я уверена, что мы не сможем найти настоящую любовь, если не научимся абстрагироваться от придуманных образов и идеалов. Я уверена, что и настоящего счастья нам не найти, пока не откажемся от заранее придуманных образов этого счастья. Я знаю, что ничто не вечно, и думать обратное — значит жить иллюзиями; рано или поздно мы все теряем, все, чем владели и что считали своим.

Так что главное не в том, что именно мы теряем, а в том, что у нас когда-то было. Мы не должны стремиться раз и навсегда закрепить за собой все, что для нас ценно, как будто это пункты раз и навсегда написанного резюме. Наше дело — встречаться с людьми и обстоятельствами и пропускать их через себя.

Иногда любовь учит всему самому важному за месяц. Иногда ей для этого требуется целая жизнь. Обе важны одинаково.

То, что должно с нами случиться и что предназначено судьбой, меняет нас: мы перестаем искать свет вовне и сами начинаем светиться. Все эти предназначенные нам вещи, люди и события приносят радость, испытывают нас, они прекрасны и мучительны. И именно о них мы почти не думаем.

Вот это и есть все то, что непременно случается, причем с нашей стороны не требуется никаких усилий.

67. Все, на что не стоит тратить силы в короткий промежуток от 20 до 30 лет

1. Позволять кому бы то ни было убеждать вас, что вы на что-то не способны в силу молодости.

Платон начал карьеру в политике, когда ему не было и двадцати, и писал, что его высмеивали именно из-за возраста. Некоторым из знаменитейших наших современников, сумевших изменить мир, было едва за двадцать, когда они начали добиваться первых значительных успехов: Джобсу, Цукербергу и другим. Представьте, если бы они тогда стали слушать тех, кто говорил им: «А вы-то что в этом понимаете?» Что бы теперь было?

2. Спорить с теми, кто стремится не понять вас, а лишь доказать собственную правоту.

Вы не обязаны вести разговор, чтобы потешить чье-то самомнение. Однако самим себе вы должны вот что: не допускать сомнений в себе и неизбежного разочарования, наступающего в общении с людьми, которые слушают не чтобы понять, а чтобы ловко парировать и говорят не чтобы быть услышанным, а чтобы защитить свою позицию.

3. Тратить силы и бороться с привычками тех, кто не готов взять дело в свои руки и начать решать собственные проблемы.

Нередко самым неприятным в общении с кем-то, кто оказался в трудном положении, оказывается нежелание этого человека прислушаться к разумным и логичным доводам или хотя бы просто выслушать вашу точку зрения. И получается, что вам приходится притворяться. Вы просто киваете на все, что ваш собеседник говорит, потому что не хотите начинать спор из-за каждой фразы. И все равно вы все больше раздражаетесь, и отношения в итоге портятся.

4. Оправдываться и объяснять свои решения тем, кого ваши дела волнуют лишь в контексте их собственной жизни.

Кто громче всех кричит о том, что именно вы должны и чего не должны делать? Или что вы выбрали не тот путь, или