Император нанес войскам коалиции чувствительное поражение, но что он должен был делать теперь? Болезнь вывела его из строя, и он был физически истощен. Он считал, что надо наступать на Берлин, но подчиненные с этим не соглашались. Перед недавней битвой он сам предложил маршалам высказать мнения, и теперь они встали в оппозицию. Военачальники устали от войны.

Наполеон колебался и не мог принять решения. Он понимал важность концентрации вооруженных сил, но отвод войск из Гамбурга и других мест означал бы потерю больших территорий, с чем он не мог согласиться.

Ход событий вывел императора из пассивного состояния. Генералы и маршалы, действуя самостоятельно, терпели одно поражение за другим. Вандам был разгромлен и попал в плен к русским. Разделение армии привело к большим несчастьям.

Наполеон начал строить новые планы, однако союзники научились избегать его ударов. Маневры императора ни к чему не приводили. Враг уклонялся от столкновений с самим Наполеоном и оказывал успешное давление на его корпуса. Великий полководец будто утратил источник своей силы. Он не шел вперед, а только кружил. Наполеон понимал, что его игра запутывается. После катастрофы в России он больше не играл — он отыгрывался.

Император сосредоточил армию у Лейпцига и дал решающее сражение войскам коалиции. При союзной армии находились русский царь, австрийский император и прусский король.

В первый день грандиозной баталии Наполеон стремился прорвать вражеский фронт, но атаки были отбиты. Следующий день прошел в небольших стычках. Союзники получили подкрепления, и теперь коалиция имела триста тысяч солдат.

Наполеон утратил инициативу, но и в последний день битвы он был на высоте положения. Император перемещался с одного участка сражения на другой и вводил в бой гвардию. Несмотря на измену саксонцев, перешедших на сторону неприятеля, Наполеон и его солдаты не уступили позиций.

Император не мог продолжать битву, поскольку боеприпасов осталось очень мало. Он решил отходить по мосту через реку Эльстер.

Наполеон дал приказ взорвать дамбу, когда вся армия переправится на другой берег. Корпуса начали переходить через водную преграду вечером последнего дня битвы. Утром 19 октября сражение возобновилось. Преждевременный взрыв уничтожил мост, и арьергард французов оказался запертым в Лейпциге. Маршал Понятовский бросился в реку и не смог переплыть ее из-за ран. Саксонский король, сохранивший верность Наполеону, генерал Лористон и другие военачальники попали в плен вместе с уцелевшими солдатами.

Император французов вновь потерял армию, собранную с колоссальным трудом. Совсем недавно он имел полмиллиона воинов, после Лейпцигской баталии с ним остались сто тысяч. Он недосчитался очень многих солдат, погибших в боях, раненных, заболевших, дезертиров. Отдельные отряды и гарнизоны городов и крепостей теперь были отрезаны от основной армии и неизбежно попадали в окружение и неприятельский плен. Наполеон хотел сохранить свою огромную империю, но он утратил ее вместе с армией.

Французы отступали к Рейну, но кампания еще не закончилась. Бывшие союзники Наполеона решили преградить ему дорогу и не пустить во Францию. Армия баварцев и австрийцев под командованием генерала Вреде ждала Наполеона у Ханау. Ученики не смогли превзойти учителя, и французы проложили себе путь, нанеся врагу большой урон.

Второй год подряд император возвращался в Париж, проиграв кампанию и не заключив мира. 19 декабря Наполеон открыл сессию законодательного собрания и произнес тронную речь. Он обратился к сенаторам, государственным советникам и депутатам департаментов и дал свою оценку сложившейся ситуации. Император говорил о новых блестящих победах французского оружия, но признал их бесполезность. Причины несчастий он видел в предательстве. Наполеон сказал, что он знает и разделяет чувства французов, желающих мира. В то же время он утверждал, что нет ни одного француза, желающего получить мир ценой чести. Поскольку нельзя поступиться честью, то император требовал новых жертв во имя благородных целей. Он говорил о начале мирных переговоров и проявил открытость перед сенаторами и депутатами, представив на их рассмотрение все подлинники документов из портфеля министра иностранных дел.

«Моему народу не следует опасаться, — заявил Наполеон, — что политика их императора когда-либо предаст величие нации; и, со своей стороны, я убежден, что французский народ всегда будет доказывать, что он достоин самого себя и меня»{156}.

Сенаторы и депутаты знали о недавнем манифесте союзных держав, в котором они заявили о войне против господства императора Наполеона, а не против Франции. Манифест гарантировал Франции естественные границы по Рейну, Альпам и Пиренеям. Наполеон должен был ответить на инициативу союзников, и именно это стало причиной его беспрецедентной открытости. Сенаторы и депутаты получили возможность ознакомиться с документами министерства иностранных дел через две комиссии.

Сенатская комиссия не имела претензий к правительству, но депутаты были настроены по-боевому. В состав комиссии законодательного корпуса вошли депутаты пострадавших от континентальной блокады департаментов. Они сообщали о недовольстве избирателей и жестко критиковали политику Наполеона. В докладе комиссии было подчеркнуто, что враг хочет не разрушить Францию, а «вернуть нас в границы нашей территории и умерить пыл и амбиции, ставшие за последние двадцать лет фатальными для народов Европы»{157}. Император может «продолжать войну лишь во имя независимости французского народа и территориальной целостности его государства»{158} и должен «всемерно и неукоснительно соблюдать законы, гарантирующие французам права на свободу, неприкосновенность личности и частную собственность, а нации — безоговорочное осуществление ее политических прав»{159}.

Проект доклада комиссии был представлен императору, который был разгневан несвоевременным проявлением оппозиционных настроений перед лицом внешней угрозы.

Доклад комиссии был поставлен на голосование законодательного собрания и принят 229 голосами против 31. Наполеон запретил публикацию доклада и прервал заседания законодательного корпуса.

1 января 1814 года депутаты присутствовали на приеме у императора. Наполеон еще раз объяснил им, кто в доме хозяин:

«Трон — это нация, и меня нельзя отделить от нее, не причинив ей вреда, потому что нация нуждается во мне больше, чем я в ней. Что она будет делать без руководителя и главы?.. Уж не хотите ли вы пойти по стопам Учредительного собрания и затеять новую революцию? Но я не уподоблюсь тогдашнему королю… Я предпочту стать частью суверенного народа, чем королем-рабом… Возвращайтесь в свои департаменты!»{160}

Он всюду видел измену, и реальность во многом подтверждала его опасения. Наполеона предали даже родственники. Неаполитанский король Мюрат перешел на сторону союзников, и королева Каролина — сестра императора — активно помогала изменнику.