Элиза, разумеется, расстроилась до слез, что ее дорогая подруга страдает, и пообещала Грегори поговорить с ней об Уолтере и успокоить ее на сей счет. Еще Элиза сконфуженно сказала, что попросит у Пиппы прощения за то, что использовала ее в тот день у себя в саду в качестве отвлекающего маневра, пока они с Дугалом тайком целовались. И наконец рассмеялась, представив Пиппу, одетую камердинером, и подивилась, что не узнала ее.

Радуясь поддержке друзей, Грегори оставил их и отправился искать Пиппу, но никто не мог сказать ему, где камердинер Харроу. Он не забеспокоился, так как знал, что она из тех людей, которым, дабы успокоиться, надо прогуляться пешком или верхом. Посему он отправился на поиски в конюшню, но ее не оказалось и там. К сожалению, ему не удалось обнаружить ни Оскара, ни одного из конюхов лорда Тарстона, но, быстро пройдя мимо стойл, он удостоверился, что все лошади на месте, по крайней мере из тех, что он помнил. Однако конюшня была обширной, и несколько стойл в дальнем конце справа были пусты. Всегда ли они пустовали? Этого Грегори не знал. Быстрый осмотр снаряжения подтвердил, что и седла все на месте. Он смутно припоминал, что их было три.

Грегори быстро пробежался обратно к руинам, но и там не обнаружил Пиппы. Сердце уже начало колотиться, а дыхание сбиваться, но паниковать слишком рано, сказал он себе. Он кинулся в лес, громко зовя ее по имени, но ответом ему было лишь птичье пение.

Бегом возвращаясь к дому, он все время чувствовал, что что-то упустил, и в конце концов сообразил, что именно. Среди пестрой коллекции экипажей на конюшенном дворе не было серой кареты. Он вспомнил, что она резко выделялась потому, что была однотонной. Он еще походя заметил, мол, какая жалость, что ее не выкрасили в глянцевый черный цвет, а один из конюхов объяснил, что слуги ездят на ней в церковь, что она запасная, и сами хозяева очень редко пользуются ею, можно даже сказать – никогда не пользуются.

Грегори зашагал прямиком к кухонной двери.

– Кто-нибудь знает, куда отправилась серая карета? – спросил он у кухарки, судомойки, мальчика на побегушках и двух лакеев, которые сидели за столом, уминая сочные куски мясного пирога.

На всех четырех физиономиях отразилось потрясение. Грегори знал, что никто из гостей никогда не ступает в кухню. Несколько мгновений все ошеломленно молчали.

– Я просто хочу найти Харроу, – сказал он. – Пожалуйста, не стесняйтесь, расскажите, что знаете.

– Я думал, он ваш камердинер, – подал голос мальчишка. – Он мне нравился, ей-ей, хоть кой-кто из лакеев и невзлюбил его.

– Ну, хватит, Ричард, – одернула его кухарка, потом посмотрела на Грегори. – Харроу стащил все печенье из вазы в столовой, ссыпал себе в шляпу, и все дела, но ему помогал не кто иной, как мистер Доусон. – Кухарка фыркнула. – Я пеку печенье не для того, чтобы кто-то утаскивал его, лорд Уэстдейл, если мне позволено будет так сказать.

– Нисколько не возражаю. – Грегори положил руку на плечо мальчишки. – Ричард, что ты имел в виду, когда сказал, что тебе нравился Харроу? Разве он уехал?

Ричард кивнул:

– Ага, уехал. Они уехали с мистером Доусоном.

– И куда они уехали? – спросил Грегори.

Мальчишка, вопросительно вскинув брови, обвел взглядом собравшихся за столом, и все четверо, как один, пожали плечами.

– Они укатили так быстро, что никто ни сном ни духом, – ответила кухарка. – Я только слыхала, что леди Тарстон звала мистера Доусона, а мистер Джонс, наш почтенный дворецкий, доложил ей, что джентльмен, стало быть, уехал и прихватил с собой карету, покудова все парни с конюшни и кучера наших гостей помогают управляющему расчищать лес вокруг его дома. В награду он всем посулил сытный ужин с элем и игрой на скрипке.

– Это так мило, правда? – со вздохом ввернула судомойка.

– Правда, правда, – кивнула кухарка. – А леди Тарстон шибко осерчала на мистера Доусона, что тот нанял ее любимого лакея везти его, и поклялась, что ему уж придется объясниться, когда он вернется. – Кухарка поджала губы и многозначительно кивнула, наслаждаясь тем, что она в курсе всех этих событий. – А до той поры мистер Джонс сослан в собачий домик за то, что тотчас же не уведомил лорда и леди Тарстон, но как он мог? Они же были у развалин вместе с гостями, включая вас.

– Да, спасибо. – Грегори прошел мимо них к лестнице, ведущей на второй этаж.

– Я не в обиде на Харроу из-за печенья, милорд, – крикнул ему вслед мальчишка. – Подумаешь, большое дело. Я горжусь, что этот дом может снабдить путника съестным, когда…

Но Грегори не стал слушать дальше. Он уже взлетал по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки. У него не было времени искать Дугала, но он попросил мистера Джонса немедленно найти его.

– Что-то случилось, милорд?

– Да, Харроу пропал. Вместе с мистером Доусоном. Вы не знаете, почему они уехали?

Мистер Джонс округлил глаза.

– Нет, но надеюсь, вы их скоро найдете. Мистер Доусон вел себя несколько странно.

Руки Грегори заледенели.

– Странно?

– Я ничего дурного не подумал. Харроу же всего лишь камердинер, но у меня создалось впечатление, что мистер Доусон был из-за него расстроен. Или из-за чего-то другого. Харроу и сам был немного взволнован, поэтому я даже не знаю, заметил ли он раздражение мистера Доусона. Я выбросил это из головы сразу же, как только они уехали.

– Очень жаль, что вы так поступили. Харроу был моим камердинером.

– Верно, сэр. Мне надо было поставить вас в известность. – Джонс почесал голову. – По правде говоря, я был рад избавиться от него. Он был слишком…

– Только не говорите мне, что он был слишком нахальным.

– Именно это я и хотел…

– Когда найдете лорда Моргана, – сурово прервал его Грегори, – скажите ему, чтобы немедленно собрал людей и отправил несколько партий на поиски серой кареты, в которой уехали мистер Доусон и Харроу. Им придется самим оседлать своих лошадей, поскольку в конюшне никого из работников нет.

– Слушаюсь, милорд. Сделаю сию минуту.

После чего Грегори и сам побежал в конюшню и оседлал Принца, каждую секунду сокрушаясь, что тратит время на возню с ремнями и пряжками, тем не менее он непрерывно разговаривал с Принцем, говоря ему, что знает: тот приведет его к Пиппе.

Пиппа не могла причинить вреда мистеру Доусону, нет. Он явно был болен. Скорбь и сожаление сломили его дух, украли доброе здоровье и погрузили старика во мрак безумия. Он очень болен, и ему нужен доктор.

Но она не может остановить карету.

По ее подсчетам, они находились в дороге уже почти два часа, и все это время она молилась, чтобы Грегори нашел ее.

«Прошу тебя, – мысленно повторяла она снова и снова, – пожалуйста, приди».

Но от Тарстон-Мэнор шло несколько дорог, которые могла выбрать карета. Как Грегори узнает, по какой дороге они поехали?