Мистер Доусон уже никогда не будет таким, как раньше, но он теперь член семьи. Он обожает маму и слегка увлечен ею, что мама находит лестным. Еще никогда ни один джентльмен не относился к ней с таким уважением, хотя Грегори и лорд Брейди каждый день состязались с мистером Доусоном за право называться самым галантным, самым искренним почитателем красоты и таланта леди Грэм.

Да, Пиппа очень довольна, что ее мама наконец-то обрела свое призвание… и свой голос.

После того как лакей обошел всех членов семьи и гостей, вновь до краев наполняя их бокалы шампанским, пришло время для очередного тоста. И вновь энергичный голос свекра попросил минуточку внимания.

Пиппа подалась вперед, не желая пропустить ни единого слова.

– Сегодняшний день – особенный, – начал лорд Брейди. Леди Брейди подошла к нему и взяла его за руку. – Мы с моей дорогой супругой счастливы видеть всех вас, наших любимых родных и друзей, собравшихся на это замечательное торжество. – Он с нежностью посмотрел на леди Брейди, вторую маму, которая приняла Пиппу в семью с распростертыми объятиями, потом любящими глазами оглядел толпу и начал чествовать каждого члена этого веселого собрания.

– Я вижу своих мальчиков, Роберта и Питера, отличных парней, которые…

При упоминании имени Питера Пиппа взглянула на Грегори. Он поднял свой бокал в сторону среднего брата, а тот сделал то же самое и широко улыбнулся. Этот безмолвный диалог доставил ей глубокое удовлетворение. Братья помирились, хвала небесам. Теперь между ними все хорошо.

Слушая тосты и поздравления, Пиппа размышляла, как пришел к ним этот прекрасный день. Путь к обретению истинной любви был не прост. Годы и годы у них с Грегори ушли на то, чтобы понять истину, которую дядюшка Берти знал всегда: они созданы друг для друга.

И хотя время от времени у них случаются размолвки – две волевые и творческие натуры не могут ведь всегда и во всем соглашаться? – их жизнь невероятно насыщенна.

Любовь все меняет, подумала Пиппа, вспомнив свой сахарный замок с отвалившейся башней. Марсия подняла свою маленькую дочурку и поцеловала в нежную пухлую щечку. Пиппа вскинула глаза на Грегори, который подошел и положил руку ей на плечо.

– Ты был прав, дядя Берти, – прошептала она как раз в тот момент, когда солнце выглянуло из-за тучи и осветило каштан, отбрасывая золотистые пятнышки света на спящего у нее на коленях младенца.