тут же были атакованы с обеих сторон свирепыми речными разбойниками! И хотя чем больше викингов вступало в бой, тем сложнее было удерживать их, все же новгородцы покуда крепко стояли на месте. А десяток отборных воев, облаченных в кольчугу или чешуйчатую броню, пока еще и вовсе не вступил в кровавую сечу, с недобрым предчувствием ожидая прорыва врага. Лучшие бойцы замерли рядом с «головой», также успевшим обнажить меч, но покуда не обагрившим его вражеской кровь…

Сам же Твердило с явственной тревогой обратил свой взгляд направо — там, где бой приняла чудь, все шло совсем плохо. Казалось, что еще чуть-чуть, и строй их развалится, а враг ринется в прорыв, отрезая и новгородцев, и варягов от кораблей…

Ярл Самсон

На правом фланге эстов атаковало не более двух сотен викингов. Я, по совести сказать, ожидал большего — все-таки самая слабая часть войска! По ней и стоило бы ударить наиболее сильным «кулаком» — однако же основная масса скандинавов атаковала именно в центре, где покуда намертво встали ушкуйники, подобно спартанцам царя Леонида.

Впрочем, часа весов боя островитян со свеями стала быстро клониться в сторону последних даже без численного преимущества. Неопытный молодняк я еще сумел убрать, но пожилых уже мужиков, по дурости двинувшихся в набег на старости лет, девать было некуда — а ведь их доля составила не менее трети от общего числа воев! И да, они честно приняли бой — платя жизнями трех, а то и четырех мужей за одного врага…

В итоге «стена щитов» стремительно погибающих «восточных викингов» вскоре затрещала. Дрогнул строй подавшихся назад эстов, грозясь развалиться в любую секунду под бешеным натиском скандинавов… Тут уже никакого сигнала давать нельзя — отойти, не сломав шеренги, островитяне просто не смогут!

Что же, битва пошла не совсем по плану. Но разве когда-то было иначе?!

— «Пороки» поднять наверх! Лучники — вперед, к бою!

Баллисты, снятые мной с дромонов, быстро потянули к себе корабельными тросами стоящие на валу секироносцы — им пока так и не довелось вступить в бой. Одновременно с тем мою артиллерию подталкивают снизу и члены расчетов, и простые стрелки, также спешащие как можно быстрее подняться на боевую площадку.

— Эйнар, приготовьтесь! По моему сигналу откроете ворота!

Если Хельги неподвижно находиться рядом со мной в качестве телохранителя, то ее хирд все это время стоял у прохода в ворота, играя роль моего засадного полка. А я до поры до времени ждал, когда враг, теснящий эстов, окажется повернут к ним спиной. Ну вот, собственно, и дождался!

Десятки лучников быстро поднялись на вал; вскоре здесь же оказались небольшие размерами и массой баллисты. Ободряюще улыбнувшись Перваку, своему лучшему наводчику, я громогласно закричал:

— Стрелки, бей в спины свеев, теснящих ваших сородичей! Расчеты «пороков» — огонь «зажигалками» по центру, ушкуйникам сейчас тяжелее всех!

Буквально парой секунд спустя на головы отвернутых к эстам викингов и в их незащищенные спины врезался настоящих град стрел! Не менее двух десятков воев врага погибло в одно мгновение — а спустя еще секунду баллисты запустили в полет первые три горшка, начиненные горючей смесью. Пролетев под сотню метров, оставляя за собой легкий дымный шлейф, два из них врезались точно в массу свеев ближнего к нам хирда… Ярким цветком полыхнуло пламя, раздались отчаянные крики загоревшихся, обожженных людей!

— Эйнар, вперед!

Заскрипели спешно раскрываемые деревянные створки ворот — и из крепости плотным потоком хлынули исландцы. Впрочем, это все же не стремительно скачущие всадники засадного полка Донского — и враг наш не столь многочисленен, чтобы в середине строя не расслышать предупредительные крики тех, кто успел разглядеть опасность… Так что свеи успели развернуться к новому врагу, и даже построили «стену щитов», закрывшись и от падающих сверху стрел.

Но и Эйнар — вожак опытный, толковый. Вместо того, чтобы безоглядно ринуться в атаку на готового к нападению врага, он построил своих людей плотной коробочкой-квадратом — а затем по его команде в викингов полетели плюмбаты! А потом еще заряд, и еще… Добавили и лучники, целя в образовавшиеся в «стене» бреши. А следом, в заметно поредевший строй потрясенных невиданным оружием свеев, напрочь уже забывших об измученных эстах, с ревом врезался хирд отборных исландских гвардейцев!

И как только что дрожали ряды «восточных викингов», так дрогнули и скандинавы, не в силах тягаться с отборными воями исландской воительницы, ветеранами ромейской варанги! Вскоре побежал один боец, спасаясь от широких ударов двуручных секир и точных уколов граненых контарионов, потом второй, третий… А потом ударились в бегство практически все викинги, атаковавшие правый фланг!

Видя это, Хальстен повел в атаку резерв, стремясь как можно быстрее переломить ход боя в свою пользу и удержать основную массу свеев от отступления. Хотя пример бегства очень заразителен! Прямо сейчас, в бывшую до того «клином» дружину скандинавов, нанесшую свой удар по ушкуйникам и попавшую, в свою очередь, под пять залпов баллист, также врезались исландцы. И кажется, враг, ошеломленный применением зажигательных снарядов и бегством соратников, уже также колеблется…

На секунду отвлекшись от захватывающей дух панорамы поля боя, я мельком бросив взгляд назад, в сторону пляжа и замерших в ряд судов — просто посмотреть, как там молодняк. Но тут же сердце мое радостно забилось, и я широко улыбнулся — набрав ход, к берегу стремительно приближаются ладьи эстов, что причалят уже в ближайшие минуты! Вот теперь уже точно — победа!

Кааро, ватажник

Юный воин с напряжением вглядывался в уткнувшиеся в песок ладьи и резво прыгающих с их бортов прямо в воду вооруженных сородичей. Его пальцы, стискивающие копье, побелели от напряжения — он был практически уверен в том, что должно произойти, и также четко осознавал, что именно у него имеется пусть небольшой, но шанс это предотвратить.

И все же Кааро до последнего надеялся, что его худшие подозрения не оправдаются…

Но когда он увидел, как рьяно побежали к ладьям и одновременно к молодняку, толпящемуся за его спиной, мужи Курессааре (на его родном языке это означало «остров журавлей»), цепко сжимающие в руках топоры и копья, и зажженные факелы, его сомнения окончательно развеялись.

Нужно было что-то предпринять — и немедленно!

…В том ночном бою Кааро обрел славу удачливого воина, сразившегося богато вооруженного свея — возможно, одного из ярлов! — а для небольшой ватаги своих сверстников он стал настоящим вожаком. Прежде всего, для членов бывшей «стаи» Ааре — людей, коих он, в сущности, ненавидел и презирал! Однако же