Карл знал, что прибытие вертолета обязательно отвлечет охранников, поэтому побежал через пляж к основанию скалы и остановился там в тени, прислушиваясь к любым звукам, которые могли бы свидетельствовать, что его заметили. Убедившись, что он в безопасности, Райс начал подниматься прямо поддеревом.

Несмотря на то что ноги и руки ломило после заплыва, а раны безбожно болели, Карл одолел первые сто футов без особых приключений. Затем под пальцами один за другим раскрошились два обломка скалы, и он соскользнул вниз на несколько футов. К счастью, Карлу удалось остановиться на небольшом узком выступе. Там-то он и достал свое оборудование. Прикрепив длинный кусок лески к рыболовной стреле, Райс приложил стрелу к луку. Расстояние до дерева с пляжа не менее трехсот футов, но теперь оно было от него примерно в двухстах футах. Все равно далеко, но другого выбора не было.

Карл прицелился так, чтобы стрела перелетела через дерево. Первый выстрел не достиг цели, ему пришлось снова смотать леску. Второй попытке помешал ветер. Карл терпеливо выждал, пока он успокоится, прежде чем предпринять новую, а потом натянул лук, приложив максимум усилий, и пустил стрелу в третий раз. Та сделала в воздухе дугу и перелетела через северную часть дерева. Вес стрелы перетянул леску вниз по южной стороне, мимо Райса, и она почти опустилась на песок.

Карл сполз назад на пляж, постепенно стравливая леску. Добравшись до стрелы, он достал из сумки длинную прочную веревку и привязал ее к леске над стрелой морским узлом. Затем он отпустил стрелу, перешел на северную сторону дерева и протащил леску, а за ней и веревку через дерево так, чтобы та оказалась висящей по обе его стороны.

Отвязав от веревки стрелу и леску, Карл сделал на одном конце веревки петлю и пропустил второй конец через глазок булиня, таким образом обвязав ствол дерева вокруг. Он как следует потянул за веревку, пока не закрепил ее максимально прочно, обеспечив себе надежный якорь.

Затем с помощью отдельных кусков веревки Карл соорудил перевязь через грудь и сиденье, которое тоже закрепил на груди, под ягодицами и через пах, подобно подгузнику. Достал из сумки еще два куска веревки, которые по длине были примерно в два раза длиннее его роста, привязал первый кусок к веревке, которая свисала с дерева, с помощью скользящего узла и сделал еще один скользящий узел под первым. Это было остроумным изобретением: узел мог скользить по веревке при отсутствии натяжения, но закреплялся на месте и не двигался под действием веса. Карл расположил первый скользящий узел под перевязью на груди и прикрепил его к сиденью. Когда он уселся на сиденье, узел закрепился и Райс оказался надежно привязанным к веревке. Карл мог безбоязненно висеть в пустоте. Если он поставит ногу в петлю, образованную нижним узлом, то сможет выпрямиться, а нижний узел не даст ему соскользнуть вниз по веревке. Кроме того, когда он стоял, верхний узел ослабевал и он имел возможность поднять его вверх по веревке, насколько только мог дотянуться. Карл соорудил простейшую систему, позволяющую ему подниматься по веревке то сидя, то стоя попеременно. Так он без особых усилий мог взобраться на дерево, позволяя себе передышки.

Когда Карл добрался до дерева, он задержался у края скалы, скорчившись на сиденье, чтобы передохнуть. Когда силы отчасти вернулись, он заглянул через край. Охранников в пределах видимости не наблюдалось. Карл позволил себе забраться на скалу. Оставив веревку привязанной к дереву, чтобы они с Ванессой могли по ней спуститься, если удастся сбежать, забросал ее грязью и листьями, чтобы не заметили охранники.

У Карла имелись два автоматических пистолета «глок» с глушителями и боевой нож, которым он убил человека в доме Эми. Нож уже был в ножнах, он закрепил его, прежде чем полез на скалу. Он достал пистолеты из сумки, а затем спрятал ее в подлеске в нескольких ярдах от дерева и снова задумался о стоящей перед ним задаче. Ему нужно пробраться мимо охраны и аппаратуры слежения, проникнуть в особняк и найти Ванессу, причем так, чтобы его не поймали и не убили. Затем ему нужно будет сбежать с ней, а это означало, что женщине придется спуститься на пляж и плыть вдоль берега в беспокойном море. Задача казалась невыполнимой.

Когда Ванесса в следующий раз начала приходить в себя, у двери стоял мужчина, а еще кто-то сидел у кровати. В комнате было темно. Она закрыла глаза. Думать так трудно.

Теплая рука легла на ладонь Ванессы. Она заставила себя снова открыть глаза. Зажегся свет, она моргнула.

– Слава Богу, ты в безопасности.

Ванесса не сразу сообразила, что слышит голос отца, и еще несколько секунд ушло на то, чтобы вспомнить, что она его ненавидит. Злость, несущая с собой адреналин, очистила затуманенные мозги. Она попыталась сесть.

Генерал коснулся ее плеча:

– Нет, нет, тебе нужно набраться сил.

– Убери от меня свои руки!

– Ванесса, я люблю тебя. Я делал это, только чтобы защитить тебя.

– От кого, папочка? Ты единственный человек, которого я боюсь.

– Ты сама не знаешь, что говоришь. Я делал все, чтобы помочь тебе.

– Например, запер меня в психушке и год держал на наркотиках, чтобы я не могла никому рассказать, что ты приказал Карлу убить Эрика Гласса? – Она показала на Сэма Катлера, наблюдавшего за ними, стоя у двери. – Или поручить своему поганому наемнику похитить меня? Скажи, папочка, когда мы с ним жили вместе, Сэм рассказывал тебе в подробностях, как мы трахаемся?

Ванесса говорила невнятно, с трудом выговаривала слова. Тем не менее генерал поморщился.

– Карл Райс – безумный маньяк, – сказал он. – Я представления не имею, скольких людей он убил. Я должен был вырвать тебя у него.

– Тебе нужно убить его, потому что он единственный человек, кто может рассказать о твоем маленьком грязном секрете и помешать стать президентом.

Уингейт вздохнул:

– У него мозги набекрень, Ванесса, поэтому он так убедителен. Он ведь сам верит во все, что рассказывает, но все это ложь. Нет никакой тайной армии. Я не способствовал тому, чтобы Карла забрали в армию. Я никогда не приказывал ему убить Эрика Гласса. Все это он придумал, а ты ему поверила, потому что ненавидишь меня. Но я всегда тебя любил, даже когда ты делала мне больно. Ты можешь себе представить, как мне было тяжело знать, что моя дочь считает меня воплощением зла и верит, что я мог убить свою жену, женщину, которую я так любил.

Генерал склонил голову, горло у него перехватило. Ванессе представилось, что его охватили чувства, и это ее потрясло. Она никогда не видела, чтобы отец терял над собой контроль – даже на похоронах матери. Это было для нее одним из оснований считать, что Моррис Уингейт не любил свою жену.

Искренен ли он сейчас, или его эмоции – театрализованное представление? Все, что она знала о своем отце, подсказывало ей, что он притворяется.

– Ты хочешь есть? – спросил Уингейт. – Я могу прислать сюда ужин. – Он улыбнулся, пытаясь разрядить обстановку. – У меня новый повар, француз. Я украл его у четырехзвездного ресторана в Лос-Анджелесе.