– А он у нас на буксире был. Обугленный такой. Со стороны – металлолом, но Шершень, когда его нашел, решил его с собой прихватить… старьевщик! Но выходит, прав оказался Шершень, стоило эту рухлядь за собой тягать. Вот сначала другу вашему пригодилась, а теперь и нам поможет.

– Почему ты решила, что наш друг находится на борту именно этого «Тора»?

– Не знаю. – Маритта пожала плечами. – Может, потому, что уловила сигнал Шершня? Он тоже снижается прямо сюда, но вы, как я понимаю, видите только одну отметку на радарах?

– У нас лет сто как нет радаров, только сканеры… – заметил Хауэр. – Секира, не вынуждай применить к тебе грубую силу, уходи сама, пока я…

– Если упростить – да, мы видим лишь одну отметку, – вдруг смело перебил командора доктор Бозе. Ну просто как отважный компаньон-синтетик, когда тот осмелился встряхнуть Хауэра под огнем вблизи пасти гигантского модификанта. – Значит, наш друг и твой Шершень летят на одном корабле. Зачем Шершень подобрал нашего друга, как считаешь?

– У него и спросите. – Маритта пожала плечами. – Ну так что, спасением вашего приятеля Шершень выровнял баланс? Все обиды компенсированы? Упорхнем отсюда все вместе?

– С такой поэтичной девушкой лично я действительно готов «упорхнуть». – Борис галантно поклонился.

– Вы для меня староваты, доктор. – Маритта снисходительно скривилась. – А что «упорхнуть»… ну, а как тут еще скажешь, если корабль называется «Стальная бабочка»?

Под куполом лаборатории воцарилась такая тишина, что Маритта напряглась и даже задержала дыхание, а затем схватилась за нож и складную секиру. Видимо, решила, что ляпнула нечто запретное и за это сейчас ее будут крепко бить.

Но мароманны не тронули вильдершу. Выйдя из оцепенения, они многозначительно переглянулись и кивнули друг другу, будто бы мысленно сказав: «Вот теперь и впрямь наступает момент истины». Правда, Хауэр все равно как бы добавил: «Приземлится, увидим своими глазами, тогда и решим все окончательно». И на этот раз Бозе не стал возражать или своевольно перехватывать инициативу.

Очередная отсрочка решения Маритте не нравилась, но ей хватило ума больше не раздражать слух и не мозолить глаза Хауэру. В принципе то, что он до сих пор не вышвырнул вильдершу из лабораторного блока, уже было положительным результатом. Так что стоило набраться терпения и тоже дождаться приземления «Стальной бабочки».

* * *

Изрядно потрепанный и местами обугленный смаглерский «Тор» считался нейтральным кораблем, но все-таки произведен был мароманнами, да и вооружение на борту имелось, поэтому живые пока системы оповещения противокосмической обороны базы Эпсилон-13 буквально взвыли, когда жженая посудина приземлилась на небольшом посадочном поле в сотне метров от замшелого купола лаборатории. Чего больше в этом вое – возмущения, страха или обиды, понять было трудно. Наверное, всего поровну. Главный разум базы возмущался, что какие-то двуногие, покрытые железной оболочкой паразиты повредили системы наведения больших гравиков и зенитных плазмопушек-«драконов», и он боялся, что мароманнский корабль разрушит что-нибудь еще. А обижался он на хозяев, которые толпились неподалеку от базы и запросто могли перехватить вражеский корабль, но почему-то не спешили приходить на помощь модорганизму.

Мароманны едва не оглохли от этого воя. Ведь огромная глотка модорганизма находилась неподалеку, буквально в полусотне метров от лабораторного здания. Слава высоким технологиям, Ботаник довольно быстро устранил помеху. Робокриг нашел и перерезал нервный пучок, идущий к голосовым связкам монстра, и все обошлось. Слух все сохранили. Хотя неприятное шипение лишенного голоса, но не прекратившего возмущаться гигантского организма еще долго создавало звуковой фон. Вот под этот аккомпанемент и сошел с трапа обугленного «Тора» оберкомандор Руперт Герцог.

– Рад видеть вас всех снова. – Герцог изобразил на лице искреннее удовлетворение, но узор почти не изменил. Видимо, подчеркнул, что важно не как и почему уцелели все присутствующие, а ради чего – исключительно ради новых свершений. – Где ваши находки? В этом куполе?

– Иди за мной. – Хауэр еще раз окинул взглядом «Тор». – Сканеры показали, что там есть еще кто-то.

– Естественно. – Герцог обернулся. – Эй, смаглер! Выходи, не бойся.

Из корабля выглянул человек в униформе космического бродяги – то есть без всякой униформы, одетый во что попало и без малейших признаков наноузора на лице. Непривычно видеть, что из мароманнского корабля выглядывает какой-то дикарь, но внимание Хауэра привлек не этот факт. Синтетик мгновенно выдал целое досье на этого смаглера и особо подчеркнул, что контрабандист по кличке Шершень никогда не совался в спорные зоны и уж тем более не связывался с представителями армий конфликтующих сторон. Все моменты, когда он попадал в поле зрения мароманнской разведки или пограничной службы (откуда и досье), были относительно безобидными эпизодами вдалеке от «горячих» пространств и планет. Все когда-то случается впервые, но Хауэру не нравилось, что Шершень так резко сменил окраску. Был нормальным контрабандистом, а стал вдруг корсаром-наемником на службе Народной Диктатуры Маробода. Причем сделал это именно здесь и сейчас. С чего вдруг?

Уловив сомнения Хауэра, синтетик командора тотчас приставил к Шершню робокрига. Смаглер отреагировал на эту предосторожность ухмылкой, а Герцог, похоже, ничего не заметил. Он был весь в работе, спешил все увидеть и во всем разобраться – просто бери и выкладывай в Инфопространство Маробода, а то и прямиком в Общегалактическую справочную сеть как эталон целеустремленности. Нет, это неплохо, что Герцог так серьезно подходит к проблеме. Только Хауэр ему не верил. Руперт явно играл на публику и сильно переигрывал.

– Ну что ж, все, как я и думал, – бросив беглый взгляд на прозрачные коконы, на обмякших мозгоклюев и на укутанные серебристыми одеялами «образцы продукции» этой «мозгоправной мастерской», сказал Герцог. – Приказываю готовить главное оборудование к вывозу на Маробод. Будем использовать разработки врага против него самого. В политическом смысле, конечно.

– А мы сможем? – Хауэр хмыкнул. – Чтобы показать, как работают мозгоклюи, нужна не только биомасса для их питания. Нужно подключить их к модорганизму. Сами по себе они только запчасти. А монстр под названием Эпсилон-13 держится корнями за местный грунт. Ведь это гибрид животного, растения и гриба. Выдрать его со всеми корешками и мицелием не получится.

– Нам важно получить ключевые детали, – уверенно заявил Герцог. – А организм смоделируем. Это не проблема для наших ученых.

– Для каких наших ученых? – неожиданно вмешался доктор Бозе. – Для служащих ИВИ – Института военных исследований? Они не потянут такую задачу, могу спорить на миллион. Или у тебя есть другие ученые на примете?

– Как и положено представителю «некондиции», ты недооцениваешь нашу науку, Борис, – Руперт покосился на Момо, который замер позади доктора. – На самом деле мы способны не только строить отличные боевые корабли и делать хорошее оружие. Воспроизвести биологический процесс в технологическом виде – это тоже…