И с презрительным смешком видение исчезло.

— Это заклинание безусловно должно было среагировать только на тебя и ни на кого другого, — сказал Райвин. — А это означает…

— …что теперь неподалеку должно сработать еще одно заклинание, предупреждающее несколько сотен лесных разбойников о моем приближении, — продолжил за него Джерин. — Им велено меня прикончить. Но что же мне остается, как не продолжать путь? Как бы там ни было, из-за своего тщеславия Баламунг потерял одно очень важное преимущество. Теперь его люди не смогут застать нас врасплох.

Держа оружие наготове, они продвигались вперед, а солнце тем временем начинало клониться к закату. Проезжая мимо проселочных ответвлений, они услышали в кустах возглас и поняли, что обнаружены. Лучники натянули тетивы, копьеносцы взялись покрепче за копья.

Им не пришлось долго ждать. На один из проселков с грохотом высыпалось целое войско, состоявшее из колесниц и пехоты. Во главе его ехал Вольфар Топор. Когда он узнал Лиса, его волосатое лицо расплылось в кровожадной улыбке.

— Какая удача! Грязный похититель девушек сам пожаловал к нам! — прогремел он, обращаясь к своим людям. Затем бросил Джерину: — Я отобью у тебя охоту к таким делам!

Неужели одна лишь обида на Лиса за полученный в полумраке удар заставила Вольфара вступить в ряды трокмуа? Джерин никогда бы не поверил россказням о таком черном предательстве, даже если бы речь шла о его западном малоприятном соседе, однако факт говорил за себя.

Впрочем, размышлять уже было некогда. Джерин выстрелил в Вольфара, но промахнулся. Тем не менее его стрела попала в одного из воинов позади Вольфара и тот выпал из колесницы. Райвин и другие лучники тоже выпустили стрелы, поразив еще нескольких врагов и одну из их лошадей, в результате чего фланговая вражеская колесница опрокинулась и развалилась. Однако принять этот бой было бы полным безумием: силы Вольфара превосходили силы Джерина раз, наверное, в десять.

— На север! — скомандовал Лис. — По крайней мере, мы оторвемся от пехоты и встретим его уже на более равных условиях.

И они в сгущавшихся сумерках помчались на север. Вольфар, кипя от ненависти, несся за ними. В воздухе летали стрелы, но без каких-либо видимых результатов. Стоя в трясущихся колесницах, стрелять прицельно нельзя.

— Капитан, — прокричал Вэн на ухо Джерину, — что, черт возьми, там такое?

Лишь усилием воли Лис заставил себя не впасть в панику. Нет, Вольфар все-таки, видимо, не предатель, мелькнуло в его мозгу.

— А на что это, по-твоему, похоже? Впереди молодцы Баламунга, которые должны нас прикончить. Мы оказались в ловушке, однако есть крошечная надежда на то, что они разорвут друг друга прежде, чем доберутся до нас.

Предводитель трокмуа, светловолосый, невероятно высокий и толстый, еле вмещался в трехместную колесницу. Он ошеломленно наблюдал за летящим к нему авангардом довольно крупного войска. Никак не меньше его собственного, вместо обещанного небольшого отряда.

Отчаянно сдерживая лошадей, он заорал:

— Распределяйтесь поперек дороги, вы, негодяи! Не дайте им ускользнуть!

И трокмуа, кто пешие, кто в колесницах, развернулись в шеренгу, приготовившись к бою.

Но Джерин ускользать и не собирался. Во главе своего отряда он устремился в самый центр линии трокмуа, надеясь прорваться сквозь строй и предоставить северянам и людям Вольфара изрубить друг друга в куски. Однако трокмуа были слишком многочисленны и слишком проворны, чтобы позволить кому-то прошибить их крикливую массу. Они окружили колесницы, не давая им ехать дальше. В результате небольшой отряд Джерина завяз в самой гуще врагов.

Их громадный предводитель выскочил из своей колесницы и, размахивая тяжелой дубинкой, принялся наносить сокрушительные удары. Раскроив череп вознице Райвина, он бросился к Прискосу. Возница Джерина успел закрыться щитом, однако сильнейший удар выбросил его из колесницы. Лис замахнулся на трокмэ топором, но варвар оказался проворнее, чем можно было предположить по его габаритам, и уклонился от удара.

Лесной разбойник вонзил кинжал в брюхо лошади. Животное истошно заржало.

На какое-то мгновение Райвин оказался рядом с Джерином и крикнул:

— Нам надо убираться отсюда!

— Если у тебя есть идеи, как это сделать, я с удовольствием послушаю их.

Один из варваров попытался забраться в его колесницу. Вэн ударил его шакрамом, надетым на руку. Из окровавленного рта разбойника вырвался жуткий вопль, и он свалился на землю.

Неожиданно давление трокмуа на осажденный отряд Лиса ослабло. Это Вольфар смял фронт лесных разбойников в погоне за ненавистным Лисом.

— Он мой, слышите, вы, говнюки! Он мой! — рычал он.

Между тем солнце, на которое в пылу боя никто не смотрел, скрылось за горизонтом. И тут же на небо с интервалом в несколько секунд выплыли четыре луны. Все как одна полные. Последний раз такое происходило примерно за три столетия до основания империи Элабон.

Тогда громадные волны обрушились на все прибрежные районы суши, затопив мелкие городки и разрушив порты. Предсказатели всего мира пророчили конец света.

В тех краях, чьи жители были частично заражены кровью оборотней, полнота диска одной из лун не приводила к серьезным трансформациям человеческих тел, но противостоять давлению четырех полных лун было уже невозможно. И те, в чьих жилах текла хоть капля нечеловеческой крови, были теперь уязвимы, то есть обречены вернуться к своему древнему звериному облику.

Холмы на востоке какое-то время заслоняли поле битвы от лучей ночных светил. Но это длилось недолго, и вскоре сражавшиеся были облиты их ясным и бледным светом. Джерин обменивался ударами топора о топор с сухопарым зеленоглазым трокмэ, дравшимся без доспехов, как вдруг его противник выронил свой тесак. На лице его отразилось полное недоумение и тревога.

Лис понятия не имел, что случилось, но не собирался упускать свой шанс. Его удар был сильным и точным, однако дикарь с необычайным проворством сумел от него увернуться. Тело трокмэ начало странным образом извиваться, и через миг вместо лесного разбойника перед Джерином предстал огромный дикий кот. Яростно зашипев, зверь бросился на него.

Джерину некогда было задумываться, в уме он сейчас или нет. Острые как бритва когти вонзились в бронзовое покрытие его щита, а оскаленная зубастая пасть грозила впиться в его левую руку. Изо всех сил размахнувшись, он всадил лезвие топора между диких глаз зверя, и оно с треском вошло в плоский череп. На руку брызнула горячая кровь. Тело кота дергалось на земле.

И тут случилось невероятное: страшная рана, которую только что нанес зверю Джерин, стала затягиваться прямо у него на глазах. Он в недоумении наблюдал, как срастаются кости, появляются кожа и шерсть. Глаза дикого кота открылись и уставились на него. Зверь взвыл, готовясь к очередному прыжку, но тут его сшиб с ног гигантских размеров волк, и оба хищника покатились по земле. Сцепившись, они рвали друг друга когтями и зубами.