— Неужели же человек…

— Человек тут ни при чем, — мрачно сказал Вэн. — Посмотри на следы: здесь дрались медведь и дикий кот.

Задача была не из сложных. В обличье оборотня лесному разбойнику не составило труда одержать над зверем верх. Он устроил себе пиршество, затем свернулся калачиком и заснул, а во сне, когда луны сели, вновь превратился в человека.

Лесная тропа и дальше была отмечена знаками смерти. Жутко растерзанный медведь, трокмэ с вырванным горлом, пара элабонских воинов, настолько изуродованных, что их вид ужаснул даже закаленную команду Джерина. Попался им также дом фермера: хлипкая дверь сорвана с петель, над темной лужей крови у порога кружат мухи. Джерину даже не пришлось заглядывать внутрь, чтобы понять, что в живых никого не осталось. Он лишь надеялся, что бедняги не слишком мучились перед смертью.

Оставшиеся в живых трокмуа все еще прятались в чаще. Вдруг откуда-то вылетела стрела и оцарапала край шлема Джерина. Вместе с Райвином они выстрелили наугад в заросли. Снайпер, оставшийся невредимым, снова прицелился и попал Прискосу в левую руку, чуть пониже плеча. Возница выругался, вырвал стрелу из руки и оторвал кусок туники, чтобы перевязать рану.

Остальные элабонцы выскочили из колесниц. Они бросились под прикрытие густо росших деревьев, а затем принялись высматривать, где прячется стрелок-варвар. Но трокмэ, не будь дурак, тихонько посиживал в своей засаде, пока не выбрал удачный момент, чтобы поразить Вэна. Но из-за стесненности своего положения варвар, хотя и стрелял с близкого расстояния, видимо, не сумел оттянуть тетиву лука до уха. Крепкие латы чужеземца отразили удар.

Вэн яростно закричал и ринулся в чащу, туда, откуда прилетела стрела. Трокмэ бросился наутек. Но не успел он пробежать и десяти шагов, как удар булавы свалил его с ног. Словно обезумевший длиннозуб, великан в мгновение ока разделался с лучником.

Глядя на труп стрелка без малейшего раскаяния, он сказал:

— Жаль, что этот трусливый лесной бродяга умер так быстро. Если он хотел сразиться с нами, как настоящий мужчина, нечего было прятаться по кустам.

Джерин, который в свое время сам спланировал и осуществил немало засад, счел за лучшее промолчать.

Когда они вернулись к колесницам, Прискос спросил без обиняков:

— Догнали?

Когда Джерин утвердительно кивнул, возница сказал лишь:

— Хорошо.

И, дернув поводья, направил лошадей дальше на север.

Они снова выбрались на главный элабонский тракт всего лишь в паре часов езды от Лисьей крепости. Джерин печально отметил про себя, что он возвращается, даже не сумев сохранить то малое войско, которое выступило вместе с ним из поместья Рикольфа. Об том позаботилась ночь оборотней. Оставалось только надеяться, что люди Баламунга пострадали не менее элабонцев.

Но и эта надежда вскоре рассеялась. Сбоку, из леса, раздался крик:

— Смотрите, опять эти ублюдки!

Значительное число пеших воинов выскочило из зарослей, с копьями наперевес и мечами наголо.

Лис уже потянулся за луком, как вдруг осознал, что возглас прозвучал на его собственном языке, а не на дикарском наречии. Когда же бегущие на них воины заметили его (а вернее, Вэна в его ярких доспехах), то остановились так внезапно, что один из них даже споткнулся и упал на колени. Через мгновение они уже снова мчались к ним, но на этот раз с криками радости и веселья, которые, впрочем, могли нагнать страху на любого оказавшегося неподалеку трокмэ.

Джерин узнал в них людей Драго Медведя, а командовал ими самый крепкий его вассал по имени Федор Охотник. Лис плохо знал Федора. Обычно Драго, когда отъезжал в Лисий замок, оставлял того в своей крепости за себя. Но Джерин еще никому так не радовался, как этому тяжеловесному человеку с испещренным шрамами мрачным лицом. Федор подвел своих людей к Лису.

— Мы думали, ты погиб, — сказал он недовольно. — Во всяком случае, так утверждали трокмуа и их проклятый колдун, когда пытались заставить меня сдать им замок Медведя.

— Значит, поместье Драго устояло? — спросил Джерин. — Вы что, сумели отбить атаку, которой руководил сам колдун? Великий Даяус, как вам это удалось, Федор? Своим колдовством он сровнял с землей больше крепостей, чем можно сосчитать.

— Да, он пытался разрушить крепость после отказа. Огонь, дым, летучие демоны, чего только не было. Но замок Медведя крепок и прочен, к тому же стоит он на скальной породе. Кроме того, — Федор пожал плечами с той же флегматичностью, что была свойственна и Драго, — мы находились внутри, а они снаружи, и с этим ничего нельзя было поделать. Правда, его колдовские молнии пробили брешь в одной из стен, но ни один из лесных разбойников не проскользнул сквозь нее живым. Они заплатили жизнями большей части своих людей, и через какое-то время им пришлось отступить.

Слушая этот незамысловатый рассказ, Джерин подумал, что Федору, видимо, даже в голову не пришло, что у него нет шансов. Он флегматично делал свое дело там, где другой, более восприимчивый человек непременно бы впал в отчаяние, — и в итоге выстоял. «Следует признать, что и от тупого упрямства бывает толк», — подумал Лис.

Но Федор, оказывается, еще не закончил.

— Тут нечему удивляться. Твоя крепость тоже стоит, господин, как тебе это, наверно, известно.

У него чуть сердце не выскочило из груди.

— Нет, — ответил он, — Я этого не знал.

— Йо, это правда. — Федор, похоже, даже и не заметил, какое впечатление произвели на лорда его слова. — Она, конечно, в осаде, но ее обитатели послали гонца, который сумел пробраться сквозь вражеские кордоны. Над этим поработал ваш волшебник Сигорел, насколько я знаю. Два дня назад мы выступили к ним на выручку отрядом в шестьдесят человек, но после прошлой ночи… — Он пожал плечами, — На какое-то время мне показалось, что я сошел с ума, но потом мне некогда стало над этим задумываться: надо было спасаться!

— Как и всем нам, — согласился Джерин.

Из-за присоединившихся к ним пеших воинов последний участок пути к Лисьей крепости, казалось, сделался втрое длинней, но Джерин не расстался бы с ними даже за все сокровища Айкоса. Внезапно его охватил страх: что, если крепость пала уже после того, как ее покинул гонец? Но вскоре Вэн указал на север.

— Прямо на линии горизонта, капитан, я вижу кончик вашей сторожевой башни. И мне кажется, — он прищурился, — йо, по-моему, над ней твое знамя.

За их спинами раздались ликующие крики, а Джерин тем временем пытался проникнуть взором в те дали, какие обозревал его друг.

— Твои глаза лучше моих, — признал он.

Он не сомневался в правдивости Вэна. Итак, ему удалось преодолеть почти все препятствия на своем пути. Кроме одного, последнего. Ему предстояло разделаться с величайшим из всех магов, какие только появлялись на свет в последние две тысячи лет. И, поторапливаясь к своему замку, он вдруг осознал, что совершенно не представляет, как это осуществить.