— Она любила тебя, — сказал Артур, гладя на Мадели с сочувствием. — Она боялась, что ты можешь из-за неё пострадать. Первые годы правления жила в постоянном страхе за свою жизнь, и не хотела, чтобы и ты мучился так же. Но… за тобой всегда присматривали агенты тайной королевской полиции и докладывали ей. Она знала о каждой твоей авантюре, о каждой попойке или новой шлюхе в твоей постели. А когда ты вдруг решил жениться… — принц глубоко вздохнул и отвёл в сторону свою шпагу. — Она тогда впервые сорвалась. Думаю, ты представляешь, что означает срыв у мага, причём довольно сильного. Восточное крыло дворца тогда просто смыло неизвестно откуда взявшейся волной. И, поверь, Мадели, это было страшно. И ты уж прости, но свадьба твоя не состоялась именно из-за этого.

Кай был настолько ошарашен этим заявлением, что даже не нашёл, что сказать. Просто смотрел на отрешённое лицо своего несостоявшегося убийцы и не верил собственным ушам. Ведь тогда, почти три года назад, его невеста — Эвилина Дриали, просто отменила свадьбу всего за несколько дней до обряда. А потом, ничего не объясняя, собрала вещи и уехала в неизвестном направлении. Поговаривали даже, что она покинула страну, но точных сведений не было.

По правде говоря, Кай тогда не особо расстроился. Этот брак был скорее выгодной сделкой, чем союзом двух любящих сердец. Да, Эвилина нравилась ему, но куда больше его притягивали её капиталы и связи при дворе. Ведь даже тогда он не переставал думать о том, как оказаться ближе к Эриол, хоть и заставлял себя её ненавидеть. И конечно он не мог допустить и мысли, что королева так остро отреагирует на его намерение жениться.

— Ладно, Мадели, — бросил Артур, опуская свою шпагу и вкладывая её в ножны, прикреплённые к поясу. — Я понимаю, что Эри сама была во многом виновата, так что этот вопрос мы, пожалуй, закроем. Но за Рус ты мне всё-таки ответишь.

Кай даже понять не успел, что произошло. Глаз вдруг обожгло болью, мир резко почернел и накренился, а в голове застучало так, будто на неё методично опускали кувалду.

Когда же он смог хоть немного прийти в себя, то с удивлением обнаружил, что лежит в траве, у той самой стены в которую не так давно упирался спиной.

— Ну и чем ещё я тебе не угодил… что ты… решил опуститься до банального мордобоя? — прохрипел он, приподнимаясь и поворачиваясь к сидящему напротив принцу. — Как-то это не по-королевски, Ваше Высочество.

— Зато от души, — усмехнулся Артур. — Давно рука чесалась.

— Спасибо, хоть не убил, — буркнул Кай, касаясь своего пострадавшего лица.

— Пожалуйста. Но благодарить за это тебе стоит девушку по имени Рус. Это она попросила тебя не убивать, — отчеканил принц. — А в глаз я тебе врезал, чтобы ты лучше запомнил, что я не позволю её обижать. Она… хорошая. И почему-то на самом деле испытывает к тебе чувства. Но я не хочу, чтобы ты видел в ней только замену своей потерянной любви. Она не Эриол, как бы нам всем не хотелось, чтобы было иначе.

— А ты уверен, что нас здесь никто не подслушивает, — со скепсисом поинтересовался Кай, чья голова до сих пор шла кругом после встречи с твёрдым кулаком.

— Конечно, — бросил принц. — Как только ты пересёк границу установленного мной круга безмолвия, он стал непроходим для посторонних. Уж что-что, а подобные вещи я научился делать ещё в детстве. Жизнь во дворце обязывала.

— Значит, можно говорить открыто? — недоверчиво уточнил Мадели.

— В этом можешь не сомневаться.

Кай хмыкнул, опёрся спиной на стену и попытался сосредоточиться. Перед глазами всё ещё расплывались мутные круги, а боль в голове даже и не думала уменьшаться. И, тем не менее, он смог отрешиться от всего этого и всё же задать Артуру самый главный вопрос.

— Как ты узнал? — его голос прозвучал очень тихо, почти на грани шёпота.

— Просто, — отмахнулся принц, которому совершенно не хотелось раскрывать перед Мадели все карты.

— И всё-таки ответь. Это важно, ведь если догадался ты, то и другие смогут, — настаивал Кай.

— А вот это вряд ли, — Его Высочество снова улёгся на траву и повернул голову к небу. — Скажем так, у меня есть то, чего нет ни у кого другого. Одна вещь, принадлежащая моей сестре, которая не приняла Рус.

— Медальон, — сам себе сказал королевский советник. — Тот самый… синий.

— Именно, — кивнул принц. — Внешне — брат близнец того, что она носит сейчас. Но… откуда ты знаешь?

Кай опустил голову, боль в которой со всеми этими разговорами только усиливалась, становясь невыносимой. Но всё-таки нашёл в себе силы ответить.

— Знаю, и всё. Здесь нечего пояснять. Значит он сейчас у тебя.

— Да. Как и ещё некоторые вещи, которые были при Эри в момент её убийства. Её перстень с гербом и то тоненькое золотое колечко, что ты дарил ей когда-то.

— Она носила его? — Кай даже нашёл в себе силы отлепиться от стены и податься чуть ближе к Артуру. — Все эти годы?

— Да, — бросил принц. — Не снимая.

— Отдай его мне, — вдруг потребовал Мадели.

— Зачем?

— Отдай! Взамен проси что хочешь, но оно должно быть у меня.

— Да объясни ты мне, какого демона ты собираешься с ним делать? Это просто кусок золота, — не понимал Артур.

— Для меня это очень важная вещь, — он говорил с таким искренним надрывом, что у принца просто не осталось выбора. Мадели выглядел настолько жалким, что казалось, отказ его попросту добьёт.

— Ладно. Отдам. Но взамен ты мне расскажешь всё, что здесь происходит. Кто знает о Рус, какие цели преследует каждый из замешанных в заговоре, в том числе и ты сам. И если ты до сих пор сомневаешься, то скажу прямо: я готов стать участником этой вашей авантюры и приму Рус, как родную сестру. Но при этом я никому из вас не собираюсь позволять манипулировать ею, как вам вздумается.

— Ну, Марделу и Кери можешь говорить что угодно, а я имею право распоряжаться жизнью Рус, как своей собственной, — на губах Кая появилась кривая ухмылка. Он уже представлял, как изменится самодовольное выражение лица Артура, когда он узнает правду.

— Это ещё почему? — возмутился принц.

И тогда Мадели улыбнулся и открыл свой последний, самый главный козырь.

— Потому что она — моя рабыня.

* * *

Сегодня был действительно бешеный день. В преддверии бала в честь возвращения королевы весь дворец будто превратился в жужжащий улей. Повсюду сновали многочисленные представители знати, приехавшие выразить своё почтение Её Величеству. В коридорах топились горничные и лакеи, распорядитель торжества просто сходил с ума, а Рус мечтала только об одном, чтобы всё это побыстрее закончилось.

Сейчас, сидя в своём кабинете и в сотый раз прогоняя в мыслях все пункты переговоров с сайлирскими послами, она искренне пыталась сосредоточиться. Но её постоянно кто-то отвлекал. То Кери, то Артур, то швея, заканчивающая подгонку её вечернего наряда. То вдруг явился министр торговли, с каким-то странным документом, который Рус категорически отказалась подписывать не изучив. Сегодня к ней даже Мардел пришёл, хотя обычно оказывался слишком занят для визитов и передавал всё через Кери. Ну и как в такой обстановке проходного двора вообще можно было работать?