Интересно, откуда она взялась? Вроде бы "Энигмы" полагались только шифровальным отделам дивизионного уровня. Но когда наша артиллерия уничтожила штаб 102-й дивизии, там ничего похожего не было. Взрывы снарядов или уничтожили ее, или засыпали землей. Скорее всего, машинка находилась в штабном автобусе, попавшем под обстрел.

Вызвав старшину, заведовавшего всем этим богатством, я страшным шепотом приказал ему сейчас же спрятать от посторонних глаз это секретное устройство, и отдать его только лично в руки особисту дивизии.

Дальнейший осмотр склада выявил наличие немецких противотанковых ружей. Прикинув, сколько к ним имеется патронов, я решил взять для батальона штук семь.

Старшина, после того как узнал, что за ценную находку ему светит как минимум медаль, проникнулся ко мне глубокой симпатией. Он достал свой гроссбух, и объяснил мне, какие ружья как называются, и где изготовлены.

Наиболее многочисленные ПТР, как я и предполагал, были немецкими. Они назывались PZB-39. Конечно, это ружьишко дрянное, и для борьбы с танками оно не годится. Слишком маленький калибр позволяет пробивать броню только у легкой бронетехники, да и то на небольшом расстоянии. Даже прицельная дальность у него составляет всего четыреста метров. Но советские ПТР только начинают производить, и когда нам их пришлют, неизвестно. А на безрыбье, как говориться, и рак рыба.

Еще в наличии были польские UR. Хитрые ляхи обозвали их так, чтобы создать впечатление о том, что они предназначены исключительно на экспорт в Уругвай. Но габариты у этого ружья слишком большие, к тому же я был не уверен в том, что немецкие патроны к нему подойдут. А вот чешскую MSS я забрал с удовольствием. Сделанная по схеме Булл-Ап, она выглядела футуристично, а главное, была короче немецкой сантиметров на сорок.

Нагрузив своих бойцов оружием, я без особой надежды поинтересовался у старшины, можно ли где-нибудь раздобыть зимнюю одежду на сотню человек. У меня была кое-какая задумка, которую хотелось испробовать. Оказалось, что этой ночью пришел эшелон с различной амуницией, и среди комплектов обмундирования, были и теплые вещи. За ними мне пришлось идти в другой подвал. Бумажка, написанная адъютантом комдива, и здесь оказала волшебное действие. Я взял сто штук телогреек, ватных штанов и недавно появившиеся в армии шапки-ушанки. Кладовщик заодно хотел мне всучить валенки и шерстяные носки, но это в мои планы пока не входило.

Бойцы, увидев, что я для них взял, немножко оторопели. Даже без прогнозов погоды было очевидно, что как минимум пару недель будет достаточно тепло.

-- Неужели нас отправляют в партизаны - недоуменно спросил кто-то из молодых бойцов.

-- Куда надо, туда и отправят, сердито перебил его сержант. - Бери, запас карман не тянет. Скоро по ночам холодать будет, а на передовой вещевых складов не будет.

Запасшись всем необходимым, я отправился искать комбата, который уже должен был подъехать. Хотя у него и имелась рация, но секретные сведения по ней вряд ли сообщали, так что я смогу первым рассказать ему последние новости.

Выслушав мой доклад, Сергей приказал поднимать бойцов, и выдвигать к селу Василево, не дожидаясь, пока другие роты отдохнут. Я был с ним полностью согласен. Действительно, сейчас каждый час на счету.

Уже выходя из поселка, я вспомнил, что хорошо бы иметь при себе немного бензина или солярки. И костер можно быстро развести, и дымовую завесу устроить, а если понадобится, то и вражеский дзот запалить. Но волновался я напрасно. Сержант Стрелин, к которому я обратился с такой просьбой, заявил, что у его "пожарной команды" теперь всегда наготове заполненные канистры.

Еще меня волновал вопрос о распределении снайперских винтовок. Всех лучших стрелков мы назначили пулеметчиками, а давать снайперку новичкам не очень хотелось. В конце концов, я взвалил проблему на взводных. Они должны были лучше меня знать способности своих подчиненных. Раздав им по одной винтовке, четвертую я вручил Авдееву. Правда, у него уже есть автомат, но ничего страшного. Чем больше у него оружия, тем лучше он сможет выполнить приказ по охране бесценного объекта, то есть, меня.

В Василево нас встретил комполка. Личному составу, уставшему после трехчасового перехода, он дал полчаса отдыха, а меня повел в свой штаб, по пути объясняя цели предстоящего наступления. Атаковать Торопец в лоб было нежелательно, так как немцы успели укрепиться на мостах через реку Торопа. Поэтому нам придется обойти с севера озеро Яссы, пройти через Лужи, где по данным нашей разведки врагов уже не было, и занять Городок. Когда мы дошли до штаба, и я смог рассмотреть карту, оказалось что "Лужи" и "Городок" это названия местных сел.

Батарея сорокапяток, которую нам обещали в поддержку, уже ждала здесь, и была готова выступать. К ней прилагался корректировщик вместе с рацией, так что теперь мы сможем поддерживать связь и с комбатом, и со штабом полка. Как я и надеялся, представителем артиллерии был Гусев, с которым мы уже успели сдружиться.

Рука лейтенанта была перевязана, зато на груди сверкали новенькие орден "Красной Звезды" и медаль "За отвагу", которых раньше не было. Радиостанцию, которой он так гордился, заменила новая - тоже Torn, но другой модели. Поговорить с ним я смог только когда рота опять двинулась в путь. Расположившись с комфортом в небольшой бричке, мы поделились последними новостями.

Как я и предполагал, орден Гусеву дали за уничтожение вражеского штаба дивизии, а медаль за разгром колонны. Такая оперативность нас немного удивляла, но если учесть, что подобные успехи на фронте сейчас большая редкость, то понятно внимание, которое уделили герою этих операций.

Когда я выразил обеспокоенность за судьбы наградных списков на мою роту, лейтенант меня успокоил. Комбриг Кончиц, который лично награждал артиллеристов, рассказал им по секрету, что у пехотинцев наградных листов очень много, поэтому им придется подождать, пока их все оформят.

В Лужах нас уже ждало несколько разведчиков, следивших за ситуацией. По их словам, в Городке немцев было всего человек тридцать-сорок, и одно орудие.

Изучив обстановку, Гусев заявил, что такую позицию лучше обстрелять гаубицами, и прихватив рацию отправился с разведчиками в поисках высокого дерева, где-нибудь в километре от вражеских позиция. Как он меня заверил, маленькая царапина на руке не помешает ему опять залезть на самую вершину, откуда все будет видно.

Я тем временем составлял план атаки. Особо мудрствовать тут не приходилось. Слева от нам берег озера, справа большое болото. Промежуток между ними был примерно метров пятьсот. Отойти далеко от дороги в этой заболоченной местности было нельзя. Приходилось атаковать прямо в лоб, а значит, вся надежда возлагалась на огневую мощь.

Исходный рубеж для атаки я назначил у бутылочного горлышка, начинавшегося между двумя болотами. Бойцам заранее приказал натянуть ватники, а под каски надеть шапки, и теперь даже стоя на месте, они обливались потом. Что будет, если придется бежать, лучше даже не думать. Но зато толстая ватная одежда может останавливать маленькие осколки, пули МП-40 на большом расстоянии, а также помогает смягчать ударную волну от взрывов мин и гранат. Так что действительно лучше семь раз покрыться потом, чем один раз инеем.