— Какая невоспитанная особа, — поморщившись, вздохнул Холмс. — Дорогой доктор, вы не считаете, что ей бы следовало оказать какую-либо медицинскую помощь?

— Ни за что, — даже с некоторой обидой откликнулся Ватсон. — У них свой профсоюз, и нашему брату, частному врачу, они никогда не платят.

— А вот и наш дом, — выглянув из кеба, провозгласил знаменитый сыщик, и в тот же миг сзади раздалось три выстрела.

— Неужели по нам стреляют? — искренне удивился доктор.

— Похоже, что так, — беззаботно рассмеялся его друг. — Но это отменно скверные стрелки, не попали ни разу.

В ту же минуту с водительского сиденья тяжело рухнул кебмен. Мы все выскочили наружу. Осмотрев бедолагу, сострадательный Ватсон только горестно покачал головой.

— Положите ему гинею во внутренний карман, — благородно приказал мистер Холмс. — Конечно, его вдова пропьет эти деньги. А их дети, мальчик и еще один мальчик, пойдут в работный дом, если, конечно, их слепая тетка из Йоркшира не позаботится о судьбе младшего. Старшего она не любит.

И, не вдаваясь в объяснения, великий сыщик бодро зашагал к знаменитому дому на Бейкер-стрит, а мы вчетвером еще с полминуты стояли, ощущая себя полными идиотами, после чего мы все трое торжественно пожали руку доктора Ватсона за его терпение и понимание. Доктор тепло улыбнулся нам, потом вновь схватился за живот и на полусогнутых так резво побежал вперед, что обогнал даже долговязого Холмса. Мы пожали плечами и направились следом…

— Зачем шеф нас сюда послал? Пока Холмс и сам неплохо справляется, — пробормотал командор, ускоряя шаг.

— Приказы гнома не обсуждаются, а выполняются, — процитировала я главный девиз его секретарши. — Быть может, для того чтобы личность великого сыщика заиграла новыми красками? Простите, что-то на романтизм потянуло…

— Конан Дойл решил убить своего героя, помните? — быстро вставил кот. — А если мы берем за основу, что Конан Дойл лишь литературный псевдоним доктора Ватсона, то…

— Неужели мы должны остановить доктора? — ахнула я.

Пусик не ответил, но очень многозначительно ухмыльнулся, задрав хвост…

На Лондон быстро опускалась ночь, миссис Хадсон включила газовый фонарь у входа. В квартире Холмс первым делом рухнул на диван и дотянулся до лежащей на столике скрипки. Ватсон скрылся в туалете. Мы расположились кто где. Сыщик-консультант что-то наигрывал, терзая инструмент и надсадно водя смычком по одной струне. Алекс раскрыл газету, кот свернулся клубком у камина и нагло задрых, прикрыв уши лапками.

— Так каков план наших действий? — не выдержав, спросила я, потому что больше никто не решался.

— У меня был план, но эти покушения порядком испортили мне настроение, и я понял, что Мориарти не заслуживает поблажек. Поначалу я хотел просто его пристыдить, а теперь понимаю, что действовать нужно серьезно…

Я недоуменно посмотрела на мужа, тот нахмурился. Видимо, он пытался хоть как-то помочь великому сыщику, а тот явно привык к абсолютизму своей правоты, везде и во всем. Мне тоже ничего в голову не приходило. Холмс вновь заиграл на скрипке.

Мы почувствовали себя слегка лишними, но что делать, нам нельзя было никуда уйти. Сегодня и три-четыре ближайших дня именно нам предстояло отвечать за его жизнь. Нельзя было забывать, что по сюжету Конан Дойла еще должен был произойти поджог этого дома. А кто знает, как оно было на самом деле, может, гораздо серьезней, чем в книге.

Вежливо постучав, в комнату вошла миссис Хадсон.

— Леди с джентльменом остаются на обед?

— Да-да, — рассеянно пробормотал Холмс.

Пусик, не отрываясь от сна, поднял правую лапку вверх, давая понять, что остается тоже.

Миссис Хадсон вышла. Пропустив ее вперед, в комнату вошел Ватсон. Его утомленное, бледное лицо светилось облегчением.

— Прошу прощения, господа, но я, пожалуй, пойду в свою комнату и прилягу. Коварство Мориарти лишило меня всяческих сил.

— Только не заспитесь, сегодня среда, будет подано ваше любимое рагу из телятины по-валлийски.

— Да-да, я помню, — слабым голосом пробормотал Ватсон, удаляясь в соседнюю комнату.

— Итак, друзья мои, кажется, я знаю что делать! — Великий сыщик отбросил в угол жалобно тренькнувшую скрипку. — Можно было бы, конечно, обратиться в полицию, дать наводку инспектору Лестрейду, он достаточно энергичен, чтобы не отступить перед нехваткой улик. Но боюсь, что полиция своими неуклюжими действиями только спугнет нашего злодея-математика. Поэтому придется брать правосудие в свои руки. Сегодня в ночь мы проникнем в дом профессора Мориарти и покончим с ним.

— Но вы так не можете! Это не ваш метод, — возмутилась я.

— Неужели? Мориарти ждет от меня привычных действий. Чтобы я в поте лица честно собирал улики и передал всю кипу с доказательствами в полицию, а уже они пришли арестовывать его с выписанным судьей ордером. Злодей знает, что я слишком законопослушен, чтобы действовать его преступными методами. А сегодня мы придем к нему домой и просто застрелим его. Потому что именно этого он и не ждет.

— А как же его сообщники, тот же полковник Моран? Он очень опасен. Кстати, ничего не слышно о его судьбе, его арестовали или нет? — подняв голову, поинтересовался агент 013.

— Лестрейд прислал записку, что против него слишком мало улик, а визитку могли и подбросить. Признаться, я и не надеялся, что они его схватят, для них он слишком хитер.

— Так я и думал, — с умным видом заключил кот, явно пытаясь походить на великого сыщика. Но то, что так естественно выходило у Холмса, у Пусика получалось натужно и театрально.

— Милый, — шепотом спросила я у Алекса, — напомни, кто у нас в этой операции главный?

— Сколько я помню, задание дали нам с тобой. Агент 013 болел, значит, руковожу операцией я.

— Вот именно. А еще мы же решили немножечко отодвинуть нашего пушистика, чтобы не слишком задавался.

Мой супруг кивнул, но неуверенно.

— Ну и что ты придумал?

— Я? Я полагал, что мы сядем вместе, не торопясь и без спешки все разработаем.