его за загривок, негодяй бросил таблетку в графин с водой. Поздняк метаться. Скрипя зубами, я вернулась на свое место, волоча довольного Профессора по полу. Когда мы наконец уселись, кот втиснулся между мной и Алексом. Кстати, здесь на входе его никто не задерживал, наверно, швейцары в этом просвещенном месте разделяли мнение Бодлера, считавшего котов друзьями наук.[47]

Наконец под гром жалких аплодисментов вошел профессор Мориарти. Его внешность вполне соответствовала описанию, данному Дойлом в «Последнем деле Холмса». Высокий, тощий тип с необычайно выпуклым лбом, сутулые плечи, бледный, а взгляд как у снулой рыбы, но это уже лично мое ощущение. Мы с котом напряженно ждали, чтобы он налил себе воды, но, видимо, он напился заранее, потому что в горле у него явно не пересыхало.

Профессор Мориарти читал что-то из области такой высокой математики, что меня срубило на первой же фразе: «X равен Y не потому, что X равен Y, а потому, что Y равен X, следовательно…» Я уютно устроилась на плече заботливого супруга и хорошо если не слишком громко храпела. Впрочем, через полчаса храпела половина аудитории. По окончании лекции кот бесцеремонно растолкал меня лапками, показывая, что великий сыщик направляется к кафедре Мориарти. Пропустив вперед двух прыщавых студентов-индусов, он протянул свой экземпляр профессору.

— Шерлоку Холмсу, эсквайру.

— Неужели тому самому Холмсу? — удивился Мориарти.

— Я польщен, что вы слышали мое имя.

— Краем уха.

— Благодарю за автограф, профессор.

— И вам всего наилучшего, мистер Холмс.

— Да, это самый великий преступник современности, — мечтательно сказал знаменитый сыщик, вернувшись к нам с подписанной книгой.

— Как вы догадались? — не удержалась я.

— Из нашего диалога. Разве вы ничего не поняли? — Бессмертный Шерлок Холмс сочувственно покачал головой и вышел из аудитории.

Мы все трое в очередной раз ощутили себя в шкуре бедняги Ватсона.

— Да-да, он такой, — невесело буркнул доктор. — Никогда ничего толком не объясняет.

Этому человеку стоило бы поставить памятник за подвижничество и терпение.

— Но я, пожалуй, тоже получу автограф, для коллекции.

Надо было присмотреть за ним, но мы все как-то упустили момент, двигаясь к выходу, а через минуту уже подошел Ватсон с подписанной книгой и очень страдальческим выражением лица.

— Он точно какой-то злодей. Не знаю, что он мне подсунул, но нам лучше побыстрее добраться до нашего дома на Бейкер-стрит.

— Вы пили воду из графина Мориарти? — ахнула я, кот округлил глаза и прикрыл пасть лапкой.

— Да, там что, был яд?!

— Н-нет, не думаю… — Я отвела глаза. — Все нормально, наверно, просто несварение от сырой воды, она же здесь у вас неочищенная.

В общем, забегая вперед, скажу, что наша попытка на время нейтрализовать Мориарти обернулась четырехчасовым заключением Ватсона в туалете. Холмс уже успел уйти довольно далеко, мы догнали его как раз в тот момент, когда он останавливал кеб на улице.

— Скорее всего, Мориарти не будет терять времени. Я думаю, покушения начнутся сегодня же. Вчерашний выстрел из духового ружья был всего лишь предупреждением. Но сейчас — все серьезно, — важно сказал он, открывая дверцу кеба.

— А мы о чем говорили? Вам нужно срочно уехать в Швейцарию. Мы вас там будем охранять, — вступил командор.

— Туда, где меня, по вашим словам, должны убить?

— Хорошо, куда вы сами скажете, — заискивающе предложил кот.

— Вообще-то мне давно хотелось в Швейцарию…

Мы все выпрямились, обрадовавшись неожиданной сговорчивости Холмса.

— Но я не собираюсь бежать как трус от преступника!

— Браво, Холмс! — воскликнул Ватсон и схватился за живот. — Ой-ой-ой, кучер, скорее!

— Что с вами, мой друг? Но, что бы то ни было, не это сейчас самое важное. Сначала нужно подвести этого злодея под суд!

— А меня подвезти до туалета Паддингтонского вокзала.

— И времени у нас мало, — продолжал Холмс.

— Очень мало, — простонал бывший военный доктор.

— Плачу полтора соверена, если доедете за сорок минут!

— Только без тряски! — взмолился Ватсон.

— Нельзя допустить, чтобы он продолжал творить свои грязные делишки.

— Вот именно, именно! Отомстите за меня, — стонал бедный доктор, держась за живот, а я, сочувственно гладя его по плечу, прожигала Пусика убийственным взглядом.

— Ну что ж, врач всегда спасет себя сам, а вы трое должны рассказать мне все, что вы знаете об остальных преступлениях Мориарти.

— Ну в книге Ватсона о них было сказано весьма расплывчато. Потому что вы сами ему ничего толком не рассказали. Только в общих чертах.

— Это на меня очень похоже. Ну хорошо, тогда действуем следующим образом…

И в этот момент из-за соседнего дома выскочил хромой одноглазый китаец в традиционном костюме и шапочке, с длинной косой и бородой, прокричал что-то неразборчивое и бросился по тротуару к нашему кебу, на ходу размахивая кривым китайским мечом.

— Вы что-то хотели, сэр? — вежливо спросил Холмс, распахивая дверцу.

Увы, чего хотел китаец, мы так и не узнали — прямым ударом дверцы по зубам несчастного откинуло шагов на десять. Он ударился затылком об угол дома, высунул язык и затих.

— Боюсь, мы не сможем ему помочь, джентльмены, — сокрушенно покачал головой Ватсон, выглядывая из-за плеча Холмса.

А буквально за поворотом наш кеб поравнялся с тремя одиноко стоящими девушками определенной профессии. Слишком густая помада, слишком глубокие декольте, слишком приподнятые подолы, растрепанные прически и все такое, ну вы сами понимаете.

Я ткнула локтем Алекса, чтобы не глазел куда не надо. Но в этот момент самая старая и страшная вдруг выхватила из чулка длинный узкий нож и кинулась на нас с протяжным воплем. К сожалению, несчастная не рассчитала траекторию, и удар пришелся между спиц большого колеса кеба. Женщина кубарем проехала за нами полквартала, грязно ругаясь на шотландском, но за поворотом отпала.