сами герцоги Бретонский и Бурбонский. Панигарола, который следовал за Людовиком во всех его путешествиях пишет:

В течение нескольких дней, Его Величество ездил верхом и работал без перерыва, согласно своей привычке, и с каждым днем становится все более очевидным, что он человек, который любит и переносит самые тяжелые труды.

К концу декабря король направлялся к Лувье, который все еще был осажден герцогом Бурбонским.

Путешествуя по Нормандии, Людовик постоянно следил за великими баронами своего королевства. Ему сообщили, что герцог Немурский планирует передать Руссильон своему кузену, графу д'Арманьяку. Однако угрожающее послание короля положило конец заговору и заставило герцога Немурского вновь присягнуть королю на верность. Графу де Фуа Людовик дал разрешение разобраться с беспорядками, которые постоянно будоражили Наварру, "чтобы он потратил свои деньги и не имел больше возможности вредить королю или плести интриги против него".

Людовик уже отослал сына последнего от двора, "потому что, находясь там, он тайно сообщал брату короля о том, что происходит…".

Герцог Иоанн Калабрийский и его отец постоянно направляли королю просьбы о деньгах и заверения в своей лояльности. Сын короля Рене хотел присоединиться ко двору, но Людовик сказал Панигароле, что "он скорее возьмет четырех турок", чем примет его в свой дом; однако в общении с герцогом Иоанном ему пришлось соперничать с "братьями святого Франциска, и в особенности использовать лицемерие с тем же мастерством, что и они". После довольно долгого молчания граф де Шароле ответил на сообщение об успехах короля в Нормандии "приятными словами" и предупредил Людовика, что вскоре к нему прибудет посольство.

Приняв капитуляцию Лувье, уже новом 1466 году, Людовик отправился в Пон-де-л'Арк, куда прибыл вечером 5 января, чтобы проконтролировать подготовку к осаде города: "Он энергично руководил установкой бомбард, рытьем траншей и размещением войск". Затем король приказал своей артиллерии открыть огонь, а на следующий день методично продолжал "устанавливать осаду сектор за сектором"[76].

С тех пор агенты короля безжалостно выслеживали всех, великих и малых, кто пытался бежать от безнадежного дела нового герцога Нормандского. Переодетый кордельером и сопровождаемый монахом, генерал финансов Карла был арестован при попытке перебраться в Пикардию. Он и его спутник были немедленно преданы суду купеческого прево и утоплены в реке Эвр. "Почти каждое утро в реке находили все новые трупы", — отмечает Панигарола. Молодой Карл завалил брата сумбурными посланиями, в которых гневные жалобы чередовались с туманными предложениями, с помощью которых он давал понять королю, что готов подчиниться его воле.

Однако Людовик продолжал осаду Пон-де-л'Арк.

Днем и ночью, вооруженным, проходя по окопам, чтобы руководить действиями своих войск и решать, в каком месте удобнее произвести штурм, он лично наблюдал за всем на местах и поступал сообразно происходящему….

Когда 9 января город сдался, открыв тем самым королю дорогу на Руан, он помиловал жителей и предложил солдатам своего брата присоединиться к его войскам. Вечером того же дня Карл сообщил Людовику, что хочет договориться об апанаже через герцогов Бретонского и Бурбонского, как предлагал сам король, и попросил предоставить ему перемирие. На следующий день из Онфлера герцог Бретонский отправил своему бывшему протеже охранную грамоту, чтобы тот мог безопасно покинуть Руан. Затем Людовик провозгласил десятидневное перемирие между собой и своим братом.

14 января король принял делегацию горожан Руана. Он потребовал от города подчиниться, а взамен обещал сохранить его привилегии и помиловать всех. Однако Людовик предупредил их, что хочет, чтобы ответ был отправлен ему не позднее 16 января, в противном же случае "они могут ожидать осады на следующий день".

С тех пор у жителей Руана не было других стремлений, кроме как избавиться от своего герцога, который приносил им одни неприятности. Когда посланники вернулись домой, горожане изгнали советников брата Людовика, а сам Карл в страхе отправился в Онфлёр с жалким эскортом. 16 января прибыла делегация, смиренно принесшая королю покорность нормандской столицы[77]. На следующий день Людовик отправил своих представителей для овладения Руаном.

Он вновь завоевал Нормандию.

Теперь ему нужно было вернуть своего брата Карла, который находился в Онфлёре и обсуждал условия капитуляции с герцогом Бретонским. Вопрос был деликатный, потому что любой апанаж, имеющий хоть какое-то значение, в его руках мог стать для короля опасным. Соседями Дофине были Бургундия, Савойя и анжуйский Прованс. Шампань поставит молодого Карла бок о бок с графом де Шароле. Герцогство Гиень, которое на протяжении веков находилось под опекой Англии, могло быть использовано для интриг с йоркистами. С другой стороны, если брат короля найдет убежище в Бретани или у герцога Бургундского, он всегда мог быть использован этими принцами в качестве предлога для новой Лиги общественного блага. Пока Людовик с тревогой обдумывал эти различные возможности, он получил короткую записку от Франциска II, в которой тот предупреждал его, что герцог считает, что пришло время ему вернуться в Бретань.

Людовик сразу же ответил, что сам отправится в Онфлёр, чтобы заключить соглашение с братом, и в начале февраля покинул Руан и направился в Понт-Одеме. Некоторые из его людей уже были на пути к побережью, когда он получил известие, которое должно было положить конец его путешествию. Предупрежденные о приближении короля с войском, Карл и герцог Бретонский поспешно отправились в Кан[78]. Затем Людовик отправил целый поток гонцов, чтобы сообщить беглецам, что этот слух был ложным, и предложить своему брату графство Руссильон, а затем и часть Дофине в качестве апанажа. Но перепуганный Карл отказался и от того, и от другого, и 9 февраля король узнал от своих посланников, что его брат бежал в Бретань со своим другом Франциском.

Таким образом, Нормандская кампания, закончилась для короля на вопросе, который так и остался нерешенным. Такая ситуация вполне могла привести к печальным последствиям, поэтому, готовясь покинуть только что отвоеванную провинцию, Людовик с тревогой следил за реакцией бургундского двора. Однако граф де Шароле, казалось, не предпринимал никаких решительных шагов и все, что он сделал, это отправил бургундскую армию в Дьепп, которая, к тому же, прибыла слишком поздно, и тайно пригласил Карла присоединиться к нему в послании, которое перехватили агенты короля. Вскоре Людовик принял посольство, о котором ему ранее сообщил граф де Шароле и в котором последний вновь обещал преданность своему государю.

Поскольку в Нормандии больше нечего было делать, король Франции отправился по дороге на Орлеан. Его чиновники прочно заняли свои должности в Нормандии: в провинции было так спокойно, как будто интермедия его брата никогда не происходила, а среди принцев не было никаких волнений. Двух месяцев Людовику хватило, чтобы