утро было забито встречами, а у Поппи на вечер был запланирован еженедельный визит к родителям. Недавно она покинула свою комнату в общежитии и переехала в квартиру в городе. Каждую пятницу Зейн отправлял лимузин к ее новой квартире, требуя, чтобы она заехала порадовать свою мать, и, что еще хуже, собственность Зейна охранялась надежнее, чем Белый дом. Я не мог попасть в него, а Поппи не будет дома до десяти часов, то есть прошло уже двадцать четыре часа с тех пор, как я ее видел.

Мне хотелось сжечь весь мир дотла.

Я пытался занять себя чем-нибудь. После окончания колледжа я начал работать с дядей в Maxwell Corp в качестве второго генерального директора. Уже через неделю после отсутствия наблюдения за Поппи, я начал сходить с ума. Я выторговал у дяди возможность вернуться на заочное отделение MBA12.

— Зачем тебе MBA? Ты гребаный генеральный директор, — недоверчиво сказал он.

Это был резонный вопрос, не имеющий логического ответа. Мне нужен был предлог, чтобы постоянно появляться в кампусе. Только студенты могли посещать такие места, как библиотека, где Поппи занималась каждый вечер, или кафетерий, где она часто обедала или ужинала. Я не мог ждать выходных, чтобы увидеть ее. Так что выбрал самую продолжительную программу MBA и записался на нее. Но даже та заканчивалась через шесть месяцев.

Эта мысль еще больше испортила мне настроение. В последнее время меня бесило всё, и я был не в том состоянии, чтобы общаться.

На протяжении многих лет брат подозревал о моих чувствах, но никогда не спрашивал напрямую. Он устал от моего брюзжания. Когда он предложил встретиться и выпить по случаю дня рождения, я согласился, решив, что смогу убить немного времени до возвращения Поппи.

Очевидно, у папы были другие планы. Бар превратился в пиар-цирк.

— С днем рождения, малыш.

Папа обнял меня, но не раньше, чем повернулся боком, чтобы кто-нибудь с камерой мог запечатлеть этот момент отношений отца и сына стоимостью в миллион долларов.

Я ответил коротким кивком.

— Смотрите, кто наконец-то появился на вечеринке по случаю собственного дня рождения. — Джаспер хлопнул меня по спине.

Я ответил своим фирменным раздраженным взглядом.

Кайден заметил мои мучения и улыбнулся. Ублюдок. Иногда я задумывался, не устраивает ли он подставы специально, чтобы сделать мою жизнь невыносимой.

Я направился прямо к бару и заказал рюмку водки. Я был нервным как черт. Это был худший день недели — день, когда она уезжала в Сэндс-Пойнт. Мне нужно было что-то, что помогло бы пережить следующие несколько часов.

— Еще, — сказал я бармену.

— Пусть будет две. — Кайден присоединился ко мне у барной стойки.

Мой близнец спокойно наблюдал за тем, как я выпиваю рюмку и заказываю еще одну.

— Ты в хорошем настроении, — язвительно заметил он. — Хочешь поговорить об этом?

— Нет.

Я сосредоточился на жжении, скользящем по моему горлу, чтобы не думать о ней. Поппи ненавидела возвращаться домой и проводить время с Зейном, что усиливало мои беспорядочные мысли. Должно быть, она сходит с ума, ненавидя каждую минуту своего визита. Пройдет еще три часа, прежде чем ее высадят, и еще два, пока она не уснет.

К тому времени, как я выпил третью рюмку, мои мысли стали мрачными. Кайден с опаской посмотрел на меня.

— Что? — рявкнул я. Не его вина, что я становился вспыльчивым всякий раз, когда долго не видел Поппи. Это ничем не отличалось от того, как если бы кто-то не принимал предписанную ему дозу лекарств, чтобы сохранить душевное равновесие.

Кайден отхлебнул пива и сказал бармену повременить, когда я попросил еще водки.

— Попробуй вместо вместо нее вот это. — Он подвинул мне бутылку крафтового пива. — Так ты все еще будешь стоять на ногах, когда навестишь свою маленькую подружку.

Я наклонил голову, чтобы убедиться, что никто не подслушивает. Папарацци щелкали камерами, но держались на почтительном расстоянии по другую сторону красной бархатной веревки.

Мой близнец был единственным, кто знал о Поппи. Даже в этом случае он догадался сам, я никогда ничего не подтверждал. Ситуация между нашими семьями ухудшалась. Предстоял еще один судебный процесс из-за клиентов и потерянного бизнеса.

— Расслабься. — Кайден снова подтолкнул пиво в мою сторону. — Я никому не расскажу о твоем увлечении полутораметровым дитем дьявола.

Мне было интересно, чувствовал бы он то же самое, если бы знал, насколько глубоко это «увлечение». Теперь моя жизнь вращалась вокруг моей внеклассной деятельности.

Я ничего не ответил, потягивая предложенное пиво, разочарование грызло меня изнутри. Я посмотрел на свой телефон. Блядь. Еще два часа и пятьдесят минут. Мои пальцы постучали по телефону, чтобы время двигалось быстрее.

Я с грохотом поставил пиво на стойку.

— Все взбесятся, когда узнают. Так почему же меня не волнуют их чувства?

Это было самое близкое к признанию, которое я давал Кайдену.

Кайден моргнул, ошеломленный неожиданным всплеском.

— Надеюсь, ты понимаешь, что делаешь. Если ты продолжишь, начнется полномасштабная война.

Я был готов пойти за нее на войну.

— Мне все равно.

— Ей всего семнадцать.

— Почти восемнадцать, — немедленно возразил я. — В любом случае, это не имеет значения. Я буду ждать ее. Она — единственная.

Голова Кайдена резко дернулась назад.

— Что? — я снова рявкнул.

— Забавно наблюдать, как великий Дэймон Максвелл падает с ног. Должен ли я сообщить эту новость твоим фанаткам?

Хватка на моем пиве усилилась, но я не стал оспаривать замечание. От этого дерьмовая улыбка Кайдена стала шире.

Следующие несколько часов прошли как в тумане, с большим количеством фотографий. Я взглянул на телефон и понял, что наконец-то пора. Я не должен был уходить с вечеринки, задуманной как пиар-ход в мою честь, но ноги сами тянули меня к квартире Поппи. Это было единственное место, где моя жизнь не напоминала цирк. В Поппи не было ничего претенциозного. Она никогда не пыталась произвести на кого-то впечатление, и ее не очаровывали поверхностные аспекты моей жизни.

Поппи приравнивалась к покою.

Я остановился перед ее домом и достал пачку сигарет. Я курил все четыре года, проведенные за границей. В школе-интернате все курили, пили и трахались как кролики из-за отсутствия родительского контроля. Когда я поступил в колледж, я завязал с вредными привычками. Алкоголь был только на выходные, а сигареты ушли в прошлое.

Однако сигареты были лучшими друзьями сталкера.

Сигареты позволяли мне оставаться неприметным, пока я ждал у квартиры Поппи. Прохожие, увидев человека с сигаретой, не задавались вопросом о его мотивах, кроме пристрастия к вредной привычке. Они не стали бы вызывать полицию, если бы