Хельсинки он охладел к спорту, а Василия убрал с должности спортивного куратора (на базе ВВС МВО). Но нельзя же сказать прямо, что сына-генерала пришлось снять за проигрыш Олимпиады. Пропаганда ведь проигрыш не признавала, хотя оргвыводы против тех же неудачников футболистов были сделаны.

Вот и пришлось изобретать повод для отставки генерал-лейтенанта Сталина, выставив его, пьяного, с банкета. Можно не сомневаться, что если бы во время августовского воздушного парада случились какие-нибудь серьезные происшествия, то Василия бы сняли именно за них. Но происшествия были раньше, на майском параде, еще перед Олимпиадой, когда снимать с должности командующего авиацией Московского округа Иосифу Виссарионовичу не было нужды. Августовский же парад, как на грех, прошел без сучка и задоринки. Поэтому пришлось использовать ту же не очень пристойную формулировку, что и тогда, когда Сталин снимал сына с командования полком.

Вождь отказался от мысли продвинуть наследника к вершинам политической власти через спортивное меценатство. Вот если бы хельсинкская Олимпиада закончилась советским триумфом, то газеты славили бы не только героев-олимпийцев, в трудной борьбе отстоявших спортивную честь Родины, но и их покровителя — сына вождя, так много сделавшего для развития спорта и олимпийского движения. Может быть, Василия назначили бы главой Комитета по физической культуре и спорту. Проживи Иосиф Виссарионович подольше, его сын мог бы стать со временем заместителем председателя правительства, а потом войти в Политбюро и стать официальным преемником отца, который, возможно, еще при своей жизни передал бы ему часть полномочий. Но от этого замысла пришлось пока отказаться. Диктатор не знал, что для реализации подобного сценария история не оставила ему времени.

У меня создается впечатление, что, направив сына в Академию Генерального штаба, Сталин как бы перевел его на «запасный путь». Проживи «великий кормчий» лет на пять-шесть больше, и Василий вполне мог вновь подняться после очередного удара судьбы. Можно не сомневаться, что он с грехом пополам, но закончил бы академию, — не рискнули бы преподаватели завалить слушателя с такой фамилией. А там можно было сделать Василия главнокомандующим ВВС, а впоследствии и военным министром. Дальше — то же самое, что и при варианте «спортивной» карьеры: членство в Политбюро и статус преемника.

Фантастика, скажут читатели. Не такая уж и фантастика. Вспомним совсем недавний пример: Северная Корея. Диктатор Ким Ир Сен обеспечил все условия для передачи власти своему сыну Ким Чен Иру, который если и отличается чем от Василия Иосифовича Сталина, то только в худшую сторону. Помимо сильнейшего алкоголизма, отпрыску основателя учения «чучхе» свойственна недюжинная жестокость. Кстати, сегодняшняя Корейская Народно-Демократическая Республика чрезвычайно напоминает даже внешне (формой армии и милиции) Советский Союз начала 50-х годов с его полным идеологическим единообразием и тотальным контролем власти над литературой и искусством, над мыслями и настроениями граждан, с деградацией потребительских отраслей экономики ради ускоренного развития атомного и ракетного проектов. Как знать, не собирался ли Сталин, готовя новую кровавую чистку в начале 53-го, проложить путь к наследственной власти, к фактической монархии. В последние месяцы жизни Иосифа Сталина в СССР нарастала волна антисемитизма и шла борьба за «русский приоритет» во всех областях знаний. Вождь рассматривал русский народ как самый восприимчивый к идеям социализма. Проживи Сталин подольше, мы вполне могли бы жить так, как живет сегодня народ Северной Кореи, с голодухи не брезгающий и травой.

В верхних эшелонах власти жертвами новой волны террора должны были стать Молотов, Ворошилов, Берия и Маленков. Тем самым Иосиф Виссарионович стремился избавиться от наиболее известных в стране представителей «старой гвардии» и среднего поколения политической элиты. На фоне новых выдвиженцев (одним из них был будущий генеральный секретарь ЦК КПСС Леонид Ильич Брежнев, избранный на XIX съезде партии в Президиум ЦК) Василию Сталину было бы гораздо легче выделиться, да и свежеиспеченные члены Президиума ЦК гораздо спокойнее восприняли бы введение сына вождя в состав высшего политического руководства.

Смог бы Василий править страной после смерти отца? А почему нет? Авиацией округа он командовал, Федерацией конного спорта руководил, да и профессиональный спорт поставил на должную высоту. Помешал ли бы сыну Сталина его алкоголизм? В демократической стране, безусловно, верховный руководитель — алкоголик — это вещь невероятная. В ходе свободных и честных выборов конкуренты не упустят возможность воспользоваться болезненной привычкой соперника для его дискредитации. Даже если подобный претендент сможет подняться к вершинам власти, он там вряд ли долго удержится.

В демократическом обществе политика — дело публичное. Глава правительства и государства постоянно находится в центре внимания, и его запои неминуемо отражаются на положении в стране, парализуя нормальную деятельность аппарата управления и давая большой козырь оппозиции. Однако в случаях с авторитарными и тем более диктаторскими режимами ситуация иная. Здесь верховный вождь опирается на вертикаль исполнительной власти, не зависимую ни от парламента, ни от общественного мнения, ни от суда. Она продолжает функционировать независимо от состояния того, кто стоит на вершине пирамиды. Парализовать эту систему может лишь длительное и стойкое недомогание или последняя степень алкоголизма вождя, когда он надолго утрачивает контроль над положением в стране. Ким Чен Ир и Борис Николаевич Ельцин это хорошо доказали.

К тому же есть и более близкие ко времени Василия Сталина примеры. Его непосредственный начальник, министр обороны, член Политбюро и будущий глава Советского правительства Николай Александрович Булганин, был такой же законченный алкоголик, как и сын вождя. Однако нельзя сказать, что в бытность Булганина руководителем военного ведомства и председателем Совмина деятельность Министерства обороны и правительства чем-то особенно отличалась в худшую сторону по сравнению с периодом пребывания на этих постах его предшественников и преемников. Кстати, среди них были люди весьма известные — Иосиф Сталин и Георгий Жуков.

Думаю, Василий Сталин пару лет смог бы выступать в роли доброго царя. Но долго бы на троне не удержался. Ведь он, в отличие от своего отца, не был жестоким, а в тоталитарном обществе может удержать власть только политик, готовый устранять своих соперников любыми методами, вплоть до физического уничтожения. Ни к этому, ни к изощренным политическим интригам Василий не был подготовлен. Скорее всего, его бы свергли более искушенные лидеры, и сын Сталина мог заплатить жизнью за попытку отца утвердить коммунистическую монархию.

После снятия с поста командующего ВВС МВО Василий впал в длительный запой. В таком состоянии, с небольшими перерывами, он пребывал вплоть до смерти отца.

О последующих событиях рассказывает Светлана Аллилуева в книге «Двадцать писем другу»: «Моего брата Василия тоже вызвали 2-го марта 1953 года. Он тоже сидел несколько часов в этом