…Как у Ксении! Васко сразу заметил это. Но подумал, что это она так жеманничает, поводя плечиком.

Когда Васко вспомнил об этом, ему стало ясно, кого «меховой стог» напоминает.

Пазл сложился!

– Я знаю, кто это! – выпалил он, указав на портрет, который Сергеев все еще держал в руках. – И это не Федор!

Она бесцельно ходила по квартире. Туда-сюда, туда-сюда.

Спальня, гостиная, кухня. Спальня, гостиная, кухня.

Туда-сюда. Туда-сюда…

Наконец решила сменить маршрут и завернуть в санузел. Сев на унитаз, Алиса взяла книгу, лежащую на полочке для туалетной бумаги – над бумагой, на рулонах. Глеб очень любил литературу, любую: научную, художественную, историческую, религиозную (изучил и Библию, и Коран, и Талмуд), но времени на чтение не хватало. Увы. Пробовал слушать аудиокниги – в московских пробках они для многих спасение, – но не пошло. Ему нравилось воспринимать текст сначала глазами, а не ушами, а уж потом мозгом, сердцем и, как он сам говорил, пятками. Когда какое-то произведение трогало его, их покалывало. Еще Глеб питал слабость к книгам настоящим, печатным. Имея планшет, он не закачивал в него литературные произведения. Книги покупал в обычных магазинах. Зачастую – букинистических. И получал кайф даже от их запаха. Раскрывал их при любой возможности. А в собственном туалете – всегда. Ни разу Алиса, заходя в него, не находила «бумажно-книжную» полку пустой.

Сейчас на ней обнаружился весьма объемный том. Взяв его, Алиса прочла название литературного труда: «Викторианская эпоха». История. Именно то, что Глеба привлекает больше всего. А особенно – английская. Алиса отлично знала, что Виктория правила Великобританией в девятнадцатом веке. Пожалуй, она являлась единственной моделью, которая обладала подобным знанием. Спасибо за это Глебу – просветил.

Он вообще влиял на нее исключительно положительно!

Алиса открыла книгу. Пролистала. Читать не хотелось, но фотографии рассматривать было интересно. Дойдя до серии снимков, под которыми имелась надпись «посмертные», Алиса вздрогнула. И тут то же самое! Хотела захлопнуть книгу, но что-то ее удержало.

Взяв ее под мышку, она отправилась в комнату и легла на диван. Пристроив книгу рядом, стала внимательно рассматривать фотографии. Их было восемь. Три портрета – мужской, женский и детский, – остальные снимки групповые. На последнем в ряд стояло пятеро детишек. Все нарядные, но невеселые. Только одна девочка едва заметно улыбалась. И смотрела куда-то в сторону, чуть запрокинув голову. Именно она была мертвой. И чтобы она не упала, двое ребят, что стояли перед ней и за, крепко держали покойницу. Фотография была жуткая. Впрочем, как и остальные. Алиса не могла без содрогания на них смотреть. Тогда как те люди, что запечатлевали своих мертвых родственников, вешали подобные снимки на стены. Для них они были памятными. Например, импозантный господин с портрета не имел ни одной прижизненной фотографии. Пришлось его запечатлевать посмертно. В любимом кресле. И чтобы он выглядел как живой, сидел ровно, сын покойника прятался за спинкой и поддерживал его за шею. Обо всем этом Алиса прочла в главе, которую снимки сопровождали.

– Все, хватит с меня! – пробормотала она, захлопнув книгу.

Затем включила телевизор и стала смотреть дурацкую комедию положений. Однако сосредоточиться на фильме не смогла. Посмертные фотографии Викторианской эпохи ей не давали покоя. Она постоянно мысленно возвращалась к ним и пересматривала…

Они беспокоили ее. Но не своей жутью. Теперь она точно это знала.

Алиса встала и снова начала ходить туда-сюда, туда-сюда.

То, что у Глеба обнаружилась эта книга, не казалось Алисе странным. Викторианской эпохой он интересовался очень. Найди она эту книгу у кого-то другого, могла бы заподозрить неладное. Портрет импозантного господина несколько похож на фото Коко. А Сью чем-то напомнила девочку, которую держали с двух сторон брат с сестрой…

Зазвонил телефон. Алиса вздрогнула.

Нервы ни к черту! Пора лечиться. Вот прилетят они с Глебом на Бали (она решила именно туда отправиться), она сразу пойдет к местному целителю, чтобы привел ее нервную систему в порядок.

Хотя там, у океана, она, возможно, сама по себе стабилизируется.

Алиса взяла сотовый в руки, посмотрела на экран. Надеялась, что звонит Глеб. Но то был ее стилист-парикмахер Стасик. Она пропустила поход к нему. Алиса не стала отвечать. Дождалась, когда Стасик перестанет звонить, и набрала номер Глеба. Он оказался выключенным.

Алиса, не зная, чем заняться, подошла к шкафу, в котором была выставлена коллекция фарфора, и стала ее рассматривать. Это, конечно, не рыбки, а чашки, и они не умиротворят, но глаз порадуют. Она особенно любила одну чайную пару. Ничем на первый взгляд не примечательную: белый фарфор, по краям блюдца и чашки розовые цветочки. Но оба эти предмета были так изящны, тонки, легки, почти невесомы, что кажется, будто их изготовили эльфы, а не люди. Алиса открыла дверку шкафа, взяла чашку, поднесла к свету. Просвечивает! Как и до́лжно…

Она решила попить чаю. И налить ее в эту самую чашку. Взяв ее, а заодно и блюдце, отправилась в кухню, но тут телефон издал короткий сигнал – это пришло сообщение. Глеб появился в сети, подумала она, но, когда глянула на экран, поняла, что ошиблась. Сообщение пришло от Дэна. Пустое! Алиса хотела его проигнорировать, но тут вспомнила, что утром уже проделала это с его звонком, и устыдилась. Некрасиво так поступать с человеком, который к тебе расположен. Да она, если уж начистоту, была к нему не так равнодушна, как показывала. Данила нравился ей. И именно поэтому она соблюдала дистанцию. Боялась увлечься. Нет, Глебу она ни за что не изменит. Но будет думать о другом мужчине, а это тоже нехорошо, пусть и не так аморально, как адюльтер.

Алиса вместо того, чтобы писать ответное сообщение, позвонила. Гудки: один, второй, третий… Она уже хотела отключиться, как они прекратились. Но голоса она не услышала, только тишину.

– Алло. Дэн? – Какой-то звук, похожий на стон. Или это помехи на линии? – Эй, привет! Ты чего молчишь? – Алиса посмотрела на экран. На нем отображались бегущие секунды. Значит, связь не прервана.

– Помоги, – донесся до слуха Алисы тихий хрип.

– Дэн, что случилось? Где ты?

– Умираю… Помоги.

И все. Больше она не смогла добиться от него ни слова. Все ее вопросы остались без ответа. Пришлось отключиться.

Алиса принялась лихорадочно соображать, что ей делать. Ясно, что Дэн в беде. Но как ему помочь? Как спасти его, если не знаешь, где он находится? Она набрала Глеба. Опять «абонент не абонент». Чертыхнувшись, Алиса позвонила Элене. Та, выслушав ее сбивчивый рассказ, тут же скомандовала:

– Успокойся.

– Да не могу я! – возопила она.

– Ты должна позвонить Сергееву или Вернику. Но это могу сделать и я, если ты все еще не в себе.