– Эка обругал. Мы, значит, масленые, оручие да капучие?

Андрея пробрало: глаза у тетки были как угли, лицо, с его исступленной бледностью, резко оттенялось чернотой бархатного делового костюма. Жуткая дама, даже элегантность черного мехового воротничка жутко нехорошим намеком казалась.

– Да пустое. – Тетка сухо усмехнулась. – Вам, телесным, ума откуда взять? Гневаться не буду.

Расселись. Андрей оказался напротив Маруси-Марии. Еще ничего, к роковым бабам вроде попривык. Хуже, если бы Темный напротив сидел. На этого вообще не взглянешь. Вроде вообще не человек: еще помолодел, на голове цилиндр неприятно новый красуется…

Кожаная Маруся подмигнула, манерно отставив мизинец, пригубила густой жижи из хрупкой чашки.

Сан Саныч кашлянул:

– Предлагаю приступить. Ситуация всем известна. Серьезные основания выступить общим фронтом понятны…

– Не фронтом, – брезгливо поправила Феодосия Прокопьевна. – Ратные словеса себе приберегите. Не сильно-то давеча пули да ружья помогли, а? Обществом мы выступаем. Соединым…

Темный кивнул.

Тетка без особого пиетета ткнула острым пальцем в его сторону:

– Вот, Холодные сами пожаловали. Так и должно – после смерти мало кто глупеет. Не ушли, так помогайте, и да зачтется вам. – Она резко перекрестилась двумя перстами. – Что там с общим планом удумали?

Общего плана пока не было. Мешало отсутствие противника. Версия об инопланетном вмешательстве, за которую цеплялись до последней возможности, окончательно исчерпала себя. Научный штаб работал вовсю, но ведь господа ученые и в павших «Кальках» истово старались…

Андрей слушал предложения, передавал соображения «целлулоидных». Было понятно, что решить прямо сейчас ничего не удастся. Требовались еще встречи, плотная координация действий. С зарубежьем настоящего контакта еще не было. На обращение оперативно ответил лишь дальний Запад: там мощное сообщество «целлулоидных», полностью сросшееся с «цифровыми», внутренних разногласий не испытывало. Правда, и конкретного плана действий пока не могло предложить. Посмотрели краткое официальное обращение. Феодосия Прокопьевна стойко вытерпела зрелище плюющегося и трудно выговаривающего слова полурисованного утконосого существа и перекрестилась, лишь когда экран ноутбука погас.

– Бог нам простит. С лица воду не пить.

Пришел еще и ответ с Востока. Представитель – существо не совсем ясного пола, с выбритыми висками, намеком на усы и женскими нарисованными глазами, говорило крайне вежливо, но, если судить по переводу, ничего толкового не сказало. Похоже, там еще не пришли к единой точке зрения.

– Восток – дело тонкое, – заметил Сан Саныч. – Но созреют. По остальным каналам пока ничего нет. Пока сами поработаем…

Феодосия Прокопьевна торопила – пребывание вдали от Лаврушинского переулка даме давалось весьма нелегко. И Темный, сейчас видящийся отчего-то в форме офицера торгового флота, качал головой с расслабленным серым ртом – ему тоже было пора уходить. Поставили подписи, спешно оговорили условия новой встречи, и часть делегатов исчезла. Маруся, которая, по-видимому, чувствовала себя неплохо в любом месте, договаривалась с Сан Санычем о создании первой контрразведывательной группы. Это уже был разговор для узкого круга. Андрей с Новиком вышли к реке. Стемнело, прожектора подсвечивали юбку гиганту-императору. По реке проплыл прогулочный теплоходик «Амели» – с него громко орала музыка.

Представитель АЧА закурил:

– Странно. Не верю я в это.

– Потом поверим, – пробормотал Андрей, оглядываясь на дверь яхт-клуба, – хотелось побыстрее закончить и ехать в клинику. Но вместо Сан Саныча вышел Прот. Посмотрел на реку, на водоотводный канал, подошел к коллегам.

– Якиманка – это вот там?

– Это Якиманская набережная. Якиманки, Большая и Малая, дальше. Вам какую нужно?

– Я найду. Знакомая когда-то здесь жила. Спасибо. – Странный Прот Павлович улыбнулся и отошел.

Андрей сдержал облегченный вздох. Сам Прот антипатии не вызывал, но почему-то было крайне неприятно находиться с ним слишком близко. О коэффициенте гостя лучше было не задумываться. По сравнению с ним «КП-29» даже в расцвете своей мощи никчемной пушинкой покажется.

– Полагаю, если дойдет до эвакуации, цены этому мужику не будет, – пробормотал Новик.

– Да. А мы уже пустые.

Из здания вышел Сан Саныч с молодой дамой. Маруся с интересом глянула вслед шумной «Амели» и вернулась в коробку умершего яхт-клуба. Все, можно было ехать в клинику…

Deutsche Welle. «Правительство Испании в своем обращении просит не драматизировать события в Барселоне. Нет никаких оснований считать произошедшее «спланированной террористической атакой». Большое количество жертв объясняется…»

«Шансон-24». «Все это грустно, друзья. «Только, только о хорошем» споет для нас Афанасий Парадиз…»

www. dom.666.2. «Да, телевизионный проект приостановлен. Но мы остаемся в Сети! Вечером вы узнаете, как отреагировала Лена на измену Сергея Сусика…»

Из сводки ФСПП

Патрульная служба

3 июня

Аздан проснулся на рассвете. Комната была полна предутреннего сумрака, густого и зябкого – его можно было резать ломтями. Совсем как в горах. Молодой мужчина скинул ноги на пол – ступни ощутили тепло ковра. Тихо посапывала женщина, уткнувшаяся лицом в большую подушку. Аздан сидел и смотрел, как быстро светлеет за окном. Хороший будет день. Точно хороший. Когда воевали, Аздан много раз встречал рассвет. Красиво. Сейчас это не важно, но было красиво.

Аздан улыбнулся и навсегда забыл о горах.

Простокваша в холодильнике была холодной, но невкусной. Не умеет делать. Вообще ничего не умеет. Только похотливо орать по ночам. Аздан поставил банку на стол, вытер полотенцем губы. Как ее зовут? Он пошел в комнату.

Женщина подняла голову, сонно моргая, попыталась пригладить длинные волосы:

– Аздан, милый, ты чего вскочил-то? Случилось что? Рань-то какая…

Аздан знал, что ей нравятся его ноги: крепкие, поросшие густым черным волосом ноги настоящего мужчины, чьи предки столетия провели в седле. Как же ее зовут? Надо поговорить. Она свинья, этот город вообще – город свиней. Но даже свиньи могут быть полезны. Тем более в такой день.

– Женщина, ты знаешь, что происходит? Ты ощутлива?

– А?

Нет. Не своя. И ума у нее нет. Помощи от нее нет. Город свиней.

– Аздан, дорогой, ты толком объясни, – испуганно пробормотала, отползая к стене.

Аздан вырвал у потаскухи подушку, дернул за плечи, белый шелк ночной рубашки – вай, какой дорогой! – заскрипел, раздираясь. Аздан, наматывая на кулак волосы бабы, сел ей на спину, ткнул лицом в подушку. Замычала… Плотнее… Билась, горячая, белокожая, пухлые локти колотили в мягкий матрац. Накатило возбуждение. Ладно, мужчина может себе это позволить. Время еще есть…