АЗ посмотрел на стену, отгораживающую склад готовой продукции от производственных корпусов. Когда-то этот огромный свинарник назывался «Москабельтех». Потом здесь появился цех «Росбиотех». Свиньи мнили себя умными и пытались делать приборчики. Как их? ТоМГрафы? Не важно. Истинно важно здесь все уничтожить. Но все взорвать не получится. Если бы среди военных оказались Свои, можно было бы выйти на завод и попробовать найти еще Своих и попытаться уничтожить цеха или хотя бы сборочную линию. Сейчас рисковать уже нет смысла. Но складу придет конец. При определенной удаче сгорит и ближайший корпус. Потом – завтра или через месяц – придут еще Свои и довершат начатое.

АЗ улыбался. Он был горд. Нет людей бесстрашнее и счастливее, чем Свои.

На столе зазвонил телефон. АЗ оттолкнул кресло, в котором запрокинулась зарезанная секретарша, и стволом автомата нажал на телефонную трубку. Отбой. Абонент занят. Потерпите минут двадцать, и вы все узнаете без услуг МГТС.

Мертвая тетка разглядывала потолок. Пропитавшаяся кровью блузка облепила грудь. Сисястая свинья…

У ворот КПП засигналила машина. Рано. Ничего, гостей встретят. Все Свои знают, что делать…

* * *

– На обед они отрубились, что ли? – Равиль снова просигналил. – Или въезд другой?

– Какой обед? Какой въезд? – возмутился Олег. – Что я, первый раз замужем? Неделю назад отсюда тот учебный муляж забирал.

– Так здесь, на «Кабеле», мини-сканеры паяют? – изумился Марик. – Что ж ты сразу не сказал?

– Ага, огласить и еще в стенгазете объявление вывесить, – Олег ухмыльнулся. – Сами понимаете. Хотя Центральный округ уже получил, работают.

– Вечером обмоем, – пробормотал Сашка. – Облагодетельствовали нас, значит…

– Щас, разогнался обмывать. На весь Юго-Запад три прибора выделяют. Может, конечно, и лично вам в экипаж достанется.

– Не сейчас, так в следующий раз, – заметил Марик. – Раз в серию пошли, наклепают быстро.

– Ага, клепают, аж дым идет. Видать, все с паяльниками, даже ворота открыть некому, – продолжал ворчать Сашка. – Да еще как эта фигня работать будет, вообще непонятно. У медиков и то сбои. Слушайте, тут нас вообще видеть не хотят.

– Сейчас документы проверят, машину. А тебя особо просканируют, ты же… – начал Олег.

Ворота с медленным жужжанием поползли в сторону. Одновременно начали открываться внутренние ворота – в тамбуре въезда никто экипаж «сто сорок третьей» задерживать не собирался.

– Во дают, – удивился Олег. – Прошлый раз уж такая волокита была.

– Наверное, направленный сканер у ворот установили, – предположил Равиль. – На Красносельской стоит, и у вояк на Знаменке.

Из внутренней двери выглянул помятый полицейский старлей, резко махнул рукой – проезжайте, не задерживайтесь. БТР за воротами дрогнул стволом, напоминая о порядке.

– Видно, сразу под погрузку загоняют, – слегка растерянно сказал Олег, возясь со своей папкой.

«Сто сорок третья» проехала грузовой тамбур – сзади зажужжали, закрываясь ворота.

Двор был пуст. Ровными стопками высились пустые поддоны, стояла фура, два легковых фургончика, погрузчики… Вымерли все, что ли?

– Слушайте, может, и правда с другого склада теперь выдают? – Олег смотрел на бочки у короткого пандуса. – Тут бочкотара какая-то. И баллоны. Пандус расширяют?

– Щас как выкатят нам бочку сканеров недосоленных, – пробурчал Сашка, пребывающий отчего-то в скверном настроении. – Вы хоть как прогибайтесь, а порядка нету и не будет.

– Ладно, я на оформление. – Олег вывалился из машины, зажав под мышкой папку, подтянул мешковатые форменные штаны и двинулся к двухэтажному зданию.

– Вроде как нет никого, – сказал Рамиль, оглядываясь.

– Действительно… – Марик хотел о чем-то сказать, но тут из-за склада выехал автопогрузчик с двумя бочками на удерживаемом «вилами» поддоне. Целеустремленно прокатил рядом со «сто сорок третьей» и принялся пристраивать груз с пандусом.

– Вот чучело, машину мне чуть не поцарапал, – рассердился Равиль.

Сашка, обычно за родную «сто сорок третью» норовивший всех нечутких долбодятлов немедленно «построить и разъяснить», молчал, сосредоточенно глядя в подголовник водительского сиденья Марика, и у самого отчего-то виски ломило…

– Эй, такелажник, у вас оформление там же? – обернулся и крикнул Олег, уже почти дошедший до дверей офиса.

– Да, – коротко ответил водитель погрузчика – его нарядный ярко-желтый новенький погрузчик ловко развернулся на одном месте и замер.

Олег покачал головой и вошел в дверь офиса. Водитель погрузчика держал руки на руле и смотрел на патрульную машину. Лицо у него было сосредоточенное.

– Чего он? – нервно пробормотал Равиль. – Таранить нас решил?

– Наверное, стоим не там. – Марик открыл дверцу: – Послушайте, нам отъехать? А куда?

Автокарщик сделал неопределенный жест и соскочил со своего сиденья. Вытер руки огромным комом ветоши и прямо с этим комом так и пошел к патрульной машине. Стукнула дверь склада – на пандусе появились еще двое рабочих…

«Умер у них кто-то, – мелькнула догадка у Марика. – То-то рожи такие».

Водитель погрузчика смотрел на машину и снова вытирал руки…

Тут, совершенно не к месту, заиграла-запиликала открытка под лобовым стеклом:

Вместе весело шагать по просторам,

По просторам, по просторам![26]

– выводил голосок с чуть заметной неправильностью – автотест по заказу ФСПП наштамповали все те же китайские умельцы…

Автокарщик кинул мрачный взгляд на лобовое стекло.

«Не знает», – дошло до Марика, но палец начал сдвигать предохранитель автомата даже чуть раньше…

Обезьянка с аляповатой открытки не узнавала этого человека, а человек, переставший быть человеком, не помнил старого мультфильма. Они были чужды и противны друг другу. Вернее, бестолковая обезьянка просто жаловалась, что ее не узнают…

…И, конечно, припевать лучше хором,

Лучше хором, лучше хором!

Песенка была вовсе не из того мультика, но это было совершенно неважно.

– Стоять! – Марик вскинул автомат поверх двери. – Руки за голову!

Автокарщик пытался бросить ком ветоши – слишком большая тряпка путалась… Мелькнул металл… «Макаров»…

Марик дал короткую очередь, целясь в плечо зараженного «Психой». Обе пули попали в правую руку, резко развернули человека – брызнула кровь, отлетевший пистолет лязгнул по асфальту…

«Руку ему оторвало, – с сожалением осознал Марик. – Голову бы сохранить…»