— Что? — Ясуо мрачно взглянул на Хэчиро. — Это правда?

— Нет! Он лжет! — истерично отозвался Хэчиро, прошёл на коленях по полу, и молитвенно сложил ладони. — Как вы можете верить Богу? Все Боги врут!

— А ты осмелел, — я зашагал к столу, заставив напрячься даже Ясуо. — А давай проверим, а? — я щелкнул пальцами, и, как только щелчок донесся до ушей Хэчиро, он захрипел и схватился за глотку. После того количества силы, которое я выкачал из богов в парке Рюкю, теперь можно было повлиять и на более изощрённый ум, чем у секретарши. — Давай, Хэчиро. Расскажи нам правду. Расскажи, как велел расстрелять господина Симуру, и как собирался отравить остальных.

Он покраснел. Он изо всех сил старался заткнуться, старался сдержать слова, рвавшиеся наружу, но против ментальной магии у простого смертного, даже с аугментациями, не было никаких шансов. Главный инструмент подлости стал для Хэчиро приговором. Мозг заставлял его говорить против воли.

— Э-это…. — руки его обвисли, он глубоко вдохнул. — Это правда, — он стыдливо опустил голову. — Я велел убить господина Симуру. И хотел отравить вас. Макото! — закричал Хэчиро. — Я ненавижу тебя! Ненавижу!

— Господин Ясуо, — я взглянул на бутылку с отравленным виски, стоявшую в серванте. — Вы должны были умереть от этого.

— Да? — Ясуо взглянул на меня хоть и не без подозрения, но с некоторой долей почтения.

Ясуо взял бутылку, пристально взглянул на нее, хмыкнул, и открутил крышку.

— Пей, — он протянул бутылку Хэчиро. — Это приказ.

Тем временем я изменил Точечную структуру нанитного дистиллятора в желудке Хэчиро, убрал из конфигурации пару вводных, и дистиллятор перестал работать. Сломался фильтр. Правда Хэчиро этого, конечно же, не понял.

— Слушаюсь, господин Ясуо, — покорно согласился Хэчиро, тщетно уповая на защиту дистиллятора.

Дистиллятор должен был отфильтровать яд и оставить в желудке чистый алкоголь. Как же Хэчиро удивился после первого глотка. Он сразу ощутил болевой спазм в брюхе, и понял, что ему конец. Его смерть не стала особо мучительной, но, всё же, выглядела немного жутко, потому что изо рта повалила пена. Хэчиро окоченел, схватившись руками за горло и испустив последний вздох.

— Что ты хочешь в награду? — Ясуо уселся в кресло, не отрывая взгляда от Хэчиро. — Поверить не могу. Единственный наследник господина Симуры….

— Не единственный, — улыбнулся я, толсто намекая на себя. — У него есть и младший наследник. Точнее был.

— Но ты же Бог, — Ясуо покосился на меня. — Боги не имеют права наследования. И ты отказался от фамилии, от наследования.

— Теперь меня ничто не сдерживает, — я коснулся своей шеи кончиком пальца. — Я гораздо могущественнее природных Богов вашего мира, и теперь вы находитесь в моей власти. У каждого из вас есть импланты, продлевающие жизнь, поддерживающие жизнедеятельность. К тому же, — я вальяжно прошелся по залу и расселся в кресле за рабочим столом Хэчиро, — такова воля господина Симуры и госпожи Рэви. Общественность винит во всём вас, и люди будут только рады, если вас на рынке сменит другой игрок. С этого момента холдинг «Мацубаэ» подлежит утилизации, совет директоров объявляется распущенным. Я забираю контрольный пакет акций, принадлежавший господину Симуре. Забираю по праву наследования, о котором он указал в официальном и нотариально заверенном документе. Если у вас возникнут возражения, если я узнаю, что вы сливаете обо мне информацию или что-то замышляете, а я узнаю, — слово «узнаю» я подчеркнул жесткой интонацией, — потому что в башке каждого из вас есть нейрофое, то вам конец. Надеюсь, у вас нет вопросов и все согласны с моим решением? Совет директоров будет собран заново. Вы все уволены, но вам я оставляю право воспользоваться золотыми парашютами.

— Вы знаете, что такое управление крупным холдингом? — спросил Ясуо. — Знаете, к чему хотите привести клан и компанию?

— Меня удовлетворяет то, что клан теперь мой, — я поставил локти на столешницу и деловито сцепил ладони в замок. — А для управления у меня есть грамотный совет директоров, и я, в отличие от Хэчиро, не собираюсь его уничтожать. Управление активами он возьмёт на себя. Вы — не моя цель. От вас требуется только забрать компенсацию и исчезнуть.

— Зачем вы это сделали? Кто дал вам право…. — сощурился Ясуо. Его неявно возмутило, что безродный щенок, да еще и Бог, метил так высоко.

— Это не ваше дело, — я хмуро взглянул на Ясуо. — Ваше дело уйти, если жить охота. Этим и занимайтесь.

— Слушаюсь, господин Макото….

— Мунрайт, — поправил я. — Теперь вы должны обращаться ко мне «господин Мунрайт». И с этого момента клан Мацубаэ так же переименован в клан Мунрайт

— Слушаюсь, господин Мунрайт, — с нарочитой покорностью подчинился Ясуо.

Рэви.

Как много значило для меня это имя тогда, и насколько противным оно стало теперь.

Может быть, если бы я показал ей свою сущность, если бы перестал притворяться убогим человеческим мальчишкой с божественной мощью, она бы объяснила мне что-нибудь. Прежде чем убить.

Но пока рано. Пока что силы во мне было недостаточно, и я четко осознавал, что был не в состоянии одержать над ней верх. Мое тело было не готово к тому, чтобы пропустить через себя всю духовную энергию, накопленную за сотни лет боёв и странствий.

От этого становилось гадко, но в каждой бочке дёгтя можно отыскать ложку мёда, при желании. У меня появилась возможность сблизиться с ней, а уж там я смогу сделать всё, что душе угодно.

Эпилог

Резня в парке Рюкю стала международной трагедией. Сам парк закрыли, тела быстро собрали и сбросили за борт, потому что было негде хоронить. Разгневанных родственников удалось хоть как-то успокоить, позволив устроить у стены парка импровизированный мемориал, где родные оставляли цветы и фотографии погибших людей. Школьники, мелкие чиновники, менеджеры — все попали под раздачу, все погибли. Улицы в дни траура опустели, так что у мемориала стояли лишь мы, впятером.

Я, Сэцуко, Азуми, Горо и Сигурни. Мы вместе оставили цветы у мемориальной стены. Признаюсь, мне было немного жаль этих людей, хоть они ничего для меня не значили, но эмоций я не показывал.

Сильнее всех грустила Сигурни, и даже полноценная нога, восстановленная в больнице, её не радовала.

— Это всё из-за меня, — поникла Сигурни. — И из-за моего дурацкого желания побыть королевой бала. Так было в школе, так стало теперь. Я притягиваю к себе психов.

— Хорош нюни распускать, Макарошка, — Сэцуко дружелюбно хлопнула Сигурни по плечу, хотела разрядить обстановку. — Мы теперь большая семья. И фамилия у нас у всех есть вполне аристократическая — Мунрайт. И даже клан у нас