— Сейчас у нас живет женщина по имени Элис. Она своего рода ангел-хранитель и обладает особой магической силой. Элис слышала твой голос, а еще она умеет воздействовать на людей. С ее появлением моя бабушка, обычно грубая и злая, стала тише воды, ниже травы.

   — Граф Харкен тоже умеет так делать, но ему доставляет удовольствие наблюдать за бесконечными ссорами моего злобного брата и вспыльчивой бабушки.

   Они улыбнулись друг другу, и Чарли захотелось, чтобы этот миг длился вечно. Ему казалось, что он всегда здесь жил, в невероятной комнате с зелеными мраморными стенами, мягкими разноцветными коврами и мебелью, сверкающей черным лаком.

   — Ты ведь пришел за Билли, да? — голос Матильды вернул его к суровой реальности, — Я знала, что ты вернешься.

   — За Билли, да..., — Чарли запнулся, — и, если получится, за тобой. Ты могла бы отправиться вместе со мной в будущее?

   Ее лицо озарила сияющая улыбка, а затем оно стало грустным:

   — Граф Харкен умеет читать мои мысли, он знает, что ты уже приходил сюда, пытаясь спасти Билли. И он знает, что я часто думаю о тебе.

   — Часто? — радостно встрепенулся Чарли.

   Матильда бросила на него надменный взгляд:

   — А о ком мне еще думать, живя в этом огромном пустынном дворце? Снаружи ревет ветер, а вокруг нет никого, кроме темных жутких тварей, — она оттолкнула его руку, — Так что не воображай о себе слишком много.

   Чарли усмехнулся и спросил:

   — Что еще говорил чародей?

   — Однажды он сказал, что знает мое будущее, что я никогда не отправлюсь на девятьсот лет вперед, и никогда не буду жить в городе Алого короля. Когда мне исполнится шестнадцать лет, я выйду замуж за богатого и красивого венецианца, он будет катать меня на лодке и в карете с ливрейными лакеями. Так что, как видишь, я не могу пойти с тобой, даже, — ее голос стал еле слышным, — если бы очень этого захотела.

   - Если он видит твое будущее в каком-то хрустальном шаре, — это не значит, что его нельзя изменить, — резко сказал Чарли.

   Матильда поднялась на ноги:

   — Нет никакого хрустального шара, просто дедушка знает мою судьбу. А теперь пойдем к Билли. Если нам повезет, охранник будет обедать на кухне; обычно он задерживается там дольше, чем следует, зная, что пленник не может сбежать.

   — Сбежать? Пленник? — удивился Чарли, — Где он сейчас находится?

   — В том подземелье, где держали твоего предка — великана.

   Чарли подскочил, как ужаленный:

   — Но почему? Я думал, он здесь счастлив, что с ним обращаются как с наследным принцем.

   — Из-за крысы, она устроила переполох.

   — Вот и доверяй после этого Рембрандту, — улыбнулся Чарли.

   И только теперь, столкнувшись с трудностями, он понял, что опять поступил необдуманно. Как он мог отправиться в путешествие, не взяв с собой лазурного питона, который превращал его в невидимку для окружающих. Он схватился за голову и застонал:

   — Я сделал глупость — забыл змею. Как же я теперь смогу незаметно пройти через весь замок?

   Матильда не разделяла его опасений. Она вытащила из кармана большой железный ключ:

   — Это копия, сделанная моим другом, — и, повысив голос, позвала, — Дорго, ты здесь?

   Дверь тихонько открылась, и в комнату вошло маленькое существо. Чарли фыркнул, пытаясь сдержать смех.

   — Билли сказал мне, что в вашем городе нет таких созданий, — она похлопала малыша по плечу.

   Чарли кашлянул:

   — Ни одного.

   Действительно, он никогда не видел такого маленького, коренастого, почти квадратного человечка. Его голову украшал высокий шерстяной колпак, тело покрывал длинный коричневый хитон. Картину дополняло приветливое веснушчатое лицо, из-под светлых бровей пытливо смотрели добрые серо-карие глаза.

   — Дорго, отдай, пожалуйста, свою одежду Чарли, — попросила Матильда.

   Не выказав ни удивления, ни смущения, он снял шапочку. Как оказалось, на его голове росли короткие волосы, почти такие же жесткие, как у Чарли.

   Мальчик надел колпак, и Матильда помогла ему спрятать внутрь непослушную шевелюру. Это не составило никакого труда, поскольку шапочка была настолько большой, что закрывала даже уши и брови.

   Пока они возились с гривой Чарли, Дорго стянул через голову коричневую хламиду и бросил ее на пол, оставшись в желтых трусах.

   Схватив балахон, девочка надела его на Чарли.

   — Согни ноги в коленях, — приказала она, — а теперь пошли.

   Чарли послушно последовал за Матильдой к двери. Но прежде чем выйти, он оглянулся и поблагодарил маленькое существо за одежду и помощь.

   Дорго широко улыбнулся:

   — Хорошо смотришься. Удачи!

   — Быстрее! — зашипела Матильда, — мы должны спешить. Я слышу внизу движение. Охранники выходят из кухни.

   Чарли старался не отставать, хотя у него плохо получалось семенить на полусогнутых ногах.

   — Опустись пониже, — прошептала девочка, — ты все еще слишком высокий.

   Чарли застонал и присел на корточки. Теперь он не шел, а ковылял разлапистой утиной походкой, раскачиваясь из стороны в сторону и неуклюже переставляя согнутые ноги.

   Матильда зажала рот рукой, но не смогла подавить смешок:

   — Теперь ты действительно вылитый Дорго.

   Они уже почти дошли до мраморной лестницы, ведущей в нижние помещения дворца, как наверху внезапно открылась дверь.

   На площадке появилась женщина:

   — Миледи Матильда, Вас хочет видеть Графиня. Башмачник принес кожу прекрасной выделки, ему нужно снять мерки с Ваших ног.

   — Ох!  — девочка, крепко вцепившись в плечо Чарли, остановилась на полпути, — Мне нужно идти к бабушке прямо сейчас?

   Женщина спустилась вниз. Темно-зеленое платье подчеркивало бледность ее строгого лица и усталость в холодных серых глазах. Ее туго стянутые каштановые волосы были зачесаны назад и убраны под серебряную сетку, а на шее сверкали разноцветные бусы.

   — Кто этот слуга? — ее пронизывающий насквозь взгляд остановился на Чарли, — я его раньше не видела.

   Матильда натянуто рассмеялась:

   — Конечно, видела, Доната. Но ведь они все на одно лицо. Этот из новеньких. Я его инструктирую.

   Похоже, такой ответ успокоил экономку:

   — Поспешите, Миледи. Вы же знаете,