может решить, что они хотят вернуть Конго под стражу достаточно сильно, чтобы сделать их преследование более агрессивным. Или же коллега-преступник может просто решить убрать их по деловым соображениям: если бы стало известно о деньгах, которые они зарабатывают на колтане и кровавых алмазах, этого было бы достаточно, чтобы искушать святого, не говоря уже о социопате.

Проведя много лет в Хантсвилле, сначала наблюдая очевидные недостатки охранявших его стражей, а затем научившись контролировать их с помощью жестоко эффективной системы взяток и угроз, Конго считал само собой разумеющимся, что люди, охранявшие его и Карла, были одинаково ненадежны и открыты для убеждения его врагов. Поэтому Конго разработало сложную серию стратегий ухода. Его недавний опыт в Казунду, где он и Карл были застигнуты врасплох воздушным десантом Гектора кросса, за которым последовала смерть Карла и его собственный едва избежавший казни побег, только усилил решимость Конго не оставлять ничего на волю случая. Он тщательно продумал все свои планы, убедившись, что все пути отступления, как внутри самого дома, так и за его пределами, по-прежнему функционируют, а оружие спрятано по всему зданию, так что все необходимое будет доступно ему, независимо от того, насколько экстремальными будут обстоятельства.

Тем не менее Конго провел достаточно времени, играя в футбол и сражаясь в морской пехоте, чтобы знать, что не имеет значения, насколько хороша игра тренера или насколько тщательно спланирована миссия, всегда были моменты, когда случалось неожиданное, совершенно новый вид дерьма попадал в вентилятор, игра ломалась, и вам просто нужно было импровизировать, чтобы выбраться из неприятностей с помощью доступных ресурсов. Поэтому, когда он был застигнут врасплох, не имея никакого огнестрельного оружия в пределах досягаемости, он схватил нож в одну руку, а женщину в другую и забрал его оттуда. Не убивая ее, это был приятный штрих. Он бы и не подумал об этом, если бы не узнал голос Кросса и не понял, что тот слишком слаб, чтобы позволить суке истечь кровью до смерти, не сделав ничего, чтобы спасти ее. Так что это был уже второй раз, когда Кросс поплатился за свою мягкость: похоже, этот Хонки-мудак просто не выучил свой урок.

Но убило ли это его самого? Вот что хотел узнать Конго. Он слышал, как за ним следовали две пары шагов, но только один человек вошел через дверь в гараж. Кто-то был разорван в клочья его двухсекундной очередью из оружия личной защиты FN P90, которое ждало его прямо за дверью, и никто не мог выжить после этого, независимо от того, сколько на них было бронежилетов. Конго почти надеялся, что Кросс остался в живых. Убийство его вслепую по ту сторону закрытой двери не доставило бы ему особого удовольствия. Он хотел видеть, как Кросс умирает у него на глазах, и хотел сделать этот процесс как можно более медленным и болезненным. Однако прямо сейчас Конго должен был думать о своем собственном выживании.

Оказавшись за пределами территории замка Конго, его черный Range Rover, который мог похвастаться дехромированными черными колесами, крыльями, решеткой радиатора и подножками, просто растворился в темноте вокруг него. Зная дороги так же хорошо, как и он сам, Конго мог вести машину с ногой на акселераторе, даже без огней, делая повороты так поздно, что водитель, преследующий его, должен был ударить по тормозам, теряя ценную инерцию и падая достаточно далеко позади, чтобы Конго смог свернуть с дороги на сильно затененный участок подъездной дорожки, который вел к паре ворот, расположенных в стороне от дороги, оставаясь незамеченным. Он заглушил мотор и смотрел, как преследующая машина пронеслась мимо, подождал пятнадцать секунд, пока она не скрылась за следующим поворотом, а затем снова выехал на дорогу и поехал в противоположном направлении.

Теперь Конго направлялся в свою конспиративную квартиру-квартиру над рестораном жареной курицы в рабочем районе города. Квартира выглядела для всего мира просто еще одной грязной, плохо ухоженной, убогой блохой. Но хотя Конго ничего не сделал для улучшения его внешнего вида, он установил стальные двери и пуленепробиваемые окна. Среди всей этой мешанины телевизионных антенн на крыше здания он установил тарелки, обеспечивающие ему спутниковый телефон и доступ в интернет. Он продумал пути отхода спереди, сзади и через соседние крыши. А если он когда-нибудь проголодается, то всегда сможет рассчитывать на большое количество жареной курицы.

Конго припарковал "Рейндж Ровер" на зарезервированном месте на парковке в центре города. Он расстегнул внутреннюю дверную панель рядом с водительским сиденьем, сунул руку в потайной складской отсек и извлек оттуда водонепроницаемый пластиковый пакет. В нем были документы и деньги, хранившиеся в его банковском сейфе в Цюрихе, а также другие облигации на предъявителя и документы, которые ждали его на вилле. Теперь, когда у него было все необходимое, чтобы добраться до любой точки мира, Конго сел на автобус, который остановился в полумиле от конспиративной квартиры, и остаток пути прошел пешком. В течение следующих двадцати четырех часов он выберет одну из возможных комбинаций лодки и самолета, которые доставят его через 180 миль карибских вод на остров Кюрасао в голландской Вест-Индии или на небольшое расстояние дальше к его соседу Арубе. Оба острова располагали международными аэропортами, открытыми для регулярных и частных рейсов, и поэтому были идеальными отправными пунктами для самого длительного этапа его путешествия. Конго точно знал, куда он направляется и что будет делать, когда прибудет туда. Оставалось решить только один вопрос: как именно он совершит это путешествие и какую личность примет по пути.

Вернувшись на виллу, Кросс только что поднялся на ноги, когда звук голоса Дейва Имбисса по радио прорезал звон в ушах, вызванный вспышкой огня ФН, которая сбила Шрагера с ног.

- Полиция Каракаса получила сообщение о стрельбе в вашем районе. У меня нет ощущения, что они воспринимают это слишком серьезно, но патрульная машина была послана, чтобы проверить собственность. Убирайся или блефуй, это твои два варианта, - сказал ему Дэйв.

“А сколько у меня времени?”

- Максимум пять минут. Но назовите это четырьмя минутами: Три на всякий случай.”

Кросс тут же рванулся вперед, выбежал из гаража и помчался туда, откуда пришел, прямо мимо останков Шрагера. По всей стене были разбрызганы брызги крови, а пол и ступеньки были испачканы осколками балаклавы, волосами, черепом и мозгами. Кросс проигнорировал его: забудь о мертвых; единственные, кто сейчас имел значение, были живые. Он снова заговорил в микрофон: "Нолан, как там девочка?”