Миграция – это частное деяние, решение о котором в первую очередь принимает сам мигрант при возможном участии его семьи. Однако это частное решение влечет за собой определенные последствия, которые оказывают влияние как на общество, принимающее мигранта, так и на его родное общество, но не учитываются мигрантом. Подобные последствия, которые экономисты называют экстерналиями, в потенциале ущемляют права других людей. Публичная политика вправе учитывать эти последствия, игнорируемые самими мигрантами.

Поэтому власти стран, принимающих мигрантов, имеют право ограничивать миграцию, но эти ограничения влияют на три отдельные группы: самих иммигрантов, тех, кто остался в их родных странах, и коренное население стран, принимающих мигрантов. Миграционная политика должна принимать в расчет интересы всех этих групп. Ловкость рук, позволяющая экономистам-утилитаристам лихо объединять эти группы в одну и получать чистую прибыль величиной в сотни миллиардов долларов, совершенно неоправданна. То же самое относится и к ксенофобской заботе исключительно о коренном населении: несмотря на то что внимание к другим людям явно ослабевает при пересечении границы, оно все же не исчезает совсем.

Участники ожесточенных дебатов между ксенофобами и «прогрессистами» пытаются дать ответ на некорректный вопрос: миграция – это благо или зло? С точки зрения политики важно совсем не это, а вероятные предельные последствия миграции в том случае, если она продолжит ускоряться. При ответе на этот вопрос существенную роль играют три аналитических строительных блока, обозначенные в разных частях нашей книги. Настало время свести их воедино.

Мигранты: принцип ускорения

Первый строительный блок связан с мигрантами и с принимаемыми ими решениями. Его суть состоит в том, что если законную силу будут иметь только децентрализованные решения потенциальных мигрантов, то миграция станет ускоряться до тех пор, пока бедные страны не лишатся значительной части своего населения. Этот принцип вытекает из двух бесспорных свойств миграции. Одно из них состоит в том, что при заданном разрыве в доходах миграция будет упрощаться, а соответственно, и ускоряться по мере роста диаспоры. Фредерик Докье, в настоящее время являющийся самым видным исследователем миграционных процессов, называет это обстоятельство наиболее мощным единичным фактором из всех, что влияют на миграцию. Другое бесспорное свойство миграции заключается в том, что она оказывает лишь незначительное и даже неоднозначное воздействие на разрыв в доходах. Пока иммиграция не становится массовой, она не влечет за собой существенного снижения доходов; даже массовая эмиграция не вызывает их значительного роста. Первоначальный разрыв в доходах настолько велик, что если бы эмиграция была единственной уравновешивающей силой, то она бы продолжалась десятилетиями и сопровождалась бы переселением колоссального числа людей.

Сам по себе принцип ускорения выводится из этих особенностей миграционного процесса как такового. Однако на практике ускорение усугубляется двумя другими процессами, идущими в бедных странах: ростом доходов и ростом образовательного уровня. В пределах соответствующего диапазона рост доходов обычно влечет за собой повышение темпов миграции, несмотря на то что он сокращает разрыв в доходах. Это происходит из-за того, что рост доходов облегчает первоначальные инвестиции в миграцию: по-настоящему бедным людям миграция недоступна. Из роста образовательного уровня следует, что требованиям каждого конкретного образовательного ценза, используемого как критерий в миграционной политике, будет отвечать все большее число людей.

Отсюда вытекает то, что если ускорение миграции не будет компенсироваться периодическим ужесточением требований, предъявляемых к мигрантам, то темп миграции и размер диаспоры будут возрастать до тех пор, пока страна – источник миграции не лишится большей части своего населения.Те, кто остался дома: золотая середина

Второй строительный блок связан с теми, кто остался дома, и касается образования и денежных переводов от мигрантов. Эмиграция разными способами воздействует на тех, кто остался на родине, но наиболее очевидным и, возможно, наиболее важным является ее влияние на количество образованных людей в данной стране и на поступления, приходящие от мигрантов. И то и другое было хорошо изучено лишь в самые последние годы, и эти исследования принесли неожиданные результаты.

Эмиграция образованных людей не обязательно ведет к истощению их количества. Напротив, при умеренных темпах миграции, определяемых другими характеристиками данного общества, эмиграция может дать чистый выигрыш – приток талантов. Но если в Китае и Индии вследствие особенностей этих стран миграция естественным образом не превышает темпов, при которых происходит приток талантов, то темпы эмиграции из многих небольших бедных стран настолько высоки, что приводят к оттоку человеческого капитала, и без того чрезвычайно дефицитного. Хуже того, эмиграция самых незашоренных лишает страну тех самых навыков, в которых она больше всего нуждается для того, чтобы адаптироваться к современности. Аналогичным образом в отсутствие миграции поступления от мигрантов будут нулевыми, и потому очевидно, что умеренная эмиграция ведет к росту поступлений и тем самым приносит пользу тем, кто остался дома. Но по достижении некоего уровня эмиграция превращается из источника поступлений в их альтернативу. Таким образом, в некий момент взаимосвязь между темпом миграции и ее влиянием на образовательный уровень и величину поступлений изменится с положительной на отрицательную. График этой зависимости достигает максимума, после чего начинает снижаться. Судя по наблюдаемым фактам, в большинстве маленьких бедных стран этот пик, вероятно, уже пройден даже при нынешних темпах эмиграции.

Из этого следует, что с точки зрения тех, кто остался дома, существует золотая середина – умеренная эмиграция, при которой стимулы к получению образования и величина поступлений совместно достигают максимума. Самой полезной миграцией является не переселение в другую страну, а временный отъезд с целью получения высшего образования. Он не только увеличивает количество образованных кадров, в которых отчаянно нуждается страна; помимо этого, студенты усваивают функциональные политические и социальные нормы принимающей их страны. Более того, по возвращении они передают эти нормы большому числу по-прежнему малообразованных людей. Но власти стран – источников миграции не контролируют ни темп эмиграции, ни темп возврата мигрантов, и потому зависят в этом отношении от мер контроля, используемых властями стран, принимающих мигрантов.Коренное население и мигранты: вынужденный компромисс

Третий строительный блок касается коренного населения стран, принимающих мигрантов. Отчасти он связан с непосредственным экономическим воздействием миграции, а отчасти с ее социальным воздействием: речь идет о таких факторах, как разнообразие, доверие и перераспределение доходов.

Как и в случае влияния на тех, кто остался дома, так и в данном случае миграция влечет за собой самые разные последствия, но вышеупомянутые, вероятно, являются самыми важными и в потенциале могут оказаться наиболее долговременными.

Непосредственное экономическое влияние миграции на уровень заработков зависит от ее масштабов. При умеренных темпах миграции она, как правило, оказывает скромное положительное воздействие на заработки в краткосрочном плане и нулевое – в долгосрочном. Если миграция продолжит ускоряться, то в игру вступят фундаментальные экономические силы, которые вызовут существенное снижение заработков. Даже при умеренных темпах миграции она отрицательным образом скажется на коренном населении принимающих ее стран вследствие ее влияния на распределение таких публично предоставляемых дефицитных благ, как социальное жилье, а при ускорении темпов миграции это воздействие окажется еще более пагубным. Другие последствия – такие как перенаселенность и усугубление цикла бумов и спадов – могут оказаться важными в конкретном контексте.